Кукольная королева
Шрифт:
Затем цверг озадаченно погладил девочку по рыжей макушке.
— Я не верить, — лекарь повернулся к дэю. — Буду наблюдать… хуже может быть… но, кажется, девочка есть здорова!
То, как муж Нирулин вскочил с табурета, чтобы обнять разом жену и дочь, Таша уже видела краем глаза.
Она, не моргая, смотрела на Арона.
— Ты сделал то, что я думаю? — почему-то сиплым голосом спросила она.
Арон,
Оставив её искать слова, отказывавшиеся находиться.
— Может, ты ещё и Волшбное Крещение проводить умеешь? — наконец тихо произнесла Таша.
— Я над этим работаю.
Серебристые глаза — против серых. Непонимание — против ироничной невозмутимости.
— А говорил, что не святой…
— Я не лгал.
Таша взгляда не отводила.
Он — тоже.
— Кто ты?
Полуулыбка в ответ.
— Всего лишь тот, в чьих силах сделать мир капельку лучше.
Джеми, наконец вернувшись к ним, воодушевлённо плюхнулся на постель по соседству с дэем; детская кроватка, не особо приспособленная выдерживать вес троих людей, отозвалась жалобным скрипом.
— Святой отец, это просто потрясающе! Невероятно! Спасибо, что позволили увидеть такое! — затараторил мальчишка. — Нет, я знал, что это возможно, но наблюдать за подобным…
— Возможно? — Таша изумлённо изогнула бровь. — Воскрешать люде… живых из мёртвых?
— Конечно, возможно! Иные архимаги такое делали, и техническая сторона вопроса довольно проста в теории. А ты что, ничего не знаешь?
— Я знаю, что маги свято хранят свои тайны. У вас же секрет на секрете. Наверное, есть что скрывать.
Мальчишка кашлянул, и Таша поняла, что шпилька достигла цели.
— Ну, в общем, в первые минуты после гибели душа пребывает где-то между жизнью и смертью, — всё же заговорил он. — В некоем… междумирье. И пока душа не ушла окончательно, человека можно вернуть, отправив свою душу вдогонку. Твоё тело, естественно, на это время тоже перестаёт жить, так что, — мальчишка покосился на дэя, — желательно всё же предупреждать окружающих.
— И, как видишь, для этого вовсе необязательно быть святым, — добавил Арон.
С ума сойти.
— Если всё так просто, — Таша понадеялась, что точно дозировала количество иронии в голосе, — почему же люди тогда сами не возвращаются?
— Кто посильнее, сами и возвращаются. Откачивают же иногда утопленников… и других. Но большинство не может. Или не хочет. Да и… семеро из десяти тех, кто отправляется вдогонку, так и не просыпаются. — Джеми качнул головой. — Всё-таки вернуться с того света — это тебе не на прогулку сходить.
— На самом деле это проще, чем вы думаете, Джеми. — Арон поправил чёрную накидку. — Когда есть, куда возвращаться.
И повернулся к Нирулин: которая, передав дочку на руки мужу, как раз приблизилась к кровати, промокая рукавом слёзы.
— Мы вечные ваши должники, святой отец, — прохрипела служанка, явно лишь сейчас обретя дар речи. — Что мы можем для вас сделать?
Таша испытала смутное желание найти перо и написать обо всём произошедшем трогательную поэму в трёх свитках.
— Не беспокойтесь, госпожа Миран, — заверил дэй, поднимаясь с кровати. — Я не люблю ходить в кредиторах.
Таша, всё ещё растерянная, встала следом за ним. Пронаблюдала, как муж Нирулин, вручив лекарю пару монет, решительно выпроваживает того из комнаты.
И поёжилась, вдруг почувствовав… что-то.
Это было почти неуловимо, как перемена ветра за пару часов до бури. Шёпот какого-то десятого чувством, твердившего — что-то не так, что-то…
…случится.
В этот момент из коридора донёсся короткий вопль, странное бульканье — и тишина.
— Таша, стой!
Взгляд скользнул по пепельно-серому лицу мужа Нирулин, вжавшегося в стену. Зацепил камзол лекаря, над которым почему-то не хватало головы.
Замер на сгустке черноты в открытой двери: с четырьмя когтистыми лапами, узкими щелями красных глаз без зрачков… и пастью, полной окровавленных зубов.
То, что секунду назад было лекарем, рухнуло на пол.
Таша стояла перед живой, объёмной, зрящей тенью, походящей на пса размером с телёнка.
Хищной тварью, уже убившей, подбиравшейся к следующему прыжку.
— ТАША!
Подчиняясь тому же десятому чувству, Таша метнулась в сторону — и шар белого света, летевший откуда-то сзади, пронёсся ровнёхонько над её плечом.
А потом ослепляющий взрыв отбросил её к стене.
Когда Таша наконец проморгалась, то увидела, как Джеми рядом с ней растерянно отряхивает руки. Там, где была тварь, теперь плавился каменный пол, жизнеутверждающе пылая по краям кругом светлого пламени — а в центре круга корчился, извиваясь и тая, ком сгущённой темноты. Уцелевшие щупальца мрака поспешно расползались в тени по углам, прячась от света и тепла.
А рядом с огненным кругом…
Таша поспешно подняла взгляд — на чёрную накидку, всколыхнувшуюся рядом.