Культурный герой
Шрифт:
— А динамитом нельзя? — Старлей смотрел, как Джентльмен прилаживает крохотный крючок к тонкой леске. Замерзшие пальцы майора едва справились с грузилом.
На мгновение оторвавшись от трудов праведных, Джентльмен протяжно вздохнул:
— Нет. Динамитом нельзя. К сожалению.
И вдруг ни с того ни сего вытащил из-под тельняшки финский нож и воткнул себе в глаз, и провернул, и еще, и… Кровищи было! Весь лед вокруг загадил.
Пока пятое-десятое, пока повязку на череп приладили, чтоб наподобие Кутузова, пока ругались по матушке, лунка возьми и замерзни. Пришлось
— На вообще морду расковырял? Мозгов совсем нету?!
— Дык, наживка! — Джентльмен нанизал свой вырезанный глаз на крючок и опустил в прорубь.
Затаив дыхание, просидели часа три.
Потом еще два.
Не клевало.
— Подумать только, — сказал Джентльмен, — раньше я глаз мог на всю мудрость мира обменять, а нынче даже сраная рыба не покушается! Инфляция, блин!
— Просто, майор, ни фига ты не рыбак. Давай покажу, как надо.
— Ну-ну… щегол… — Майор передал напарнику снасть.
— Где-то сумка была, та, что спортсмен на «феррари» привез, Кир твой, Кириллчик… — засуетился Старлей. — Я ведь заказывал, он не мог не привезти…
Сумку нашли почти сразу — минут через двадцать поисков в трюме. Внутри обнаружились десять блоков «Примы» (вот ведь гадство, у Старлея уши пухнут, а тут!..) и пяток игрушек предположительно женского полу. Барби и говорящих Маш воин проигнорировал, зато удовлетворенно цокнул языком, нащупав пластмассового пупсика с пятиугольным знаком качества на попке.
— То что надо! — сказал Старлей, вытащив из кармана бутерброд с ливерной колбасой.
С помощью оторванных от тельняшки полос ткани ему таки удалось закрепить бутерброд на животике куклы. После чего он обмотал пупсика тросом, а трос вчалил в надувную лебедку, что фурункулом оттопыривалась на корме ледокола.
— Думаешь, в кильватере лучше клевать будет? — с сомнением поинтересовался Джентльмен.
Старлей пожал плечами:
— Думать вредно, мысли пачкают мозги. Так, товарищ майор, ты меня учил. А сейчас давай на минутку заткнемся за упокой души героического пупсика. Потом некогда будет. Потом мы будем говорить боевую мантру «Ловись рыбка большая и маленькая», мне ее в детстве бабушка рассказала под большим секретом. Надеюсь, текст понятен? Или записать?
— Да за кого ты меня?!.. — вспух майор. — Понятен, конечно. Но лучше записать.
Василий принял из рук Джентльмена черный маркер и обезобразил рукав тельняшки печатными буквами. И потребовал прочесть, а то мало ли, вдруг кое-кто запамятовал, как это делается. После чего хохотнул и предложил:
— А может, ну его, на хрен, все?! Споем, брат, «Ой, мороз, мороз»? Или станцуем?
Джентльмен покачал головой:
— Смешной ты, Васенька, нельзя нам танцевать. От успеха нашей рыбалки многое зависит. Не зря же тебя так тщательно отбирали. Сам понимаешь, техпроцесс производства супергероев не копейки стоит, и даже не сотни тысяч евро. Ты у нас особый инструмент для особых дел.
— Я горд за себя.
— А вот это зря. Разве может молоток гордиться, что им гвозди забивают?..
Конец троса с пупсиком и бутербродом уронили в лунку. Не успели вскарабкаться по надувному трапу на борт, как трос натянулся. Клюнула рыба камбала! Причем серьезно, с задором, так обычно хватает окунь — мощно, по-мужски.
— Василий, я в тебе не ошибся! И мантры твои боевые, и вообще!..
— Меньше звезди, больше копытами шуруй! — оборвал товарища Старлей. — А то три желания некому загадывать будет!
Джентльмен с воодушевлением схватился за ручку лебедки. Старлей притаился у лунки, багор наготове, чтоб, если куда, лишить добычу возможности сопротивляться. Тем более провиант на борту ледокола закончился. Вот бы осетринка подвалила! Килограммов на сто!
Но подвалила не осетринка, а…
— Твою мать, Вася! Ну ты крут!
Старлей едва не уронил багор, когда увидел, какую красоту на пупсика поймал. А красота была неземная в прямом смысле этого слова. Лицо — обычное и в то же время неправильное, не овальное и не квадратное. Мимические мышцы, что ли, как-то иначе напрягаются? И цвет глаз не пойми какой — радужный сейчас и огненный или, может, бесцветный вообще, а то и все вместе сразу. И змеи вместо волос. Натуральные змеи — шевелятся, языки гадские высовывают. А сиськи фуфловенькие, тему груди дамочка слила. Могла бы бюст и крупнее показать, нынче это не проблема: силиконовая промышленность впереди планеты всей по темпам прироста валового продукта.
— Эй! Вам чо, проблем захотелось?! Так я щас устрою! — Голос у пойманной дамочки был… неземной, лучше не скажешь.
Говорила она… не ртом точно, ибо изо рта у нее торчали игрушка, колбаса и трос. Согласитесь, со всем этим набором поперек глотки разговаривать крайне неудобно. Надо как-то иначе озвучивать свои мысли. Ядовитыми пастями змей, к примеру. Или еще как. Вдруг те губки, что ниже пупка, способны достаточно раздвинуться и выдать пару грубых слов? Старлей едва удержался, чтоб не спросить, угадал ли он. В некоторые особенности женской физиологии лучше не тыкать пальцем. Особенно если у дамы нет пупка.
— Эй, отморозки! Чего молчим?! Я спрашиваю, вам проблемы оптом подвезти или розница устроит?!
Пока выловленная «рыбка» грозила всяческими бедами и неприятностями, Старлей зачарованно любовался, как стекает вода по ее стройному, гибкому телу. Зато когда подледная красотка отвесила ему пощечину, сразу очнулся и спросил у Джентльмена, на хрена они вытащили эту уклейку недоразвитую из воды, пусть бы себе и дальше дайвингом занималась.
Брови Джентльмена удивленно изогнулись, лоб наморщился:
— Странно. Я думал, ты посвящен в сакральный смысл нашей экспедиции. Кир не мог не сообщить тебе. М-да… Ох уж этот Кир! Вечно себе на уме, сколько его знаю. Хитрожопее не найти в нашем секторе Вселенной.
— Слышь, майор, ты мне кариес не заговаривай. За каким хеком мы приперлись в эти холода? Чтоб выслушивать от полоумных идиоток угрозы?!
Испугавшись, как бы напарник не ляпнул лишнего, Джентльмен обнял его крепко-крепко, так что у Старлея дыхание перехватило и затрещали ребра, и прошептал на ухо тихо, но внятно: