Куноичи
Шрифт:
Плюнув на раскиданные вещи на парте, Тен-Тен от бедра прошла к выходу из класса. Уже на пороге она обернулась, осмотрела оставшихся внутри и неожиданно для самой себя подмигнула грустному блондинчику. Тот устало потёр глаза рукой и снова покачал головой. Такахаши показательно-беззаботно пожала плечами.
Заметив, что рыжая подалась вперёд, чтобы встать, Тен-Тен прищурилась.
— Сидеть, — приказала она, ткнув пальцем с ярким ногтем в сторону «собачки». — Ни с места, насекомое, пока урок не закончится.
Рыжая опустилась
— Потом отнесёшь мои вещи домой. Ясно тебе?
Взгляд опасной сучки был далеко не восхищённым.
Тен-Тен было плевать.
Она не понимала, куда она попала, и что ей нужно делать с этим новым телом, новой одеждой, другим центром тяжести, мягкими руками и врагами вокруг. Инстинкты внутри требовали выживать в любом состоянии, выпутываться из любого дерьма и тянуть своё существование до последнего.
Выйдя из класса, Тен-Тен направилась вперёд, автоматически запоминая дорогу. Ноги, закованные в туфли на высоких каблуках, двигались легко и уверенно, хотя Такахаши за свои девяносто семь ходила разве что в гэта.
Вдалеке слышалось гудение моторов, клаксоны, пищание и ругань. Внутри учебного заведения царила тишина и едва заметное бормотание узников-учеников за тяжёлыми дверьми.
Убедившись, что она одна, Тен-Тен привалилась к подоконнику и уставилась в окно. Стекло отражало бледную по-королевски красивую блондинку, чем-то напоминающую Ино. Вздёрнутый нос, влажные губы, голубые глаза. Вот только взгляд совсем не молодой, и такому лицу не подходит.
Вытерев липкий блеск с губ рукавом, Тен-Тен нервно рассмеялась.
Чакры в её теле не было ни капли.
Глава 1. Кошки-птички
Первое, чему обучают любого шиноби или куноичи — это сохранение собственной идентичности.
Страшное название, особенно для первого класса школы шиноби. Сколько там было Тен-Тен, когда она впервые пересекла порог училища для малолетних убийц? Кажется, пять или шесть. К тому же, она ещё и не была потомственным бойцом — так, дочка торговцев оружием, выгодное приобретение для семьи и будущие налоговые льготы для лавки.
«Сохранение собственной идентичности» для маленькой, ничего не понимающей в искусстве ниндзя Тен-Тен звучало как строчка из энциклопедии или вырезка из больничной истории. Что-то неясное, но очень страшное, непонятное, неприятное. Она не понимала даже самого слова идентичность, так как она должна была её сохранить?
На деле всё оказалось довольно просто: на этом странном уроке тебя учили сохранить себя. Бледная, лишённая всяких эмоций сенсей рассказывала нудно и долго, но отвлекаться от её равнодушия было страшно. В самом начале сенсей, так и не назвавшая своего имени, просто сказала: смотрите на меня. Запоминайте. Наблюдайте.
— Это ждёт вас, если вы не сумеете
Голос у сенсея был тихим, но сильным. Тен-Тен, хотя и сидела на задних партах, слышала каждое её слово.
Сенсей научила её быть собой. Помогла понять, кто же такая эта маленькая Такахаши Тен-Тен, что решила стать шиноби из-за романтических сказок отца, которому была нужна налоговая льгота от военной деревни. Безымянная женщина стала первым человеком, заинтересованным в том, чтобы Тен-Тен стала уникальной и не забыла этого.
— Голос. Интонации. Движения. Привычки. Одежда. Мечта.
Тен-Тен, напуганная безэмоциональностью женщины практически до обморока, записывала эти слова неровными детскими иероглифами. Линии дрожали, накладывались одна на другую, и конспект потом пришлось переписывать, потому что «голос» превратился в «черешню».
У Такахаши Тен-Тен был сильный низкий голос. На миссиях её хорошо слышали: хотя девушка так и не стала джонином, чуунином она отходила сполна. Всё это была простая политика. Джонин — признание силы, чуунин — признание твоих способностей и возможности управлять другими людьми на опасных миссиях.
Интонация не играла роли. Тен-Тен могла говорить быстро или медленно, громко или тихо, делая акценты на словах или же выводя их в одну невразумительную линию.
Движения — плавные, точные, стремительные. Бросок змеи, охотящейся на мышь. Удар богомола. Вспышка молнии.
Привычки делали её крепче. Чай по вечерам, чтобы дать организму знать: всё, день кончился, скоро спать. Бег по утрам, потому что без встряски ты не просыпаешься толком, если не на задании. Чистка и уход за оружием, разнообразным, прекрасным.
Раз в неделю — посещение кладбища с чаркой сакэ и поминальными венками. Там были похоронены не только её друзья, но и первая, самая светлая и сильная любовь. Там была похоронена молодая наивная девочка Тен-Тен, из которой пришлось вырасти сильной и озлобленной до врагов шиноби.
Её называли Стальным Ветром. Мелочь, а приятно.
Одежда — свободная, чтобы не стеснять движения и хранить в ней оружие. Светлая, в память о погибшем товарище. Прочная и износостойкая, потому что Тен-Тен не любила покупать новую. Плотная, чтобы дать хоть какую-то защиту от метательного оружия. И прошитая железными нитями, чтобы амортизировать удары в ближнем бою.
Мечта… была похоронена на том же кладбище, что и Неджи, и молодая Тен-Тен, и их сотоварищи.
Такахаши мечтала о любви.
Глупое стремление для шиноби. Она — оружие деревни, заточенное в битвах, с зазубринами и шрамами. У неё был Долг перед нелюбимой семьёй, — был ли он выплачен, когда отец-таки получил свои льготы, а Тен-Тен пыталась смыть с рук иллюзорную кровь? — перед деревней, семьёй, мужем и детьми, перед шиноби, перед новым поколением. Много перед кем.
Но имели ли её долги смысл в этом новом мире?