Кукольная королева
Шрифт:
Да. Попутчик Таше определённо попался интересный.
И, кажется, их недолгое общее путешествие обещало выйти весьма занимательным.
Когда солнце пробилось сквозь серость, заволакивавшую небо, выяснилось, что уже за полдень. С первыми же солнечными лучами туман рассеялся, будто его и не было, и взору открылись белые одуванчиковые просторы с сиреневыми крапинками чертополоха; ветер потеплел и повеял сладким, небо засияло
И Таша не сразу вспомнила, что, когда она смотрела на Равнину из трактирного окна — одуванчики были не белыми, а жёлтыми.
Она не поняла, каким образом дэй умудрился не потерять тропу в тумане, но сейчас они скакали прямо по ней. Тропка была прямой, как натянутая нить, почти столь же узкой, но отчётливо видной — и Ташу это только насторожило. Не так часто путники захаживали на Равнину, чтобы её протоптать.
— Пора сделать привал, — произнёс дэй.
— Но… я думала, когда мы минуем Равнину…
— Боюсь, к этому времени ваш конь успеет порядком выдохнуться.
— И где тогда… привалимся? — Таша оглядела окружающие просторы: картина была не то чтобы безрадостная, но вот её бескрайность не особо веселила.
— За рекой.
— За какой… а.
Река, казалось, возникла впереди только потому, что её упомянули. Вместе с шумом бегущей воды, которого — Таша готова была поклясться — слышно до этого не было. Скорее не река, а речушка, через которую кто-то перекинул резной каменный мост коромыслом.
Под такими в сказках всегда сидят тролли…
Ах, да. Никаких троллей. Ложные земли ведь не держат зла.
Когда цокот копыт колокольчиком зазвенел по мосту, Таша увидела, как под ним вода весело струится по камням жидким хрусталём. Речка была совсем мелкой, едва ли по колено.
— Мы же хотели сделать привал, — напомнила девушка, когда Принц благополучно порысил по другому берегу.
— Не у самой реки.
— Почему? Мы бы заодно…
— Не стоит пить из реки, текущей по Ложным землям. Ни человеку, ни коню. В конце концов, здесь ничто не является тем, чем кажется, верно?
Таша промолчала. Возможно, ей лишь почудилось по скользнувшей в его словах интонации…
Но у неё возникло смутное ощущение, что сам дэй видел как раз не реку, а то, что казалось рекой.
В какой-то момент шум воды за спиной пропал. Так же резко, как и появился.
— А вот теперь привал.
Клирик осадил Принца там, где у обочины дороги примостились два плоских булыжника: больших и круглых, похожих на низкие каменные табуреты. Единственных на всю округу. Откуда они здесь взялись, оставалось загадкой.
Впрочем, на Равнине загадок было так много, что Таша уже почти не удивлялась.
Присев на камни, оба поели. Таша сжевала медовую лепёшку, которую выудила из сумки, дэй — пару пресных из своей котомки. Вида они были не слишком аппетитного, однако даже их поиск довольно-таки затянулся; а ещё в ходе этих поисков клирик выложил на камень буханку ржаного хлеба — и Таша вынуждена была признать, что лепёшки явно были предпочтительнее. Решилась было предложить попутчику свою снедь, но, уже разомкнув губы, застеснялась невесть чего.
Потом прислушалась к тонкому голоску разума, напоминавшему, что еда им с Лив самим ещё пригодится. Сердито дожевав лепёшку, которая не особо хотела лезть в горло, скатилась с камня, чтобы растянуться на ковре из одуванчиков.
В воцарившейся тишине слышно было, как шуршат на ветру зелёные листья и пофыркивает Принц, хрумкая пушистые белые шарики соцветий. Заложив руки за голову, Таша украдкой взглянула на дэя. Тот сидел, глядя куда-то вдаль, подперев подбородок рукой — и от него веяло неким… умиротворением. Светлым, почти ощутимым, словно лёгкий аромат свежих духов.
Странно, но в его присутствии Таше действительно было спокойнее. Бездна тревог исчезла, уступив место тихой глади привычных мыслей. И даже ком в груди, казалось, растворился. Может, просто выглянувшее солнце подняло настроение? Хотя… наверное, на Равнине и солнце вполне может выглянуть потому, что у тебя настроение поднялось.
Интересно, они так и будут молчать?..
— Не самое подходящее место для разговоров. — Ветер донёс ответ на незаданный вопрос. — Тут и мысли порой материальны, не то что слова.
Глядя на клирика, Таша удивлённо вскинула брови. Вспомнив, что уже почти привыкла ничему не удивляться, отвела взгляд. Сощурилась, глядя на рыхлое облако, подкрадывавшееся к солнцу по небесной прозрачности: клевером скользившее по лазурной глади, плавно меняя очертания…
А потом закрыла глаза, — решив, что оставшееся привальное время лучше скоротать в остро необходимом сне.
В конце концов, теперь весомых причин болтать у них действительно нет.
Когда они наконец покинули Ложные земли, и копыта Принца коснулись широкой пыльной дороги — две колеи, добротно изъезженные телегами, разделённые узкой зелёной полоской ромашек и подорожников, — Таша оглянулась, чтобы увидеть, что они оставили позади.
Широкая, мирно цветущая Равнина вновь окрасилась одуванчиковой желтизной. За ней ровным рядком сияли берёзовые кроны, вызолоченные солнцем, медленно катившимся к горизонту… а за берёзами не было ни тракта, ни Приграничного. Одни лишь бескрайние луга с редкими перелесками.