Кукольное преступление
Шрифт:
– Она жива. Пульс прощупывается. Алис, не плач.
– Она… пришла… кричала… – всхлипывала Алиса. – Говорила про Магду… Я сказала… она сказала… Я боюсь, вдруг она умрёт.
Минут через пятнадцать «скорая» увезла Анну Яковлевну в больницу, мы остались у Алиски, пытаясь узнать, что здесь произошло. Но Алиса была не в себе: плакала, заламывала пальцы, твердила, что ни в чём не виновата, а потом её начало трясти в ознобе.
Успокоилась она примерно спустя час, пересказала несколько раз о странном поведении соседки, снова всхлипнула, уткнувшись лицом мне в плечо.
– Кто такая Магда? – спросила Люська.
– Господи, да если бы я только знала, – простонала Алиса. – Понятия не имею.
– А может, она, Анна Яковлевна твоя, того… свихнулась?
– Люсь!
– Тогда с какой стати она обвиняла Алиску чёрт знает в чём и грозила полицией?
Я молчал, пытался сосредоточиться, но мысли путались, в голове был сумбур.
Когда пришёл Димон, Люська приготовила всем чай, Димке ещё пожарила яичницу. Алиса от чая отказалась, после случившегося ей кусок в горло не лез. Она попросила нас остаться сегодня с ночёвкой. Мы не возражали. Её мама и младшая сестра на лето уехали на дачу, а оставлять Алиску одну при таких обстоятельствах – верх безрассудства.
Проболтав до двух часов, мы пришли к выводу, что уже утром отправимся в больницу к Анне Яковлевне. Решили идти вчетвером, но с утра у меня возникли неотложные дела, Димону тоже пришлось срочно отъехать на пару часов, поэтому в больницу Алиса пошла в компании Люськи.
– Не трясись ты, – тараторила Люська, пока они шли по длинному коридору в шестьсот двадцатую палату кардиологического отделения. – Ты же слышала, её состояние стабилизировалось, жизни ничто не угрожает, она лежит в обычной палате. Алиск, ну улыбнись.
– Не могу, – призналась Алиска, и сделала глубокий вдох, прежде чем рука коснулась дверной ручки.
Глава вторая
Магда
Анна Яковлевна лежала на крайней кровати у окна. Появление в палате Алисы восприняла бурно: занервничала, попыталась подняться, но почувствовав боль в груди, ойкнула и вновь легла на спину. Алиса села на стул, быстро заговорила с пенсионеркой, клялась, что не знает никакой Магды; всплакнула, и после короткой паузы добавила, что на ней вина только за разбитую вазочку.
– И то, она разбилась из-за ваших кошек, – встряла в разговор Люська.
Анна Яковлевна устало посмотрела в окно, её взгляд не выражал никаких эмоций.
– Алиса, – сказала она. – Магда пропала – это факт. Когда я уезжала, она была дома, теперь её там нет, скажи, что мне остаётся думать?
– Мы даже не в курсе, кто такая Магда, – вспыхнула Люська.
– Кукла! Магда – фарфоровая кукла. Очень старая и очень ценная кукла.
– Подождите, – встрепенулась Алиса. – Та самая кукла, что стояла в маленькой комнате в витрине?
– Она, – закивала Анна Яковлевна.
– Но ведь я видела её там. Точно, видела позавчера вечером. Не может быть, чтобы она исчезла.
– В витрине Магды нет.
Алиса начала обкусывать губы.
– В понедельник вечером я протирала везде пыль, и Магда стояла на предпоследней полке. Вчера вечером её там не оказалось, получается… Что же получается? – Алиса уставилась на Люську.
– Что куколку кто-то вынес из квартиры в течение суток.
– Кто-то? – насторожилась Анна Яковлевна. – О чём вы, кто мог оказаться в моей квартире? Алиса, – внезапно лицо пенсионерки побледнело. – Ты никому не давала ключи от квартиры?
– Как вы могли такое подумать?!
– Украли Магду, – тихо повторила Анна Яковлевна. – Господи, эта кукла принадлежала ещё моему отцу. Да ей цены нет, – Анна Яковлевна заплакала. – Самое дорогое, что было у меня – это Магда. Сколько раз хотели её купить, всем отказывала, берегла. Как память или… Или на случай чёрного дня.
– И он настал, – ляпнула Люська.
– Девочки, но кто же мог проникнуть в квартиру?
– Не знаю, – мотнула головой Алиса.
– Анна Яковлевна, – Люська вдруг сосредоточенно посмотрела на пенсионерку. – Вы сказали, куклу хотели у вас купить. Кто?
– Разные люди. Мне их Вадим сосватывал, говорил, за Магду можно хорошие деньги получить. Как будто я сама этого не знала. Последний раз Вадим уговаривал продать куклу одному бизнесмену, уж не знаю, зачем она ему понадобилась. Приезжал тот ко мне, тридцать тысяч долларов предлагал.
– Не слабо, – присвистнула Люська.
– Тридцать тысяч, – усмехнулась Анна Яковлевна. – Девочка моя, ты знаешь, когда была сделана Магда? В середине девятнадцатого века германским умельцем. Ей сто пятьдесят лет! Вдумайся в эту цифру.
– А Вадим это кто?
– Мой старый друг, Вадька… Уже Вадим Кириллович. Я и не помню, сколько лет мы с ним знакомы. С детства вместе росли.
– Анна Яковлевна, сколько вам лет? – спросила Люська.
Алиса толкнула подругу в бок, но та, ничуть не смутившись, смотрела на пенсионерку.
– Шестьдесят семь, а что?
– Ничего, просто так спросила. Вы будете обращаться в полицию?
Анна Яковлевна ответила не сразу.
– Не знаю… наверное… Но ведь её наверняка уже не найдут.
Перед тем как девчонки собрались уйти, Анна Яковлевна попросила их принести кое-какие вещи из квартиры и телефон. И ещё попросила Алису кормить кошек.
– Пожалуйста, согласись. Кроме тебя не к кому обратиться. Я пробуду в больнице недели две-три. Алиса, прошу тебя.
Алиска кивнула.
– Только корми их лучше, а то я смотрю, Пуся за время моего отсутствия похудела, и Заза как-то изменилась, шёрстка у неё не блестит, как прежде.
Тут уж не выдержала Люська.
– Знаете что, Анна Яковлевна, между прочим, Алиска горбатилась на вас целый месяц. Она возилась с вашими кошками, как с маленькими детьми…