Культивация рунного мастера 2

Джино открыл глаза. Перед ним была белая стена в мягком эфирном свете. Нет. Это был белый потолок. Где он?

По озиравшись по сторонам, он обнаружил, что лежал на мягкой кровати в светлой уютной комнате. Внезапно он спохватился и прижал руку к груди. Никакой боли. Он открыл рубаху, руны на груди как обычно сияли безобидным тусклым светом.

«Должно быть приснилось,» — облегченно выдохнул он.

— Мистер, вы уже очнулись? Я сию секунду позову госпожу, — миловидная девушка в белом халатике убежала в коридор.

В

— Алисия? — удивленно спросил Джино.

— Здесь намного лучше чем в твоей подсобке, не правда ли? По-крайней мере здесь не пахнет жиром свиногризли и фекалиями химер, — скривив нос, Алисия с ледяным выражением лица оперлась спиной об стену напротив Джино. Ее руки были сложены на груди.

— Где я? — в голове Джино появились опасения.

— Ты провалялся здесь три дня, — холодно ответила Алисия. — Это Центральный лазарет Луноцвета. Тебе повезло, что я решила навестить тебя и нашла лежащим без сознания в подсобке. Твоя грудь была ужасно разодрана, из нее сильно сочила кровь. Еще немного и ты бы умер от ее чрезмерной потери.

Так это был не сон? Он действительно пытался убить лапшичного? Джино сел в кровати. Краски вокруг сгустились и стали серыми. Он посмотрел на свою грудь, ни следа, ни шрама от срезания кожи. Местные целители хорошо постарались, нарастили новую кожу не хуже старой.

— Цепи, содранная с груди кожа… Что, во имя Селун, ты там делал? — ледяной голос Алисии с нервными нотками выдернул Джино из тьмы сознания.

— Я пытался избавиться от печати на груди… — отстраненно ответил он, уставившись в стену напротив. Он по-прежнему был марионеткой в руках маньяка, и по-прежнему будет приносить жертвы богине. — От болевого шока я должно быть потерял сознание.

Последнюю причину Джино выдумал только что. Не стоило кому-либо знать о его гемофобии.

— Да… С такими ранами я тоже не думаю, что могла бы оставаться в сознании, — задумчиво протянула Алисия. Она отошла от стены и встала у окна, опершись локтями о подоконник. Ее округлые ягодицы соблазнительно смотрели в сторону Джино. — Тебе лучше не пытаться избавиться от печати раба. Забудь об этом. Даже практики звездной ступени не могли ее стереть. Думаешь ты лучше них? До сих пор никто не нашел способа снять руны Хозяина белоснежного пера. Они наносятся сразу на все тела человека: физическое, эфирное, душу и другие четыре.

Хозяин белоснежного пера? Кто это? Джино никогда раньше не слышал о таком. Неужели это и есть тот маньяк, который заставлял его нападать на животных и людей?

— Какое у него настоящее имя?

— Не знаю, — Алисия пожала плечами. — Лишь несколько человек в Луноцвете знают, кто он такой. Говорят, когда-то давным-давно Гримстроук выдернул перо из хвоста наставника и сделал из него артефакт, который может сам чертить руны. Человека, который сейчас владеет этим артефактом, называют Хозяином белоснежного пера.

Гримстроук? Это имя показалось знакомым. Точно, он же его на видел на брошюре по элементарным начертаниям. Он быстро выкинул его из головы. Важнее было то, кто сейчас контролирует печать раба, и то, что он сейчас в недосягаемости для Джино. Твою мать! Джино сложил пальцы в домик и подул сквозь него. Как жить дальше, когда ты можешь в любое время превратиться в обезумевшего убийцу приносящего людей в жертву?

Джино спрыгнул с кровати, разминая затекшие мышцы. Мышцы требовали физической нагрузки, а мозг расслабления от стресса. Сейчас Джино не мог ничего сделать ни с печатью, ни с ее хозяином, поэтому он решил пока не заморачиваться об этом. Хотя хозяина белоснежного пера нужно будет отыскать в будущем. Главное, чтобы печать в ближайшее время снова не начала пульсировать.

Размять шею, ноги и руки, поделать круговые махи ими по очереди. Покои в Центральном лазарете были просторные, из-за этого он не стеснялся в движениях. Когда-то лазареты такого уровня были только при домах аристократов, и позволить себе лечиться в них могли далеко не все простолюдины. Смертность тогда была в разы больше, но городской лорд своим указом создал Центральный лазарет, который бесплатно принимал всех желающих. Но самое главное было то, что здесь работали целители достойного уровня, которые могли лечить большинство болезней. Об их уровне свидетельствовало даже то, что ему на груди восстановили кожу, не оставив ни шрама. С тех пор смертность от старости и болезней в Луноцвете снизилась в два раза.

Городской лорд был единственным адекватным человеком в этом городе. А может и в мире.

Дверь распахнулась.

— Мой будущий муженек, ты уже очнулся?! — в палату с радостным криком влетела Виктория.

От стремительного движения полы ее черного платья взметнулись, приоткрыв стройные девичьи ноги. Девушка словно озорной ветерок прокрутилась вокруг Джино, убедилась, что с ним все нормально, после чего запрыгнула на стол возле кровати.

— О, Алиска, и ты тоже здесь, странно видеть тебя возле чужого жениха. Задание Хранителя знаний закончилось, а ты все возишься с ним. Неужели у тебя на него планы? — улыбнулась Виктория, глядя на очумевшую подругу. — Да, я шучу, не красней ты так.

Джино смотрел как, открытое под маской лицо Алисии быстро сменяется различной гаммой чувств от удивления к смущению, а затем к шоку перерастающему в ярость. Он кожей чувствовал как волны морозной ауры начали исходить от девушки.

— Кхм, — Джино вежливо кашлянул и перевел тему дабы снизить градус напряжения и повысить температуру в комнате. — Мисс Найт рад вас…

— Можешь на ты, мы ведь с тобой близкие люди, — перебила Виктория, а затем засунула в рот леденец на палочке.

— Э… Виктория, рад тебя видеть. Чем обязан такому визиту?

— Как и полагается заботливой невесте, я пришла проведать своего жениха.

Мимика и ее движения указывали на то, что она говорила правду. Либо она верила в ложь, которую придумала сама себе. У Джино отпала челюсть.

— Смотри, что я принесла, — Виктория перекинула ногу на ногу, открыла маленькую дамскую сумочку и вытащила оттуда нож с тройным лезвием. — Милый, я подумала, что эта штучка очень важна для тебя. Я ее даже отмыла от крови.

Вслед за ножом девушка вытащила здоровенный меч, сделанный из рыбьего позвоночника.