Культура древнего Рима. Том 1

Гаспаров Михаил Леонович

Большинство памятников этрусской скульптуры связано с погребальным обрядом. Крупными центрами ее производства были города Вульчи и Кьюзи. В Вульчи уже в начале VI в. изготавливались из серой вулканической породы туфа — ненфро-изваяння кентавров, сфинксов и других фантастических существ, а также львов-апотропеев, оберегающих покой умерших. Грубость камня сочеталась в них с непропорциональностью форм, резкостью черт, не скрываемым, но подчеркнутым примитивизмом исполнения.

Каменным скульптурам VI в. из Кьюзи порой свойственна большая лиричность, особенно в изваяниях женских полуфигур со сложенными на груди руками и созерцательно-отвлеченным, необычным для этрусских образов взглядом широко раскрытых, умиротворенно-спокойных глаз.

Этрусские гробницы отмечались не только фигурными столбами, овальными

или шаровидными камнями, как в Марцаботто, но и каменными рельефными надгробиями [229] . В некрополе Сан-Лука (близ современной Болоньи) было найдено много характерных по форме для этой области надгробных плит — плоских, с закруглением чуть расширяющегося верха. Эти стелы чаще всего обрамляет волнистый орнамент, поверхность их разделена на фризы с изображением фантастических существ — гиппокампов и драконов, полета умершего в колеснице, запряженной крылатыми конями, сражений пеших и конных воинов (Болонья, Археологический музей).

229

Харко Л. П. Этрусский барельеф в Киевском музее искусств — Труды секции археологии и искусствознания РАНИОН. М., 1928, т. IV, с 519. Штительман Ф M Античное искусство. Киев, 1977, рис. 83; Бабенцова Л.' Ю., Рябикипа З. П. Музеи Западного и Восточного искусства. Киев, 1983, рис. 18–20.

Широким полем деятельности этрусских скульпторов было украшение рельефами и фигурами урн, саркофагов и погребальных ящиков. Центром производства урн-пеплохранилышц был город Кьюзи, где начиная с конца VII в. до н. э. изготавливались весьма разнообразные по формам с фигурными крышками терракотовые урны. Иногда мастер ограничивался изображением головы покойника, порой показывал его во весь рост, с ужасом всматривающегося вдаль и поднявшего в страхе руку к губам. Скульпторам удавалось выразительно передать настроения и характер человека то в фигурке встревоженного, прижавшего к груди руки толстяка, то в мечтательно-задумчивом, обращенном к небу лице другого этруска.

В Кьюзи высекались из камня и урны крупных размеров, в виде сидящего на троне усопшего с головой, служившей крышкой (музей Палермо). Камень таких урн покрывался ярко-красной краской, иногда вставными и подвижными были части рук, исполнявшихся отдельно и прикреплявшихся к локтевым сгибам.

С существованием у этрусков различных погребальных обрядов — кремации и трупоположения — связано изготовление и саркофагов с фигурными изображениями. Известны терракотовые саркофаги (Черветри), где показаны супруги, облокотившиеся на подушки и с умиротворенной улыбкой смотрящие перед собой (конец VI — начало V в. до н. э.).

Богатейшие месторождения алебастра, напоминавшего цветом мрамор, но более прозрачного (вблизи этрусского города Вольтерры), способствовали развитию производства там в III–I вв. погребальных урн. Прекрасные образцы их хранятся в Ватикане, но еще большая коллекция — в музее Вольтерры. Это небольшие прямоугольные ящички, украшенные рельефами на боковых частях и имеющие крышки в виде женской или мужской фигуры, полулежащей, облокотившейся на подушки, порой с чашей, но иногда с зеркалом в руке.

Широкое распространение во всех этрусских городах имела надгробная и посвятительная бронзовая скульптура. Уже в середине первого тысячелетия до н. э. на принадлежавшем этрускам острове Эльба и на материке велись разработки месторождений металлов, обеспечивавшие расцвет бронзового литья. Из бронзы отливались культовые изваяния типа химеры из Ареццо, посвятительные статуи и статуэтки воинов, богов и гениев, предметы быта — бронзовые цисты, светильники, зеркала и оружие, шлемы, колесницы. Знаменитая бронзовая статуя Капитолийской волчицы — памятник, выполненный этрусским скульптором (есть предположение, что ее автор — Вулка), хотя по существу это уже изваяние, связанное с римской историей.

