Купол над бедой

Аусиньш Эгерт

Ни одна из них не прокомментировала судьбу Лиски Рыжий хвост, хотя о случившемся знал весь город.

В тот день Дейвин заговорил со мной сам. Принес стул - руками, не магией - сел рядом и сказал:

– Ты знаешь, что тебя блокировали. Твои защиты истончаются и вот-вот упадут. Может быть, давай поговорим, как люди?

Я посмотрела ему в лицо. Да, я это знала. Я со вчерашнего дня задыхалась от стыда, как бывает, если тебя раздевают насильно и выталкивают в людное место. Стыд и вина за то, что не смогла

защититься, могут значить только одно: в личном пространстве есть кто-то чужой, пришедший против моей воли и желания. Но сказала я не это.

– Так вы и не начинали. Говорить, в смысле. Хоть бы один вопрос для порядка задали. Наместник мне рассказал, кто я такая, в первый же день. А дальше вы вокруг меня ходили, как вокруг ящика. Как люди, говоришь? Давай. Может, у нас и получится.

Саалан любопытны. И, значит, не остановятся, а пойдут дальше. Система безопасности убьет меня при первой их попытке скопировать память или полезть под второй слой защит. Уж они-то не упадут из-за блока. Если саалан решат угрожать мне или пытать - я просто умру, быстро и безболезненно. Лиска Рыжий хвост станет одной из многих, пропавших в их застенках с тех пор, как они решили бороться с боевым крылом всерьез. А что это будет не расстрел, а кровоизлияние в мозг, так это мне повезет, а не им. Но теперь - чего бы не поговорить, раз красавчик так хочет.

– Мы знаем, что ты маг, - начал он, - и хороший маг.

Я улыбнулась и посмотрела ему в глаза - мол, слушаю, продолжай.

– Наш конфликт поэтому выглядит не вполне красиво с точки зрения рядовых жителей края, - светским тоном сказал он.
– Поссорились маги, а рассчитывались своими жизнями смертные. Несправедливо вышло. Неблагородно.

Зараза, подумала я. Это ты мне о благородстве рассказывать будешь, после Заходского-то. Не говоря уже о том, что тут воротил да Шайни со своими. Но вдаваться не стала.

– Ну зашибись теперь, - усмехнулась я.
– И чо?

– Ты намекаешь на то, что не ты начала?
– он приподнял брови с улыбкой.

Я кивнула. Да я не намекаю, я тебе, мужик, это прямым текстом говорю.

– Но ведь ты заговорила с нами на языке магии.

Тварь, он почти флиртовал со мной...

– Какой магии?
– для убедительности я похлопала глазами.
– Нормальная политическая деятельность. Оппозиция это называется, но в моем случае - Сопротивление, потому что вооруженное. Оппозиция - это мирные. Вы и за них возьметесь, конечно, но сперва догрызете меня.

Да Айгит улыбнулся:

– Ну, может быть, мы с ними еще договоримся.

Я вернула улыбку:

– Теперь, когда вы меня с таким звоном позвали покататься в машине наместника - очень вряд ли. Вы же на весь мир расписались в том, что вы такое.

– Но тебя ведь блокировали прямо там, в этой забегаловке. Хотя бы с этим ты можешь согласиться?

Я усмехнулась.

– Я шла в машину своими ногами. И у меня руки не отнялись сломать планшет об колено, а

он, по ходу, довольно прочная штука.

Да Айгит качнул головой почти с укором:

– Ну признай хотя бы то, что половина твоих... политических заявлений действием основана на том, что нормальный... э... партизан? Надеюсь, я не перепутал слово?

– Нет, не перепутал.
– Я изображала внимание и готовность говорить, как люди.
– И чего нормальный партизан?

– Нормальный партизан просто не имеет в доступе того, чем ты пользовалась. Поэтому давай не будем про политику. Это война магов, - уверенно сказал он.

– Магии не бывает. Она антинаучна.
– Я подумала: уж гулять так гулять, и благодушно добавила: - И меня не бывает. И вас не бывает.

Дейвин оставил меня в покое. Даже не так. Не оставил. Он зачем-то слевитировал мне чашку с чаем, я слегка вздрогнула, он впервые колдовал при мне. Потом повернулся ко второй его девице, не эльфийке, Дарне, входившей в лабораторию, и спросил:

– Что князь, скоро будет?

Та, закрывая дверь, ответила:

– У него совещание, но, по-моему, Иджен сейчас всех отправит.

А дальше я пила сладкий чай, мешая сахар ложечкой, в лабораторию подходили маги, чьи лица успели примелькаться за прошедшие недели, а потом явился и сам наместник. Ну да, ну конечно. В этой разношерстной компании не хватало только менталиста, вот он и подошел. А я в серой пижаме, и голову вчера мыть не хотелось, вот же блин.

Один из магов кивнул на меня и что-то сказал князю на наречии пришельцев, которого я не понимала. Они часто использовали его, когда обсуждали над моей головой то, что мне было не положено, на их взгляд, знать. Князь кивнул, и тогда этот маг подошел ко мне со шприцом в руке и сказал:

– Не бойся, тут ваше снотворное. Я проверил, у тебя нет на него аллергии. Это чтобы ты нам не мешала.

Я пожала плечами. Снотворное так снотворное. Ну да, под блоком тоже можно сопротивляться, например, мультики показывать излишне любопытным. Или, с учетом культурных норм саалан - эротику. Хотя... Библия. Читать им Библию. Впрочем, теперь уже неважно. Значит, это будет во сне. Хорошо. И я закатала рукав рубашки, как попросил маг. На языке появился горьковатый привкус, мир сошелся в точку и пропал.

Проснулась я от дикой головной боли. К сожалению, живая. Хотелось пить и спать дальше, одновременно тошнило и сосало под ложечкой от голода. Блин, они ведь снова попробуют. Они упорные.

– Значит, только добровольно?
– донесся до меня голос Димитри.
– Разумная предосторожность... С какой-то стороны.

Я открыла глаза и посмотрела на него. Много ли смысла прикидываться спящей рядом с менталистом, когда ни защит, ни маскировки? Он на активность мозга смотрит, а не на дыхание, движение глаз и прочую ерунду. Его интонация выразила отношение к этой "стороне" настолько понятно, что я уловила смысл, несмотря на вращающийся потолок и разлетающиеся из глаз искры.