Купол над бедой
Шрифт:
К делу принц перешел, едва я успела сесть.
– В приговоре суда Дома я не сомневаюсь: это будет остров Шайт, на большую часть жизни, если не на всю. Если приговор не оспоришь ты, его оспорит твоя семья. В итоге дело в любом случае попадет в совет Созвездия, но к тому времени о событиях на Земле будут знать все. Чем больше внимания к твоим действиям, тем суровей будет приговор. О Шайте речи уже не пойдет.
Я нахмурилась, пытаясь понять, какая связь между моими действиями на Земле, общественным к ним вниманием и суровостью приговора. Как может быть изоляция на Шайте, острове изгнанников в Южном море, недостаточной? Это самое суровое наказание, о каком я вообще слышала. На острове было все - еда, кров, книги, - кроме магии и свободы общения
– Сааланцы теперь знают о существовании Созвездия. Они умеют строить порталы между мирами. Они нацелены на внешнюю экспансию. Их появление здесь - вопрос времени. Значит, нам уже сейчас придется налаживать с ними отношения. При этом извечная политика Созвездия - избегать контактов с чужаками, особенно магами. И уж тем более не давать им ни малейшей возможности оказаться у нас. На все, как сделанное тобой, так и не сделанное, смотреть станут только под этим углом. Тебе понятно?
– Да. Я поставила под угрозу безопасность всего Созвездия, попав к ним в руки.
– Я вижу только один способ смягчить тебе наказание: обратиться сразу в совет Созвездия, - продолжил он.
– Чем меньше промежуточных звеньев, тем меньше давления на суд. Решение совета будет окончательным и закроет ситуацию.
Я кивнула и подумала, что Димитри был прав, когда говорил, что трибунала не будет. Но как он мог знать? Я закусила губу и задержала на мгновение дыхание. Мне хотелось верить, что все как-нибудь да обойдется. Когда я читала аналитическую статью в Хельсингин Саномат о прогнозируемых последствиях аварии на ЛАЭС, я надеялась так же сильно. Тогда не обошлось.
– Если ты предпочитаешь суд Дома, я распоряжусь о предоставлении защитника. В совете, по обычаям и традициям Саэхен, адвокатом стану я. По нашим законам, решение будет принято без твоего участия. Что ты выбираешь?
Я не знала, что ему ответить. Не хотелось, чтоб история о моих питерских приключениях вышла за пределы Дома, но Исиан был прав. Моя семья оспорит любой приговор, особенно Шайт. Маги живут дольше людей, и можно надеяться на помилование, пусть десятилетия спустя. Но у моих смертных родителей и родственников времени ждать моего возвращения не было. Значит, выбора как такового не оставалось.
– Совет Созвездия?
– неуверенно проговорила я, пожав плечом.
Исиан кивнул и подвинул в мою сторону через стол пачку исписанных листов. Я улыбнулась про себя. Забавно же: высокоразвитая цивилизация, компьютеры, магия, путешествия между мирами - и до сих пор важные записи делаются от руки. Инерция мышления или просто привычка... Впрочем, я тоже предпочитала бумагу.
– Я убрал из твоего отчета все лишнее, оставив только то, что можно квалифицировать как... преступления, - он все же сказал это слово, хоть и после паузы, внутренне холодея, отметила я.
– Заключение я продиктую.
Я механически переписывала текст, параллельно думая, что же такого будет в последнем абзаце, что это ни в коем случае не должно быть написано рукой принца? Ведь квалифицирует деяния он прямо в тексте, с перечислением статей и кодексов, ссылками на забытые талмуды и старых мудрецов. Он уделил моей проблеме столько времени, что страшно делается даже представить... И вот, наконец, последняя фраза, которую принц мне продиктовал. "Ради сохранения чести моей семьи и Дома, к которому я принадлежу, прошу рассмотреть мой случай в особом порядке". Дело было сделано. Оставалось дождаться ответа и жить дальше.