Этрусские мастера не создавали статуй больших размеров и чаще преуменьшали фигуру, изображая воинов или богов в людском облике. Статуя воина IV в. до н. э., названного Марсом из Тоди (Рим, Ватикан) — выдающийся образец этрусского художественного литья, при котором части статуи — торс, голову, шлем, руки

и ноги — отливали отдельно. Несмотря на то. что она исполнена в размерах меньше человеческого роста (1,42 м), образ воина не теряет от этого горделивости и уверенности в своей силе [230] .

230

Чубова А. П. Указ. соч., илл. 81, 82.

Развитие у этрусков скульптурного портрета определялось их любовью ко всему особенному и неповторимому. Уже в крышках погребальных урн-каноп Кьюзи при всей обобщенности художественного образа обнаруживалась характерность и индивидуальность натуры. Ранний скульптурный портрет конца IV в. — голова мальчика из Археологического музея Флоренции — в пластическом отношении являет собой пример этрусской манеры лепить лицо в мягком материале (глина или воск) с последующей отливкой в бронзе.

Время расцвета этрусского портрета совпало с оживлением городов в III–II вв. В те века возникло много портретных образов в камне — на крышках погребальных ящиков, в бронзе (так называемый Брут) и в терракоте — в виде посвятительных портретных голов. На портретные черты обращали большое внимание и скульпторы алебастровых урн из Вольтерры. Они могли неправильно показать пропорции фигуры и резко сократить туловище, или в рельефе, украшавшем стенки погребального ящика, допустить несообразности анатомического характера, но в передаче черт лица они были безупречны. Хотя портреты эти были чаще всего меньше натуральной величины, в них всегда выражены глубокие чувства, то возвышенные пли скорбные, то порой будничные и резкие, даже грубоватые (терракотовая урна, называемая «Супруги». Этрусский музей Вольтерры). Портретисты, чувствовавшие качества алебастра, хорошо использовали нюансы светотени: прозрачность камня создавала впечатление изменчивости лица при различном освещении.

В бронзовых портретах III–II вв. до н. э., в частности в портрете так называемого Брута, который датируется весьма широко и по-разному (от III до I в. до н. э.), творческий гений этрусков выразился особенно полно. Облик этого человека предельно суров, но в то же время исполнен большого внутреннего благородства. Жестокость ранних этрусских образов смягчилась здесь почти трагической обреченностью и безысходностью. В бронзовых портретах Брута, в статуе Авла Метелла, как во многих портретах с алебастровых урн, заметно все нараставшее сближение этрусского и римского понимания образа. В характере таких памятников можно почувствовать истоки древнеримского скульптурного портрета, выросшего не столько на греко-эллинистической, сколько на этрусской основе. Статуя Авла Метелла, исполненная этрусским мастером, хотя в пластическом понимании формы и сохраняет еще принципы этрусского бронзового портрета, отмеченные выше в образе мальчика из Флоренции, — по существу уже римский образ, исполненный гражданственного, общественного звучания, необычного для этрусков.

Огромную роль в жизни этрусков играло прикладное искусство — керамика, бронзовые цисты и зеркала, резные камни, изделия из кости, золота [231] . Типично этрусскими можно назвать сосуды буккеро — «тонкого» (VII в. до н. э.) с поверхностью, покрытой легкими линиями рисунков, «тяжелого» (VI в. до н. э.), с выступающими рельефными изображениями, а также импасто и красного буккеро. Сильное воздействие на этрусских гончаров оказывали греческие, аттические и южноиталнйские мастера. В гробницах Черветри, Вульчи, Кьюзи и других городов найдено немало прекрасных чернофигурных и краснофигурных ваз [232] .

231

Huls Y. Ivoires d'Etrurie. Bruxelles; Roma, 1957.

232

Dohm Г. Die sclnvarzfigurige Etruskischen Vasen. K"oln, 1937; Гаталина Л. И. Четыре этрусских краснофигурных блюда с женской головой в медальоне (IV–III вв до н. э.). — Труды Гос. Эрмитажа, 1962, т. 7, с. 207–213.