Куноичи

Лавгуд Виктория

— О, так ты говоришь, что я для тебя соблазнительно пахну? — Тен-Тен ласково отвела чёлку со лба Адриана и успокаивающе поцеловала мальчишку. — Не переживай, я никому об этом не скажу.

— Хлоя!

Щекотка сработала безотказно: Адриан принялся извиваться и повизгивать, как хорошенький поросёнок. Тен-Тен уворачивалась от его длинных рук и не давала схватить себя, продолжая изводить парня пальцами. Агрест практически плакал от бессилия. В итоге эти слёзы перешли в новую истерику.

За вечер Тен-Тен пережила ещё

три таких волны. На исходе четвёртой Адриан просто зажмурил глаза и вырубился. Его нервная система наконец решила, что с неё хватит.

— Бедный ребёнок, — пробормотала Тен-Тен, стирая с его щёк солёные следы. — Бедный, бедный ребёнок…

Он был совершенно один. И, что самое ужасное — Адриан знал это и даже успел немного смириться со своим положением. Конечно, рядом был Нино, — Нино и Алья, они были слишком вместе, хотя ещё и не встречались, — Маринетт, — он, кажется, любил её, даже не осознавая этого, — Ледибаг, Натали и Горилла, куча одноклассников… но если у ребёнка нет родительской фигуры, то всё остальное становилось незначительной мелочью.

Тен-Тен закрыла глаза, позволяя сознанию мягко скользнуть в полусон. Она привыкла разбираться с проблемами по мере их возникновения, и пока на повестке дня было всего два пункта: Бражник и проклятое интервью с Надьей Шамак.

И если с Габриэлем всё было ясно, — всего-то убийство! — то вот интервью заставляло её слегка нервничать. Она понятия не имела, что будет завтра.

***

(1) Го — Японская игра, слегка напоминающая шахматы. Очень слегка.

Глава 18. Нууру

Ей снилась Коноха — такая, какой она запомнила её в молодости. Низкие домики с красными крышами и круглыми окошками, куча забегаловок-закусочных под цветными навесами, высаженные тут и там деревья.

Не высаженные — выращенные. Каждое из этих деревьев было продолжением силы Хаширамы Сэнджу, первого правителя её родной деревни. Если в стволы зелёных гигантов аккуратно подавать чакру, то кора начинала едва заметно светиться. Это все знали, потому что, ну, кто не хочет увидеть такое проявление волшебства?

Тен-Тен сидела на одном из самых больших деревьев и прикосновениями ладоней заставляла кору вспыхивать. Детские шалости. Она развлекалась так ещё до поступления в Академию шиноби. Это умение было её маленькой тайной; она точно знала, что о нём никто не должен узнать…

Но ей так хотелось рассказать о своей необычности хоть кому-то! И она так любила свою слабую, зависимую от отца мать!.. Взрослая Тен-Тен могла бы предугадать дальнейшее развитие событий, особо не задумываясь. Тен-Тен, бывшая ребёнком, не знала об уготованном судьбой испытании, и показала родительнице своё «волшебство».

Но сейчас матери не было рядом. Тен-Тен сидела на дереве одна — молодая, полная силы, в

привычной броне. Её Такахаши начала носить ближе к своим сорока, примерно в то время, когда Суна решила развязать войну. Сколько ядовитых игл остановил её нагрудник — не счесть. Она любила его почти так же, как Семеро Великих Мечников — своё оружие.

Кора под её ладонями переливалась зелёным золотом. Тен-Тен вела пальцами по природным узорам, царапала их кончиком ногтя и ощущала сильнейшую ностальгию. Она не видела этих деревьев уже давно. Примерно с тех пор, когда в Конохе началась пора индустриализации, и уютные прежде домишки начали расти ввысь.

— Здесь неплохо, — услышала Тен-Тен.

Она обернулась и увидела кота. Обычного чёрного дворового кота, около земель Учиха их оставалось много и после сорокалетия от смерти клана. У кота были зелёные глаза и усмешка, что просто не могла сложиться на усатой морде. Физиологически.

Тен-Тен нахмурилась, но почти сразу расслабила брови. Кот был приятным, он не вызывал дискомфорта. Её инстинкты молчали рядом с ним, словно это было обычное животное.

Знатный повод напрячься, но во сне Тен-Тен только улыбнулась.

— Здесь было неплохо, — сказала она. — До определённых событий.

Кот посмотрел сквозь тёмно-зелёную завесу листвы. Дома, до этого красующиеся своими красными шляпками, точно ядовитые грибы, вдруг стали расти. Они тянулись выше и выше, закрывая своими каменными стенами солнечный свет, и в итоге волшебное дерево полностью его лишилось. Зелёные прежде листья высохли до крошечных коричневых жгутиков, а после и вовсе опали.

Тен-Тен вздохнула и встала. Кора больше не отзывалась на её прикосновения, отчего девушка ощутила какую-то детскую обиду.

Кот запрыгнул к ней на плечо, кое-как умостившись на нём всеми четырьмя лапами.

— Приятная экскурсия, но у нас есть дела поважнее.

— В смысле?

Чёрный фыркнул, почистил мордочку лапкой и встряхнулся всем телом. Тен-Тен пошатнулась, но устояла.

— В смысле — просыпайся.

Смена картинки произошла мгновенно. Только что Тен-Тен была окружена каменными стенами, и вот она в постели, рядом с Адрианом. Агрест отобрал себе всё одеяло и завернулся в него, точно рулет. Была видна только светлая макушка.

Перед глазами Тен-Тен завис Плагг. Гравитация для него ничего не значила, и параллельно земле квами чувствовал себя так же хорошо, как и в обычном положении. Даже усикам была неведома сила притяжения: они оказались свободно выпрямлены.

— Просыпайся, — повторил Плагг. — И пошли. Не обувайся только, от человеческих тапок одни неприятности.

Ничего не спрашивая, Тен-Тен осторожно отодвинулась от Адриана и спустила ноги с кровати. Стопы коснулись пола, выстуженного ночью, и девушка неуютно поёжилась. Меньше всего ей хотелось вставать с кровати и идти за квами в неизвестность.