Кукловоды Третьего рейха
Шрифт:
Выглядело логично, убедительно. Но на деле-то получались сплошные нестыковки. Например, нацисты раздували перед всем миром жуткий образ русского чудовища, готового пожрать западную цивилизацию. Но сами отнюдь не прервали торговых связей с СССР! По прежним, еще республиканским контрактам немецкие промышленники поставляли России необходимые ей технологии, оборудование, товары, помогали налаживать и наращивать выпуск оружия! Да и как было не поставлять, если Москва платила валютой и золотом, которые требовались для вооружения Третьего рейха? В Германию направлялась львиная доля советского экспорта зерна, без него немцам, едва начавшим выползать из кризиса, было бы трудно обойтись.
Словом,
Иден повторил привычное объяснение: «Гитлер заявлял, что он очень озабочен могуществом вашей Красной Армии и угрозой нападения на него с востока». Тут-то Иосиф Виссарионович поймал его. Спросил, а знает ли Иден, что германское правительство «согласилось поставлять нам такие продукты, о которых как-то даже неловко открыто говорить — вооружение, химию и т. д.». Англичанин предпочел сделать вид, что не знает: «Это поразительно! Такое поведение не свидетельствует об искренности Гитлера, когда он говорит другим о военной угрозе со стороны СССР». После этого гость попытался перевести разговор на отвлеченные темы — стал восхищаться русскими просторами, по сравнению с которыми Англия — «совсем маленький остров». Но советский лидер ткнул Идена носом в хорошо известные ему факты: «Вот если бы этот маленький остров сказал Германии: не дам тебе ни денег, ни сырья, ни металла — мир в Европе был бы обеспечен». Иден счел за лучшее промолчать [113]…
2 мая 1935 г. Советскому Союзу все-таки удалось заключить договор с Францией о взаимопомощи в случае агрессии в Европе. Но он был чисто декларативным, не подкреплялся никакими конкретными военными обязательствами. Москва неоднократно напоминала об этом, но ответа не удостоилась. Да и сам договор о взаимопомощи французское правительство после подписания отложило в долгий ящик. Он был ратифицирован лишь 10 месяцев спустя! И даже после этого французские политики выражали сомнения, стоило ли его подписывать [20]!
Сталин не без оснований подозревал, что Россию просто-напросто подставляют, хотят стравить с немцами. Но он подозревал и то, что нацисты ведут собственную игру, морочат головы западным державам. Советское правительство начало предпринимать шаги в противоположном направлении. По дипломатическим и торговым каналам зондировалась почва о возможности договориться с Германией [11]. Но для Гитлера налаживание отношений с Москвой пока было «противопоказано». Ему все еще требовалось выпячивать сугубо антисоветскую направленность.
Это приносило слишком щедрые плоды. «Международная общественность» прощала нацистам абсолютно все. Концлагеря, пытки, убийства. В Берлине было аккредитовано множество иностранных журналистов, но информация об этих преступлениях в мировую прессу почти не попадала. Западные политики без колебаний пожимали руки представителям гитлеровского режима, приглашали на международные встречи, заключали соглашения. Уж сколько грязи было вылито на царскую Россию по высосанным из пальца обвинениям в антисемитизме! Но Гитлеру прощали даже это!
Впрочем, с антисемитизмом история выглядит совершенно неоднозначной. Почти
Дальше — больше. Летом 1933 г. в Голландии состоялась международная конференция и учредила так называемую Мировую Еврейскую Экономическую федерацию. Объявлялось, что она создается «для координации сопротивления антиеврейским мерам в Германии». Президентом данной организации избрали американца Сэмюэла Унтермейера. Вернувшись на родину, 7 августа, он разразился речью: «Мы вступаем в священную войну во имя человечества» (при этом иудеев называл «аристократами человечества»). Аналогичные установки подтвердил известный лидер сионистов Жаботинский. В январе 1934 г. в газете «Наша речь» он указывал: «Борьба против Германии ведется уже на протяжении нескольких месяцев каждой еврейской общиной, конференцией, профсоюзом, каждым евреем в мире. Мы развяжем духовную и материальную войну всего мира против Германии».
И опять непонятно. Значит, борьба велась уже несколько месяцев? Но реальная-то картина открывалась совершенно обратная. Западные правительства, парламенты, средства массовой информации наперегонки поощряли и подпитывали нацизм! Невзирая на то, что к середине 1930-х годов евреи занимали ключевые позиции во всех «цивилизованных» странах: в бизнесе, политике, и самые популярные средства массовой информации принадлежали им же!
Между тем перестройка Германии действительно сопровождалась чистками как по политическому, так и по расовому признаку. Из государственных учреждений, полиции, армии, увольняли коммунистов, социалистов (если они не покаются, а еще лучше — вступят в нацистскую партию). Увольняли и евреев. Впрочем, когда речь шла только о национальных признаках, чистки были более чем умеренными. Да иначе и быть не могло. Германская знать и дворяне редко могли похвастать богатством. А чтобы поправить семейные дела, традиционным выходом считалась женитьба на дочках торгашей, ростовщиков. Многие генералы и офицеры находились в той или иной степени родства с евреями. Однако в вооруженных силах «чистка» стала вообще символической: из армии и флота было исключено всего 7 офицеров, 6 курсантов и 35 унтер-офицеров, солдат и матросов [149].
Но преобразования, намеченные нацистами, включали не только экономику, армию и политическую систему. Намечалось кардинальным образом переделать весь народ. На эту роль выдвигался орден СС. В нем видели инструмент для преобразований Германии, а одновременно это был зародыш будущей Германии. Собрание лучших, «посвященных». По мере того, как Гиммлер получал все большую власть и полномочия, он совершенствовал свое детище. «Духовным центром» ордена был выбран старинный замок в Кведлинбурге. Гиммлер полюбил его, специально уединялся в подвалах и верил, что общается там с духами мертвых. Кстати, духи пророчили ему великое будущее. Здесь же, в Кведлинбурге, при свете факелов, в расписанных рунами и свастиками залах осуществлялись церемонии посвящения новичков. Посвящали по образцу крестоносцев, вручали эсэсовский кинжал — он символизировал рыцарский меч.