курьер.ru

Антонов Вячеслав

— Что ж, дело ваше. — Американец снова сел в кресло. — В полицию я звонить не буду. Ответьте на один вопрос: там, в горах, действительно все серьезно?

— В каких еще горах?! Сказано же, я почтальон. Курьер. Перевожу пакеты, не заглядывая внутрь. Это все.

— Хватит вилять, черт подери! Я же сказал: только один вопрос! Здешние идиоты вывели с гор «Иванов», утопили узкоглазых, открыли дорогу исламистам и вдобавок ко всему втягивают сюда наших парней. А кто будет гробы в Штаты посылать? Я?! Так что, ответите вы мне или нет?

— Что вы хотите услышать? — спросил Шинкарев. — Конечно, там все серьезно. Там те же люди, что были на Кавказе, в Боснии, в Македонии. Да где угодно. Вы лучше Элизабет спросите, она денек с ними поболталась, очень даже хватило!

Андрей снова сменил тон, став говорить более раскованно, в манере «своего парня».

— Вы имеете в виду мисс Элизабет Холленфилд? — переспросил его собеседник. — Ей повезло в отличие от Джейн, ее коллеги. Видимо, поэтому мисс Холленфилд находится во власти странных иллюзий — что участники этой игры будут вести себя как порядочные люди.

— Да уж... куда там, — подмастил Андрей.

— Кстати, она сообщила мне, что часть русских осталась в стране. Вы что-то знаете об этом? Где они, зачем остались? — Полковник говорил совершенно будничным тоном, словно нисколько не сомневаясь, что немедленно получит ответ.

«Вот где собака порылась! И весь базар — ради этого? Но Чен-то? Это он, что ли, пацанов оставил? И стукнул янкесу? »

Просто голова кругом.

— Русские? — переспросил Шинкарев с неподдельным удивлением. — Представления не имею.

Он и вправду не знал, что в стране осталась часть русского батальона. И с удовольствием подчеркнул свое удивление.

— Я же сказал, мы заплатим, — повторил полковник.

«Заплатите, значит, суки!»

— Ладно, сообщаю задаром, — сделал вид, что решился, Андрей. — Но про солдат я ничего не знаю.

— А что вы знаете? — напрягся полковник.

— Что мисс Элизабет Холленфилд трахается с моим китайским коллегой! Который меня сюда привел. Любовники они, понятно вам?!

Полковник ничего не сказал. Молчание длилось минуту, две.

— Скажите, у вас есть дети? — неожиданно спросил он Андрея.

— Нет.

По правде говоря, Шинкарев не был так уж уверен в этом. Как выразился Козьма Прутков: «В гарнизонных стоянках довольно примеров, что дети похожи на гг. офицеров». Но официально — нет, детей у Андрея не было.

— Жаль, — ответил американец. — У мужчины должны быть дети. Знаете, я пришел работать в Лэнгли в начале восьмидесятых. Мне казалось, что нет ничего важнее, чем выиграть холодную войну у «Иванов». В начале девяностых рухнула Берлинская стена. И родился мой сын. Больше всего меня удивило, насколько безразлично первое и насколько важно второе.

— Так я ответил на ваш вопрос?

— Не очень представляю, зачем вас привел этот китаец. Ваша информация немного стоит. Тогда выслушайте мою. Эти разговоры об импорте сюда русских солдат... В общем, при определенных условиях Соединенные Штаты не будут возражать. Передайте это, если вас кто-нибудь спросит.

«Опаньки!»

— Передам. Хотя мне это не нравится.

Андрей впервые высказал такую мысль. Хотя давно хотел. Но говорить Чену было бы, по меньшей мере, глупо, а этому — в самый раз.

— Что именно вам не нравится? — спросил американец. — Что мы пытаемся контролировать ситуацию? Но такова жизнь. У нас здесь свои интересы, и вполне законные. Нравится это русским или нет.

— Дело не в этом. Мне вообще не нравится, что русские солдаты будут воевать в другой стране.

— Почему?

— Им и дома есть чем заняться.

— Что поделаешь? — пожал плечами Кеннет Паркер. — Русские хоккеисты играют в Эн-Ха-Эл. Русские артисты поют в «Мете», русские физики работают в Гарварде. А солдаты будут воевать здесь. Кто платит, тот и музыку заказывает.

— Вы умный человек. Могу я узнать, с кем говорил? — спросил Шинкарев.

— Зачем это вам? Могу сказать, что к компании «Лорал» я не имею отношения.

— Тогда до свидания. Я могу идти?

— Удачи. И покиньте эту страну как можно скорее, вот вам мой совет.

 «Почему? Жарко становится? Так это ежику понятно».

Шинкарев вышел в коридор.

Чен по-прежнему болтал с секретаршей. Андрей решил пока не задавать вопросы об этой странной встрече — да и не здесь же! Они молча спустились вниз, сдали гостевые карточки, сели в такси, ожидавшее перед главным входом в билдинг.

После солнечного утра поднялся ветер, снова надвигался дождь. Растрепанные облака летели по бледному небу, отражаясь в темных стеклах небоскреба.

— Как ты думаешь, — спросил Чен уже в такси, — есть в этом здании конференц-зал или другое крупное помещение?

Андрей поглядел в заднее стекло на удаляющийся небоскреб.

— Не могу сказать.

— Вот и я не могу. А надо бы. Что ты сказал этому козлу?

— Сказал, что ты трахаешься с Элизабет.

У Чена даже челюсть отвисла. Он даже не пытался «держать лицо», как принято у китайцев.

— Ты серьезно?!

— Я что, похож на клоуна?

— Твою мать! Да ты понимаешь... — Чен вдруг расхохотался. — Представляю себе его морду.

— Там и морды-то не было. Сплошной знак вопроса.

— Надо же... — покачал головой китаец. — Черт! С вами, «Иванами», точно не соскучишься.

— Меня зовут Андрей. — Шинкарев повторил это медленно, с расстановкой, точь-в-точь как при первой встрече.

— Да ладно, Эндрю, не обижайся! А знаешь, в твоей глупости что-то есть...

— Зачем вообще ты устроил этот разговор?