Разговор с Исианом оставил после себя странное ощущение, я не могла понять, что же не так. На мой памяти ничего подобного не было. У сайхов были преступления, суды и даже детективы, но примерить на себя прочитанное не получалось. Фильмов у них не было, кино как развлекательный жанр в их культуре не прижилось, да и понятно: маг сам себе кинокамера, съемочная площадка, сценарист и режиссер. И не только себе, но и любому пожелавшему. "Суд Дома" - это красивые слова из старых книг, неужели они
Так вышло, что по "делу Алисы", как довольно быстро стали называть все, связанное с этой историей, совет Созвездия собирался дважды. В первый раз, на одной из рабочих встреч, ставших с момента появления саалан чуть более частыми, чем обычно, Исиан сообщил совету, что Алиса решила обратиться к ним, минуя Дом. Возможно, потому, что в ее состоянии она хотела избежать лишней боли для семьи, в которой родилась, и выбрала вот такой вот странный способ их защитить и уберечь. Высокий совет удивило это ее желание. Исиан видел, как изогнулась бровь Альгары из Солнечного Ветра, как Гинис из Золотой Бабочки откинулся в кресле и встряхнул головой, как другие так или иначе отреагировали на его заявление. Все, кроме Сайш из одноименного Дома, но от нее и не приходилось ждать другого. Она так и продолжала сидеть с той же мягкой улыбкой, с какой слушала обращение Исиана. И он не мог понять, смеялась она над ним и бедой его Дома или сочувствовала. От Сайш из дома Сайш можно было ждать чего угодно. Самый малочисленный из всех великих Домов Саэхен, состоящий всего из одной Семьи, этот Дом, по слухам, мог справиться с любой задачей сам, вообще без поддержки и помощи, и не раз доказывал это. Их молодежь оставалась в тех Домах, где проходила практику после школы, а Сайш принимали к себе взрослых, по той или иной так никогда и не озвученной причине захотевших к ним присоединиться. Их принцы и принцессы, временно возглавляя Дом, принимали имя основателя и возвращали себе свое, оставляя пост. "Он из Семьи", - так чаще всего говорили о человеке, принадлежащем к этому Дому. "Он Сайш", - и все в Созвездии понимали, что это значит. Неудивительно, что именно Сайш первая после паузы начала говорить:
– Я разделяю боль Исиана из дома Утренней Звезды. Печально, что ему приходится говорить о поступках, о которых хочется даже не молчать, а забыть, едва узнав. Прежде чем решать судьбу Алисы и даже подробно знакомиться с ее историей, я хотела бы обсудить все это со своим Домом и Семьей. Но лично я не хотела бы разделять стыд дома Утренней Звезды со всем Созвездием и говорить о деле Алисы со всеми, кто захочет прийти как посочувствовать чужой беде, так и порадоваться ей.
Ее поддержали и другие. Как предполагал Исиан, каждый из принцев представил себя на его месте и ужаснулся перспективе говорить о проступках своего со всем Созвездием разом, встречаясь как с сочувствием, так и со злорадством, что великий Дом может не все и что принадлежащие к нему ляпают ошибки, как простые смертные. Так что решив, что и дальше обсуждать случившееся будут лишь те, кто присутствует в этом зале, они согласились, что раз Алиса не может и не хочет сама говорить о себе, защищать ее станет Исиан, по праву главы Дома и старшего товарища.
Второй раз главы Домов встретились спустя несколько дней, и пришли они говорить только о деле Алисы. Исиан не удивился, услышав общее решение, и порадовался, что в его Доме помимо Алисы есть такие, как Тесса, могущие понять чувства других и выборы, которые они сделают. Она предугадала, как будет выглядеть решение совета: "Великий Дом не нуждается ни в чьей помощи и благодеяниях и сам может определять, насколько поступки и помыслы принадлежащего к нему соответствуют идеалам разума, мира и сохранения гармонии Вселенной. Совет Созвездия уверен в мудрости, милосердии и справедливости решения дома Утренней Звезды и поддержит его". Впрочем, раз уж все собрались и учитывая важность случившейся истории для всего Созвездия, высокое собрание захотело ознакомиться с обстоятельствами дела, ранее не озвученными Исианом. Альгара из дома Солнечного Ветра сказала за всех: