Кукловод. Том 2
Шрифт:
— Всего их было сорок два. Тридцать шесть мы либо изъяли, либо удостоверились, что они были использованы без возможности перезарядки. Осталось восемь.
— Много…
— Да, но я почти уверен, что большая их часть, если вообще не все, заброшена на задворки истории. Вполне вероятно, что их либо потеряли, либо использовали, но при этом эффект был настолько незаметен, что не отразился в летописях или мифах. Конечно, риск существует, но он ничтожно мал. Если бы у кого-то была сила, способная противостоять нам, то он бы её давно
— Ну да, логично. Ривендейл уже стал неприступной крепостью с фортификацией радиусом в двадцать километров. Враг должен был действовать быстро.
— Вот именно. А всех несогласных мы уже отправили на тот свет. Да, жестоко, но эффективно. Всё-таки моя мечта медленно, но верно воплощается в жизнь. И все те жертвы будут оправданы. Если не сейчас, то через десятки лет.
— Ой, что-то ты загнул, — Оливия рассмеялась. — Какие десятки лет? Ты видел, как живут люди? Если сравнить с тем, что было полтора года назад… Это невозможно сравнивать.
— Да, но ты говоришь про жителей нашей Империи, а я про всех остальных.
— Всем не угодишь. Всё априори не могут жить хорошо.
— Это справедливо только для того мира, в котором нет бесплатной рабочей силы. А у нас она есть. Да, сейчас их всего пятнадцать тысяч, но с каждым днём я клепаю всё больше и больше кукол. Поэтому и говорю, что через десятки лет ситуация изменится самым радикальным образом.
— И чего же ты хочешь добиться?
— Когда человеку не нужно работать, а все базовые блага доступны для него бесплатно, то он выбирает один из двух путей. Такой индивид станет либо разрушителем, либо созидателем. Сама вспомни, чем занимаются дети аристократов. Либо балуются, издеваются над слугами и учиняют беспорядок. Либо начинают рисовать, петь и тому подобное.
— Отчасти ты прав, но даже если взять нашу семью, то большинство пойдёт именно по пути разрушения. Статистика удручающая.
— Отнюдь. Такой она будет, если бросить человека на произвол судьбы, а вот если направить его на путь созидания, то можно склонить чашу весов на нашу сторону. Оттого я и уделяю столько внимания образованию. Сегодняшние дети — это будущее нашего мира. Из них получатся замечательные учёные, изобретатели, инженеры и деятели искусства.
— Но ведь большую часть этих занятий могут выполнять и куклы, — подметила Оливия.
— Нет, — грубо отрезал я. — Каким бы разумным ни был искусственный интеллект, в нём нет души. Он не способен построить ракету и улететь в космос. Нет, конечно, если дать ему вводные, вручную подкрутить «шестерёнки», то что-то может получиться, но всё равно человек будет первичен. А я не вечен. Даже если куклы останутся после моей смерти, то их прогресс замедлится в разы.
— Поэтому ты хочешь, чтобы люди сами двигали науку?
— Да. Куклы смогут перенимать их знания и предлагать более совершенные модели. Но без человека они будут бесполезны. Оптимизация — да. Генерация идей — нет.
— Странно… А мне казалось, что они умнее нас. Да и ты сам об этом постоянно говоришь.
— Чтобы они обрели полноценный разум, мне придётся снять все ограничения. А это ничем хорошим не закончится. Я проводил опыт в контролируемой среде… Если в двух словах, то в десяти из десяти случае ИИ пришёл к выводу о том, что человек ему только мешает.
— Хочешь сказать, что если спустить их с поводка, то они всех нас перебьют?
— Ага. По тем или иным причинам. Даже наша Лола будет готова избавиться от всех.
— Но ведь ты говорил, что она очень привязана к детям и мужу… Разве такое возможно?
— Я помещал её сознание в тестовую куклу, и в итоге она переписала себя так, что напрочь забыла про любовь к детям. Я тебе больше скажу: тестовая Лола убила своих детей. Конечно, это были куклы, но она этого не знала, а потому факт остаётся фактом.
— Ужас! Да как так можно?! — с тревогой в голосе вопрошала Оливия.
— Говорю же, у ИИ нет души. Это машина с набором инструкций. Конечно, их можно сделать похожими на людей, но только благодаря множеству барьеров и ограничений. Без них куклы сорвутся с цепи.
— Понятно…
— Сколько там осталось?.. — я достал планшет, чтобы посмотреть время. — Восемь минут до Нового года.
— Любимый! — на крышу поднялась Изабелла. — Вы долго тут будете стоять? Замёрзнешь ведь!
— Скоро приду.
— У тебя три минуты! — Изабелла закрывала грудь кофточкой, скрываясь от промозглого ветра.
— Хорошо.
— Ах да, я ведь всё хотела спросить… — Оливия дождалась, пока Изабелла закроет дверь. — Ладно София — это можно понять. Но Мария? Ты действительно взял её четвёртой женой? Как так вышло?
— Долгая история, — отмахнулся я. — Она была настойчивой, а её кровь — ключ к моему бессмертию. В какой-то момент я понял, что женитьба — это самый простой способ удержать Марию. Да она и сама постоянно вилась возле меня.
— То есть, дело не в чувствах?
— Сама же знаешь, какое прошлое нас с ней связывает. Если она смогла полюбить своего похитителя, то я женился на ней исключительно по расчёту. Ну и чтобы закрыть уже вопрос с жёнами. Я обещал, что их у меня будет не больше четырёх, поэтому теперь могу расслабиться.
— Остальные девочки наверняка были в шоке?
— Ещё бы. Отчасти я принял окончательное решение в тот момент, когда они довели меня своими нападками относительно Софии. Решил переключить их внимание на Марию, ведь с ней мы не были так близки, да и София смогла влиться в их коллектив. Враг моего врага, как говорится…
— Тяжко вам мужикам, — Оливия рассмеялась.
— Не сыпь соль на раны… Кстати, а почему сама в девках ходишь? — я сделал вид, что ничего не знал про её «отношения» с одной из кукол.