Купчино, трилогия
Шрифт:
Снежным февральским вечером, поужинав и вволю нацеловавшись, семья Сомовых беззаботно отдыхала в своей купчинской "двушке".
– И никто, заметь, строителям препятствий не чинил, - ласково поглаживая загорелые коленки жены, рассуждал вслух Пашка.
– Ни единого протеста - по поводу вновь возведённого забора.... Совершенно ничего не понимаю, блин недопечённый! Как такое может быть, а? Неужели, люди поверили сладким речам-обещаниям господина Митрофанова о новой станции метрополитена и о шикарнейшем парке "Культуры и отдыха" со спортивными площадками и велосипедными дорожками? Мол: - "Депутату время требуется, чтобы выбить полноценное финансирование из жадного и прижимистого Федерального бюджета. Но, ведь, информационного щита на перекрёстке больше нет? Не наблюдается, исчез, родимый, словно по мановению волшебной палочки. То бишь, процесс однозначно пошёл. Значит, народная правда победила, а справедливость восторжествовала. О дальнейшем беспокоиться не стоит...". Разве можно быть такими доверчивыми?
– Я думаю, что избыточная доверчивость купчинских граждан здесь совершенно не причём, - с бесконечно-важным видом изрекла Сашенция.
– Всё гораздо проще и банальней.
– А можно - поконкретней?
– Можно, мой бравый и симпатичный майор, слушай.... Скорее всего, некие "неизвестные силы", как выражается Серёга Хрусталёв, взяли плановый тайм-аут.
– Закончились деньги на проведение очередных протестных мероприятий?
– Вряд ли. Скорее всего, сидя в засаде, терпеливо выжидают. То бишь, чего-то ждут.
– Чего - ждут?
– непонимающе нахмурился Сомов.
– Например, чёткой и ясной команды. Или же, просто-напросто, наступления ласковой весны и массового схода снегов. Тут, милый, не угадаешь - сколько ни старайся.
– Кстати, о Хрусталёве. Как продвигается его хвалёный детективный роман?
– Никак. Застрял наш непризнанный литературный гений на десятой главе, - язвительно хихикнула Александра.
– Плотно так застрял, по-взрослому. Не хватает, видите ли, дельной и конкретной информации. Уже несколько вечеров подряд, позабыв про полноценный отдых и пенное пиво, не вылезает из Российской национальной библиотеки. Копается в архивах и фондах. Изучает всякие документы тридцатых годов прошлого столетия. Обещал, что если найдёт чего интересного, то непременно поделится с нами.... А что у тебя, любимый, с белыми "Жигулями"? Пробили номера, любезно подсказанные Гриней Антоновым?
– Пробили и нашли. Только, как Брюс и предупреждал, эта версия оказалась тупиковой, - расстроено шмыгнул носом Пашка.
– Найденная машина - во время взрыва гранаты - находилась за городом, в садоводческом массиве - "Юбилейное", рядом с посёлком Ново-Токсово. Соседи хозяина "Жигулей" дружно подтвердили. А ещё я, на всякий пожарный случай, тщательно отработал "биробиджанский" след. Мол, вдруг, у потенциальных фигурантов там проживают друзья, родственники или знакомые? Поднял - по самым и разным каналам - информацию. И по Тощему бастарду, и по Толстому, и по твоей подружке Марине, и по московскому депутату Митрофанову. Ни-че-го. Не имеет этот подозрительный квартет никакого отношения к далёкому городу Биробиджану. Ни малейшего.
– Тургаев, наверное, рвёт и мечет? Грозится сорвать погоны и навсегда отправить в скучно-серую штатскую жизнь?
– Ничуть не бывало. Добр, беззаботен и приторно-ласков. Похоже, что наш генерал-лейтенант тоже чего-то ждёт. Чего - конкретно? Наверное, очередного хода загадочных "неизвестных сил". Не иначе...
Ночь. Морозная, ветреная, снежная. Полнолуние. Аптека, улица, фонарь...
– Фонарь какой-то тусклый, - остановившись, неодобрительно пробормотал мужчина.
– Надо будет сделать выволочку чиновникам, отвечающим за уличное освещение. В том смысле, что Николаю нажаловаться. Пусть он разберётся с ленивыми и нерадивыми подчинёнными. А под аптечным козырьком мелькают сигаретные огоньки. Непорядок.... Кто такие? Отвечать!
– Да, мы это, Глеб Петрович, - оповестил ломкий мальчишечий голосок.
– От метели спрятались...
– Кто такие - мы?
– Иванов и Сидоров из десятого "А". Помните? Вы к нам в школу заходили на прошлой неделе. Опрашивали. Искали свидетелей по убийству на дискотеке.
– Чтобы я всех вас, обормотов и двоечников, помнил, - усмехнулся прохожий.
– Уже, кстати, половина одиннадцатого. Завтра некоторым в школу - грызть гранит науки.... Быстро по домам! Типа - на горшок, умылись и спать.
– Сейчас, Глеб Петрович. Через минутку...
– Не понял. Какая ещё минутка? По домам, я сказал! И вообще.... Ещё раз увижу с сигаретами - ноги вырву. В том плане, что отведу к инспектору по работе с несовершеннолетними правонарушителями. То бишь, к инспекторше.... Ну, долго я буду ждать?
Подростки, затушив и выбросив окурки в массивную бетонную урну (массивную - чтобы не украли), торопливо засеменили в сторону ближайшей панельной девятиэтажки. Мужчина, осуждающе покачав головой, зашагал дальше.
Когда он подошёл к перекрёстку Бухарестской и Димитрова, метель усилилась, со стороны магазина "Лента", хищно змеясь над землёй, понеслись полноценные снежные волны.
– Хрень какая-то, - поднимая воротник старенькой лётной куртки, пробормотал Глеб.
– Словно не в мартовском Питере нахожусь, а на родимой февральской Чукотке. Злая такая пурга, серьёзная.... А за окном пурга. А может, лишь, метель. И смятая постель - как снег - белым бела. Ответь мне. А зачем - живёшь ты без меня? Ответь мне. А зачем - я без тебя живу?
– А, помогите!
– донеслось сквозь мутную снежную пелену.
– Оно опять появилось.... Помогите!
Через перекрёсток - наискосок, со стороны пруда, огороженного высоким строительным забором - неуклюже бежал низенький мужчина, облачённый в тяжёлый овчинный тулуп.
– Ко мне!
– велел Глеб.
– Кто таков?
– Дык, сторож я тутошний, товарищ милиционер. То есть, господин полицейский. Я вас сразу узнал. То есть, в лицо, - прикрываясь рукой в вязаной варежке от снежных зарядов, испуганно зачастил пожилой бородач.
– Стройку я охраняю. Официально оформлен, по договору подряда. Не сомневайтесь...
– И что же там случилось-приключилось? Кто тебя, бравого, так напугал?
– Оно, Привидение. Или же высоченный Призрак в белом балахоне? Не знаю. Врать не буду.... Как выскочит из-за забора. Как заорёт на меня, мол: - "Пшёл вон отсюда!".
– А ты?
– Я и пошёл. То есть, побежал со всех ног. Не посмел ослушаться. Чуть, грешным делом, не обмочился...
– Понятное дело, - взбодрился Глеб.
– Мобильник-то есть?
– Конечно. Как и полагается по служебному статусу.
– Тогда звони. Вызывай подмогу.