Курс новой истории
Шрифт:
В 1541 году была опять в Вормсе беседа между католическими и протестантскими богословами для соглашения в спорных пунктах и кончилась ничем; а между тем борьба между католическими и протестантскими князьями Германии разгоралась, причем протестанты не обращали никакого внимания на императорские решения; религиозная борьба имела следствием то, что, когда турки из Венгрии грозили Вене, то империя могла выставить ничтожное войско, нуждавшееся в деньгах и жизненных припасах; для войны с французами сейм также дал императору ничтожную помощь людьми и деньгами. Лютер усиливал ожесточение, напечатавши книгу «Против римского папства, установленного дьяволом».
Лютер умер в начале 1546 года, но его смерть не ослабила борьбы между католиками и протестантами. Незадолго до смерти Лютера (в декабре 1545 года) папа Павел III созвал собор. Император считал собор единственным средством для умирения Церкви и восстановления ее единства, причем имел в виду необходимые преобразования в Церкви, необходимые уступки протестантским требованиям. Император хотел, чтобы собор был в Германии, но папа требовал, чтоб он был в Италии; наконец выбрали место на границе между Германиею и
Летом 1546 года открылась так называемая Смалькалденская война (война императора против Смалькалденского союза). Карл V твердил, что дело идет не об искоренении протестантского учения, но что он вооружился против сепаратизма, против политического союза, который представляет государство в государстве и бунтует против императорской власти. Протестанты не были приготовлены к войне, у них не было денег, а главное — между ними господствовало несогласие. В апреле 1547 года курфюрст Иоанн Фридрих был разбит наголову и взят в плен при Мюльберге; он был осужден императором на вечное заточение, земли его и курфюршеское достоинство переданы были Морицу.
Филипп Гессенский, отчаявшись в возможности сопротивления, начал хлопотать о мире через зятя своего Морица, который вместе с Бранденбургским курфюрстом поручился, что его не лишат свободы, если он явится лично пред императором; на этом условии Филипп согласился умолять Карла на коленях о помиловании, выдать ему всю свою артиллерию, отворить все крепости и заплатить большую сумму денег. Несмотря, однако, на поручительство курфюрстов, и Филипп был задержан императором.
Сокрушивши Смалькалденский союз, Карл считал себя вправе самовластно распоряжаться в Германии как светскими, так и духовными делами. В мае 1548 года появился знаменитый Аугсбургский Интерим, которым император определял все церковные отношения и который должен был служить законом для католиков и протестантов впредь до соборного решения. Из этого постановления и католики увидали, что торжество императора вовсе не было торжеством папы, который напрасно потратил свои деньги на Смалькалденскую войну: Интерим позволял протестантским духовным удержать своих жен, позволял приобщаться под обоими видами, не принуждал протестантов сейчас же отдать назад захваченные ими церковные имения. И католики, и протестанты отвергли Интерим, император начал силою принуждать к его принятию.
Между тем в Саксонии Мориц уговорил Меланхтона составить свой Интерим, в котором протестантский богослов допустил прежние католические церемонии, допустил власть папы и епископов. Интерим Меланхтона произвел страшное раздражение между протестантами, которые смотрели на него как на отступничество. Волнение усиливалось вследствие того, что императорские войска вели себя в Германии как в стране завоеванной; неудовольствия высказывались в летучих листках и памфлетах, где толковалось, что Германия должна подлежать игу испанцев и попов. Этими неудовольствиями в Германии воспользовалась Франция и разослала повсюду своих агентов для возбуждения восстания против императора, опасного своим могуществом для целой Европы.
Осенью 1551 года действительно составился тайный союз протестантских князей против императора, и душою союза был Мориц Саксонский, который видел, что ему нельзя долго держаться против всеобщей ненависти, направленной против него как против опоры императорской власти. Франция обязалась платить субсидии, за что союзники уступили ей города Мец, Тул, Вердюнь и Камбре; обещали при будущем избрании императора выбрать или французского короля, или кандидата, ему угодного. Император, находившийся в Инспруке, был застигнут врасплох; как из земли выросли три протестантских войска и направились в Тироль, тогда как с другой стороны французское войско вступало в пределы Германии. Карл должен был бежать из Инспрука, заслышав о приближении Морица к этому городу, и поручил брату своему, Фердинанду, вступить в переговоры о мире с протестантами. В августе 1552 года заключен был договор в Пассау: Интерим отменен, протестанты получили неограниченную религиозную свободу и не имели обязанности соображаться с постановлениями Тридентского собора. Эти условия были подтверждены на Аугсбургском сейме 1555 года, где постановлено также, что господствующим исповеданием в известной стране считается то, к которому принадлежит владетель этой страны (чья страна, того и религия, cujus regio, ejus religio), что содействовало усилению власти князей; протестанты были сравнены в политических правах с католиками, но только одни лютеране или последователи Аугсбургского исповедания, составленного Меланхтоном для Аугсбургского сейма 1530 года; последователи Цвингли и другого швейцарского реформатора, Кальвина, были исключены из этих прав.
