Кумир
Шрифт:
— Они тебя разбудили! — Салли привстала.— Пойду попрошу полицию, чтобы их убрали из коридора.
Терри пошевелил губами, словно желая что-то сказать: губы были сухие и потрескавшиеся, говорить ему было трудно:
— Не надо… ходить… сейчас.
Она подошла к раковине, смочила кусок марли и мягко приложила его ко рту Терри. Он с облегчением облизал губы.
— Как я… в порядке?
— Тебя сошьют и склеят.
— А это что… серьезно?
— Нет.— Она опять села рядом.— Все будет о'кэй.
По
— Но как… как это могло случиться?
Она взяла его руку в свои ладони.
— Не знаю. Не могу понять.
Прошло еще немного времени, в его глазах промелькнула та озорная искорка, какая бывает у мальчишек (такой мальчишка, она знала, сидит в нем самом).
— А что газеты? Как они это называют: счастливая случайность? Перст судьбы?
Салли сжала его руку так крепко, как будто, ослабь она свое пожатие, он навсегда уйдет от нес.
— Они называют тебя героем!
Он приподнял другую руку и, прикоснувшись ладонью к ее щеке, улыбнулся с мягкой иронией:
— Неужели?
Она прижалась лицом к его успокаивающей ладони и — впервые за долгое время — разрыдалась.
9.05
Как раз в это время президент, положив локти на стол, подался всем корпусом вперед, внимательно прислушиваясь к тому, что говорили двое сидевших перед ним мужчин.
Один из них, в темном костюме, лысый энергичный живчик, был адмирал Уильям Раух, директор ЦРУ. Другой, в твидовом пиджаке, крепыш ирландец — директор ФБР Генри О'Брайен. Люди эти не слишком симпатизировали друг другу. В простенке между окнами, не принимая участия в разговоре, но и не устраняясь вовсе, стоял Лу Бендер.
— Но откуда вы взяли, что это Петерсен? — наконец спросил Раух.
О'Брайен обратился к своему блокноту. Типичный полицейский, всю жизнь прослуживший в полиции, он оставался им и сейчас. Его отличительными чертами были методичность и пунктуальность, а его богом — факты. Собеседников это порой выводило из себя.
— Наши агенты получили точное подтверждение. Две секретарши видели убийцу в северном крыле здания возле лестницы номер шесть, ведущей на чердак.
— ФБР ошибалось и раньше,— сухо заметил Раух.
— Хватит, Билл. Они раздобыли его фото из архива.
— Одно на двоих?
— Два! Он был агентом ЦРУ целых пять лет.— О'Брайен захлопнул блокнот.— Короче, это ваш человек!
Раух вжался в кресло.
— Был. Пока не начал собственное дело.
— Но почему? — поинтересовался президент.— Как это случилось?
Раух пожал плечами.
— Наркотики. Деньги. Откуда нам знать, почему эти парни так себя ведут?
— Совесть? — спросил из своего угла Бендер.
Раух взглянул на него через плечо.
— В случае с Петерсеном это исключается.— Он обернулся к президенту:—
— На кого он работает? — тут же спросил президент.
Раух развел руками.
— Так, ясно. А где он сейчас?
— Мы найдем его! — твердо заявил О'Брайен.
Чуть слышно, будто говоря сам с собой, Бендер произнес:
— А хотим ли мы этого?
В комнате воцарилась тишина. О'Брайен в замешательстве заморгал глазами и посмотрел на Бендера так, словно не был уверен, что тот действительно задал свой вопрос.
— Я просто размышлял вслух, Генри! — бросил Бендер.— Меня заботит: а что подумают наши друзья в Латинской Америке, узнав, что Мартинеса убрал бывший сотрудник ЦРУ?
— Ну, что касается нас, то, чем раньше мы с ним расквитаемся, тем лучше,— как бы между прочим вставил Раух.
О'Брайен выпрямился:
— Давайте внесем ясность. Союзника американского правительства убивают на ступенях Капитолия. И вы говорите, что не хотите, чтобы был найден его убийца?!
Голос Бендера прозвучал тихо, даже вкрадчиво:
— Но никто не говорил, Генри, что мы не хотим найти убийцу.
Дело пытались замазать — ноздри опытного О'Брайена явственно учуяли запах белил.
— Послушайте, что я скажу,— проговорил он.— ФБР должно провести расследование. Или в конгрессе начнется такой цирк, по сравнению с которым комиссия Уоррена просто детский лепет.
Он так и сверлил Рауха глазами. Но директор ЦРУ сидел молча, глядя прямо перед собой. Бендер сзади подошел к О'Брайену и положил руку на спинку его стула.
— Расследование расследованию рознь!
— Я не верю собственным ушам! — воскликнул О'Брайен.— Ведь речь идет о преднамеренном убийстве!
Он взглянул на президента. Но Сэм Бейкер уже понял все. С этим убийством связано еще кое-что — и это "кое-что" является страшной тайной. Ее, возможно, знает Лу Бендер, но он, президент, не должен знать ничего.
— Благодарю вас, джентльмены,— произнес президент, вставая.
Раух тут же встал, однако О'Брайен оставался сидеть: он моргал глазами, оглядывая по очереди всех троих, и вид у него был крайне растерянный. В этот момент зазвонил внутренний телефон.
— Да, Кэтрин?
— На проводе вице-президент Истмен, сэр! И еще пришел мистер Флаэрти.
— Хорошо.— Президент нажал на кнопку пульта, который соединит его с Истменом, как только он снимет трубку.
Бендер прочистил горло. Бейкер взглянул на него. Пэт Флаэрти возглавлял социологическую службу Белого дома, занимаясь опросами общественности: если он явился к президенту по своей инициативе, значит, речь шла о событиях исключительной важности.
Президент еще раз посмотрел на мигающий глазок пульта, означавший, что Истмен все еще на проводе, и нажал кнопку селектора: