Культурологическая экспертиза . Теоретические модели и практический опыт
Шрифт:
Пояснение
Напряженный ритм, в котором функционирует программа, исключает возможность аналитики, статистики, которые бы подняли тему бытового криминала, насилия на уровень общественно значимой проблемы. Тесная связка в работе с милицией исключает возможность самостоятельной позиции корреспондентов. Ставка делается на «чистое» информирование. Подводки к видеоряду и текст за кадром носят констатирующий характер. Соответственно и вопросы, которые задают журналисты потенциальным героям сюжетов – жертвам преступлений, подозреваемым, очевидцам, – нацелены прежде всего на выяснение обстоятельств происшествия.
Предварительный вывод. По методам сбора и подачи материала сюжеты в программе «Перехват» носят характер служебной информации для правоохранительных органов, не дорабатываются до уровня, который бы позволил отнести их к текстам журналистики.
«Сырой» с точки зрения профессиональных журналистских стандартов контент программы «Перехват» подается в связке с новостями программы «Город» (продолжительность – 19.00–19.35, до программы «Перехват») и рубрикой «Актуальная тема» (начало интервью в студии примерно в 19.45, после программы «Перехват»). Ведущие сидят за одним и тем же столом, имеющим вид логотипа телекомпании «Эфир», передавая друг другу слово, как эстафетную палочку. В новостной программе «Город» анонсируются «Перехват» и «Актуальная тема».
Пояснение
Тенденция к слиянию (конвергенции) форматов и жанров в контексте журналистики является общемировой [4]. Она связана прежде всего с динамичным развитием синтетических форматов циркулирования массовой информации в Интернете, что не может не оказывать влияния на традиционные СМИ. Активное инкорпорирование «криминальной хроники» в отечественную журналистику – печатную и телевизионную – произошло в 90-е годы постсоветского периода и сегодня является обычной практикой российских газет и телевидения. В Казани подачу «натуралистических сюжетов» в контексте новостной программы практикует не только ТК «Эфир».
Событийную основу «натуралистических сюжетов» составляет именно происшествие – авария, несчастный случай, преступление. Создается ощущение, что эти события, выступая своего рода «устрашающими историями», концептуально продолжают новостную программу «Город», ориентированную на «народные новости», на показ актуальной жизни через горожан, через их восприятие текущей действительности, через их биографии и судьбы.
Пояснение
Исследователи отмечают устойчивый интерес людей к «устрашающим историям» во все времена [2, с. 238–241]. Энергичное вбрасывание этих «историй» в публичное пространство началось с развитием массовой литературы, кинематографа и телевидения. Распространение «жанра ужасов» в кино сформировало в обществе терпимое отношение к насилию на экране, чем отчасти объясняется толерантность работников СМИ к натурализму в подобных сюжетах, когда они становятся предметом телевизионной документалистики.
Предварительный вывод. «Натуралистические сюжеты» криминальной хроники в том виде, в каком они подаются на экране, могут быть отнесены к жанру «устрашающих историй» , основным предметом которых является «ужасное происшествие». «Ужасное происшествие», само по себе, не будучи поднято на уровень общественно значимой информации, не входит в предметную сферу журналистики. Однако в программе «Перехват» (и, согласно нашему предположению, во многих других российских телевизионных программах такого плана) эти сюжеты подаются под эгидой журналистской новостной информации, что меняет их статус и определяет особые условия восприятия аудиторией.
