Курочка Ряба

Кошурникова Римма Викентьевна

Нас усадили на деревянные сиденья без всяких амортизаторов, так что не знаю, как Олег, а я скоро начал ощущать негибкость собственного поззоночника. Баба поставила перед нами по большому непрозрачному сосуду без ручек, наполненному белой жидкостью с желтовато-коричневой пленкой. Дед принес на чистой салфетке темную ароматную массу с ячеистой структурой, наформованную толстыми пластинами.

Мы с Олегом переглянулись: справятся ли наши нетренированные желудки с этой адской пищей? Я вытащил таблетку нейтрализатора... Теперь все вредное, что попадет в организм, будет выведено в течение суток.

Олег

свою проглотить не успел: заметила баба.

– Животом, сердешный, маешься?
– пожалела она.
– Ить молоденький, а микстурки ешь. Пей топленку лучше! А то - яйки. Сырые-то очень пользительно при больных кишках. Дед, приташши-ка, там в лукошке, утрешние, прямо с-под курицы!

Бедный Олег, он страдал за науку... Дед и баба жалостливо смотрели на нас и качали головами: до чего ученье-то доводит!

– Нинка сказывала, будто в вашем ниверситете из солярки икру рыбиную делают?
– занимал нас разговорами дед.
– Сделать, будто, сделали, а запаху нет. Хошь тресни! Так что удумали? Рыбу ловят, икру вынают, а заместо настояшшей в брюхо рыбе, значит, из солярки напихивают. Чтоб она, значит, рыбьим духом пропиталась!
– Дед захихикал и поскреб за ухом.
– А в другом ниверситете, седня в газетке прочитал, собираются кур извести. Всех! А яйца нести машине поручить. Э-Ве-Ме, - старательно выговорил он.

Что имеет в виду дед? ЭВМ - самая древняя электронно-вычислительная машина...

– Не слухайте старого брехуна!
– посоветовала баба. Нешто машина заменит куру? А заместо Петьки каку ВеМе подрядишь!
– хитро прищурилась она.

– В газетке написано, ведутся работы, - обиделся дед и потряс бумажным свертком.
– От!.. Ну, Нинка придет, спросим...

Он встал и, шаркая примитивными ступами, пошел из комнаты.

– Газетку надо заполучить, - шепнул я Олегу. Он понимающе кивнул и вышел вслед за дедом.
– А что, бабуся, - обратился я к хозяйке, - не покажете ли нам ваших Ряб?

– Курей, что ли? Ежели интересуетесь, смотрите - не жалко, - разрешила она.
– Только Петьку опасайся: зело он у меня лютый. Поклевать может.

Во дворе ни Олега, ни деда не оказалось. Куда они могли уйти? Я направился вокруг дома и под пышными цветущими кустами нашел Виртуозова. В первую минуту я испугался! Он лежал на спине, ноги в коленях были согнуты, руки раскинуты, рот полураскрыт.

Грудь Олега вздымалась, и с каждой очередной порцией воздуха из ее глубин взвивался фонтан сзистяще-щипящих, весьма не мелодичных звуков.

Рядом сидел дед и сосредоточенно обмахивал Олега той самой газетой.

– Сомлел паря, - сочувственно причмокнул он.
– Пушшай в тенечке похрапит. Я тоже завсегда - как намнусь, так и на бок!

Эх, Олежка, не вовремя ты "сомлел"! Придется операцию по отлову Рябы проводить одному...

– Мостись рядком, - пригласил дед.
– Я посторожу.

Надо было под каким-то благовидным предлогом исчезнуть.

– Где тут у вас...
– я затруднялся сформулировать мысль.

– Сортир?
– быстро сориентировался дед.
– А на задах, в огороде. Иди, не смушшайся...

Я пошел по адресу, указанному дедом. "Огородом" оказалась огороженная переплетенными прутьями площадка,

на которой неширокими полосами росли невысокие растения. Среди них бродили две-три Рябы. Это было весьма кстати, ибо охотиться в той многочисленной группе, что координировалась около "Петьки", со слов бабы, было небезопасно... Рябы неторопливо бродили среди растений, останавливаясь и разгребая конечностями землю. Изредка энергично наклонялись к самой земле, затем двигались дальше. Самое вероятное (и невероятное), что можно предположить, наблюдая за их действиями, - это... поиски пищи! Да-да! Великолепная машина пополняла свои энергетические ресурсы! Очевидно, энергию органических соединений она преобразовывала в какой-то другой вид, возможно, в электрохимическую...

Биокиберы двигались в моем направлении, и надо было набраться терпения, подождать, пока они окажутся возле моего укрытия. Я уже понял, что поспешность в этом предприятии успеха не гарантирует.

Невысокое кривоствольное деревце, под которым я устроил засаду, давало негустую тень. Над головой шелестели листья, перед глазами качались неизвестные цветы: желтолицые, в белых лучистых ожерельях, на гибких голенастых стеблях. Их было много, и все они кивали, заговорщицки подмигивали мне, словно давая понять, что тайна моя им известна и они обещают молчать... Я не удержался от искушения, прилег, закрыл 75 глаза. И тотчас тело, вопреки разуму, вспомнило нечто призрачнодавнее; ему было знакомо и уютно среди этой жесткой травы, качающихся цветов, дурманящих запахов; оно чувствовало землю, и земля принимала его тяжесть. Солнце набросилось на меня жарко, жадно, прижимаясь, проникая в каждую клетку тела.

И вдруг поплыло, заволокло сознание, и я перестал ощущать себя...

– Сгорите!
– донеслось откуда-то издалека.
– На солнце вредно спать. Голова будет квелая!

Я вскочил. Передо мной стояла девушка. Темные волосы собраны в пучок на затылке, темные же глаза под разлетными бровями. Ярко-синее платье тесно облегало остроплечую фигурку, тонкие в запястьях руки с резко выпирающими косточками цепко держали руль громоздкого, неуклюжего двухколесного чудища прадеда нашего самогона.

– Вы турист?
– спросила ока и заразительно рассмеялась. Ну и видок у вас! Пойдите к речке, освежитесь.

Я по-прежнему стоял молча. Эта новая встреча... Если деду и бабе можно было не объяснять, кто мы и зачем, то живая, быстрая незнакомка обязательно начнет расспросы.

Тень тревоги скользнула по лицу девушки.

– Пойдемте, я провожу вас.
– Она прислонила "самогон" к дереву и решительно взяла меня за руку.

Девушка вела, а я послушно переставлял ноги и лихорадочно придумывал "легенду".

Сразу за огородом поднимался лес. Едва заметная тропинка бежала впереди, ныряя в буйно заросшие низинки, проворно взбираясь на замшелые взгорки и гривки, усыпанные золотистой хвоей. Очень скоро я понял, как мало приспособлен к подобным прогулкам. Спина взмокла, лоб и нос покрылись испариной. Моя спутница шла рядом легко, невесомо, украдкой меня разглядывая.

– Меня зовут Слава, - не выдержал я.

– Очухались немного!
– обрадовалась девушка.
– Сейчас выкупаетесь, совсем придете в себя.