Кулинар
Шрифт:
– Гражданка Коршунова? – услышала она сзади прокуренный мужской голос.
Она обернулась. Этот тип точно нетрезв.
– Что вам от меня нужно? – Она свысока посмотрела на него.
– Поговорить. – Он взял ее под локоть и повлек к выходу, не забыв прихватить сумку.
– Кто вы такой? – вырвала она руку и потянулась за сумкой. – Отдайте.
– Пожалуйста. – Чинарский протянул ей сумку, когда уже вышел на улицу. – Здесь нам будет удобнее.
– Итак, кто вы и что вам от меня нужно? – повторила она вопрос. – Я вас не знаю.
– Зато я знаком с вашим братом.
– У моего брата не может быть таких знакомых, – смерила она его презрительным взглядом.
– Мы знакомы… как бы это сказать?.. Заочно. Сергей Иванович Чинарский, – представился он, закуривая. – Не хотите сигарету?
– У меня нет времени выслушивать ваши глупости. – Она подхватила сумку и собралась уйти.
– Погодите, Катя. – Он снова схватил ее за локоть, на этот раз гораздо крепче.
– Оставьте меня в покое. – Она попыталась вырваться. – Не то я вызову полицию.
– Милицию, – поправил ее Чинарский, но руку отпустил. – Я хотел вас предупредить: будьте осторожны с братом. Вы ведь приехали к нему?
– Какое вам до этого дело? – Сумку она поставила. – Что значит «будьте осторожны»? Я вас не понимаю.
– Он опасный человек, маньяк. На его совести жизни, по крайней мере, пяти человек. Вы можете стать его шестой жертвой.
– Кажется, вы перебрали с утра, – брезгливо поморщилась она.
– Это неважно, – отмахнулся он, стараясь говорить как можно убедительней. – У меня нет доказательств. Пока нет. Но это сути дела не меняет. Прошу вас поверить мне. И лучше не ходите к брату вообще.
– Что за чушь? Он болен, почему я не могу навестить его?
– Он здоровее нас с вами, вместе взятых, – покачал головой Чинарский.
– Вы все врете.
– Зачем мне это нужно? И как я узнал о вашем существовании?
– Это меня не касается, – фыркнула она, – вы похожи на психа, притом еще и алкоголика. У вас разыгралась фантазия. Ха-ха, Саша – маньяк! Не смешите меня. Скорее на маньяка похожи вы.
Этот тип вывел ее из себя. Несет какую-то чушь про Сашку, сам небрит, одет в какое-то старье, навеселе. Нет, он явно спятил. Крейзи. Местный сумасшедший. Только как он узнал ее фамилию? Это не ее дело. Может, просто назвал любую пришедшую в его больную голову.
– Я абсолютно здоровый человек, – сказал Чинарский, – за исключением некоторых мелочей вроде подсевшей печени, отравленных никотином легких и несварения желудка, но это так, мелочи, которые никак не влияют на работу головного мозга. Уверяю вас, мадам, ваш брат, мягко говоря, не в себе. Он не понимает, что делает. Надеюсь, не понимает. Его нужно лечить, понимаете? Он убийца. Страшный убийца. По нему этого не скажешь, но это так. Лучше бы вам к нему не ходить, добром это не кончится. Он убил подругу моего хорошего приятеля – мою соседку – и еще несколько человек. Он делает из них какие-то блюда. Он свихнулся на кулинарии. Вы должны что-то об этом знать. Скажите хотя бы, откуда это у него?
Чинарский говорил торопливо, боясь, что она перебьет его и не станет слушать. Но она, кажется, заинтересовалась.
– Не знаю, что на него повлияло, но он свихнулся. У него съехала планка. Он готовит блюда, используя для этого людей, их внутренности, мозги и все такое. Мне даже неприятно об этом говорить. Неужели вы мне не верите?
– Почему я должна вам верить?
– Потому что я говорю правду.
– Откуда мне это знать?
– Подумайте сами.
– Даже не собираюсь. Вы мне надоели.
– Тогда пеняйте на себя, – обозленно ответил Чинарский. – Валите к своему братику, пусть он из вас сделает отбивную…
– Вы мне надоели. – Она взяла сумку и пошла к стоянке.
Чинарский было двинулся за ней, но она осадила его:
– Не смейте меня преследовать – или я позову полицию. То есть милицию…
– Наше вам с кисточкой. – Чинарский плюнул на асфальт.
Вот и делай людям добро… Он вытащил сигарету и затянулся, совершенно не чувствуя вкуса табака. Пока он стоял, Катерина села в такси и укатила в неизвестном направлении. «Черт с тобой», – еще раз сплюнул Чинарский и отправился домой. Перед тем как уехать, он зашел в обменник и поменял одну из взятых у Валета долларовых банкнот на рубли. Теперь он был богат. Две с лишним тысячи приятно согревали карман. Чинарскому даже показалось, что он чувствует их запах. А еще говорят, что деньги не пахнут. Пахнут, и еще как! Они пахнут мясом, хлебом и водкой, а еще разными деликатесами и свободой.
Ощупывая задний карман штанов, где лежали его деньги, он сел в стоявшую на стоянке машину и назвал свой адрес – Антонов должен был скоро позвонить.
Глава XXIX
Чинарский остановил машину, немного не доезжая до дома. Нужно было купить кое-какие продукты. Взял колбасы, сыра и пару банок консервов. Немного подумав, спросил еще селедку и пельмени. Давно не ел чего-то горячего – одни холодные закуски. Прикупил также банку майонеза, кетчуп и упаковку свежих помидоров. Пока он будет ждать, можно нормально перекусить.
Подсознание говорило ему, что купил он не все. Он на секунду выпрямился и оглядел битком набитые полки. Конечно, он забыл пиво! Никогда не помешает.
– Две «Балтики», – показал он на полку, – «девятки».
– Сразу надо говорить, – попеняла ему плоская, как доска, продавщица, вытаскивая из холодильника пиво.
– Тебя что, доча, недотрахали сегодня? – мягко возразил ей Чинарский. – Я тебе выручку делаю, а ты огрызаешься…
– Что ты себе позволяешь? – начала было возмущаться она, но Чинарский зыркнул на нее, как заклинатель на очковую кобру.
– Заткнись, лахудра, – шепотом произнес он, – у меня сегодня нет настроения.
Она сразу затихла, молча выставив на прилавок две бутылки.
– Так-то лучше, – устало произнес он, забирая пиво. – И пакетик, чтобы все это сложить.
– Пять рублей, – ехидно сказала доска.
– Хоть десять.
Из магазина он вышел в приподнятом настроении. Пока добирался до квартиры, с удовольствием выкурил сигарету. Дома зажег плиту и поставил кастрюлю с водой – для пельменей. Пока нагревалась вода, открыл бутылку пива и сделал несколько глотков. Золотистая жидкость холодным потоком пробежала по жилам.