Риски, связанные с демонстрацией «натуралистических сюжетов»
в контексте новостной программы
Событие смерти является одним из наиболее мощных воздействий на психику любого человека. Эффект от этого воздействия может им до конца не осознаваться. Документальный экран усиливает степень этого воздействия через привлечение власти изображения и через ощущение публичности этого изображения. Поэтому в таких гуманистически ориентированных сферах коммуникативной деятельности, как журналистика, к теме смерти обращаются тактично и осторожно и только тогда, когда этого требует отчетливо ощущаемая общественная значимость такого обращения. В противоположность этому, если речь идет о регулярной (в нашем случае – ежедневной) организации криминальных новостей вокруг события смерти и пограничных с ней ситуаций, можно говорить о негативном воздействии СМИ на аудиторию, что выражается в нарушении информационно-психологической безопасности индивида. Последнее обозначает «состояние защищенности психики человека от деструктивного информационного воздействия – внедрения деструктивной информации в сознание и (или) подсознание человека, приводящее к неадекватному восприятию им действительности» [5, с. 99]. Согласно исследованиям отечественных и зарубежных специалистов влияния телевидения на аудиторию [2, 5], следствием этого могут выступать:
нарушение базового доверия к миру со стороны детей: смотря телевизор, «они обучаются ожидать, что жестокость – это способ, которым с ними будут обращаться в мире» – [8, с. 43–44];
банализация смерти («обычное дело»), что способствует распространению моделей и образцов девиантного поведения, прежде всего – среди подростков и молодежи: документальные сюжеты по телевидению завершают процесс, запущенный компьютерными играми, построенными на «подавлении и убийстве противника»;
дестабилизация эмоционального статуса личности, появление у нее страхов, тревожности. Согласно Дж. Кантор, в реальной жизни испуг вызывают три категории раздражителей, которые отражаются в медиасодержании: 1) разного рода опасности и увечья; 2) искажение естественных форм; 3) восприятие опасности и страха через опыт других людей [2, с. 244]. Все перечисленное есть в телевизионных трансляциях криминальной хроники.
Особую значимость обретает демонстрация «натуралистических сюжетов» в контексте новостной программы . Западными исследователями выявлены три категории факторов, обуславливающих реакцию зрителей на устрашающие сцены [2, с. 245–247]:
1) Реалистичность изображения (документальность новостей оставляет позади правдоподобие ужасов кино);
2) Мотивация зрителя. Исследования показали, что те зрители, которые смотрят телевизор для получения информации, более внимательны к передаче, поэтому испытывают большее эмоциональное возбуждение (слоган «Эфира», сопровождающий программу «Перехват», гласит: «Мы рассказываем вам об опасностях, чтобы с вами этого не случилось»);
3) Предварительный эмоциональный «подогрев» зрителя. (Почитатели программы «Город» эмоционально включаются в контент в предшествующие полчаса эфирного времени.)
4) В добавление к трем факторам необходимо обозначить четвертый – местный характер новостей: зрители имеют шанс узнать место происшествия, а иногда они ждут выпуск программы, чтобы увидеть показ ДТП с участниками, которых они знают лично.
Можно считать доказанным многочисленными исследованиями тот факт, что смерть и деструктивное поведение наших сограждан как основа ежедневных новостей является источником эмоциональной неустойчивости и депрессии в обществе. Известно, что преодоление послевоенной депрессии в сороковые годы ХХ-го столетия в европейских странах началось именно с переориентации национальных журналистик на жизнеутверждающие ценности. (Это время формирования интернациональной теории социальной ответственности прессы и распространения практики принятия редакционных кодексов профессиональной этики.)
«Натуралистические сюжеты» криминальной хроники и профессиональная этика журналиста
Со времени обращения И. Г. Ясавеева в Коллегию по жалобам на прессу (2010 г.) в программе «Перехват» произошли позитивные изменения: меньше стало крупных планов, высвечивающих шокирующие подробности происшествий, в т. ч. убийств, не наблюдается акцентов на крови. Однако продолжительность сюжетов (до двух минут) все же оставляет ощущение смакования подробностей, вторжения в личную жизнь, умаления чести и достоинства героев программы. Труп как «событие», как «новость» в такого рода программах оставляет зрителя с чувством, что он заглядывает с помощью телевидения на темную сторону человеческого существования. Это ощущение складывается не по вине самих корреспондентов и операторов «натуралистических сюжетов». Основная проблема, думается, связана здесь с тем, что сам формат подачи темы нарушает глубинное правило человеческой культуры и морали – уважение смерти . Эта проблема стала особенно актуальна благодаря бурному развитию изобразительных возможностей медиа, когда многое из того, что в традиционном обществе составляло сакральную сферу, сегодня порой получает статус «виртуального развлечения». Поэтому вопрос о том, как относиться к включению в фото– или телевизионный репортаж мертвого человека, – это всегда вопрос для профессионального журналиста вне зависимости от уровня развития его профессионально-этических привычек [7, c. 44–46]. Банализацию смерти в криминальных сюжетах – взгляд на нее через объектив камеры как на «всего лишь» безжизненное медицинское тело – можно рассматривать как отсутствие у общества готовности встречи с ней. Система, стремящаяся к совершенству, согласно Ж. Бодрийяру, изначально боится смерти и пытается закрыться от нее с помощью «симулякров» [1].