Как немецкое реформационное движение примыкает к Лютеру, швейцарское — к Цвингли, так реформационное движение в романских или западноевропейских странах примыкает к Кальвину. Кальвин был родом француз из Пикардии, сын достаточного отца, который дал ему хорошее образование и готовил в юристы; но господствующее религиозно-реформационное
Но Кальвину не суждено было ограничиться одною литературною деятельностью. В Бургундии был старый и богатый имперский город, лежавший на границе разных владений, на перепутье между различными национальностями: то была Женева. Как обыкновенно бывает в подобных городах, в Женеве господствовали распущенность нравов, неудержимая страсть к наслаждениям, а в политическом отношении — борьба партий. В этот-то «Содом», как выражались современники о Женеве, явился Кальвин с проповедью о церковной реформе и вместе с-проповедью о реформе нравственной. Сначала он имел успех; но когда в 1538 году он не допустил к причастию целый приход, не хотевший переменить прежний образ жизни, то принужден был оставить город с опасностию жизни. Но Женева не могла долго оставаться в том междоумочном состоянии, в каком покинул ее Кальвин: от старой Церкви она отстала, новая не была установлена, и борьба партий все более и более усиливалась. Через три года Кальвина призвали опять и дали ему полномочие устроить город, как в древности Спарта и Афины давали подобное полномочие своим ликургам и солонам. Кальвин, ставши диктатором под скромным именем «проповедника слова Божия», устроил Женеву по-своему. Все увеселения, к которым женевцы были так страстны, азартные игры, пляски, песни были строго запрещены; соблюдение воскресного дня и посещение церкви строго предписаны. В девять часов вечера каждый уже должен был сидеть дома. За плотский грех топили в реке, за пение непристойных песен выгоняли из города; на театре могли представляться пьесы только библейского содержания; за чтение романов сажали в тюрьму. Все должно было преклоняться пред страшным диктатором, гражданским и церковным вместе; проповедник Серве вздумал было порозниться в своем учении с Кальвином — и был за это сожжен. Из железной школы Кальвина вышло много учеников, которые разнесли его учение по Западной Европе; и все они более или менее были похожи на своего учителя.
IV. СЛЕДСТВИЯ РЕФОРМАЦИИ;
КАТОЛИЧЕСКАЯ РЕАКЦИЯ
Непосредственным следствием Реформации для Германии было то, что религиозная рознь нанесла новый тяжкий удар политическому единству страны и без того уже очень слабому. Причины этой слабости мы должны искать далеко, при самом начале появления германцев на историческую сцену.
Прежде всего причиною раздробления Германии является существование многих сильных племен, стремящихся кособности, самостоятельности. В других государствах, образовавшихся на развалинах Римской империи, племенные различия были уже более или менее сглажены римским владычеством; народ, не нося в самом себе этих зачатков раздробленности, содействовал установлению государственного единства. Но германское государство образовалось не на римской почве; при его образовании мы видим несколько могущественных племен — швабов, баваров, турингов, франков, саксов — племен, которые издавна живут особною жизнию, соперничают друг с другом. Насильственно соединенные оружием Карла Великого, племена эти по смерти завоевателя опять резко выставляют свою особность, в которой центральная власть находит сильное препятствие к установлению государственного единства.
Другим важным препятствием к усилению центральной власти служила избирательность королей (императоров) германских, тогда как в других государствах установилась наследственность. В начале образования новых европейских государств всюду господствовала избирательная форма, ибо государства были основаны дружинами, а в дружине вождь всегда избирается: чтоб дружина в своих походах и предприятиях имела успех, вождь должен отличаться пред всеми своими личными достоинствами, должен выбираться храбрейший из храбрых; Тацит, описывая быт древних германцев, говорит, что у них есть цари по происхождению, по благородству и вожди по храбрости. По занятии страны дружина усаживается в ней; вождь становится самым богатым землевладельцем и получает чрез это новое значение, прокладывающее путь к наследственности, ибо по смерти вождя, хотя преемник ему избирается воинами, прежними товарищами умершего, но избирается обыкновенно сын или ближайший родственник последнего как богатейший и сильнейший человек, обладающий большими средствами, причем, разумеется, имеют значение и заслуги отца, дающие благородство детям. Таким образом, чрез несколько избраний сыновей после отцов или вообще членов одного рода наследственность устанавливается, избирательность является только пустою формою и наконец совсем исчезает. Но, если случится, что владельческий род прекращается часто, то избрание, повторяясь, получает силу чрез такое повторение и становится господствующею формою, хотя и тут обыкновенно выбирается сын после отца. Это именно случилось в Германии, где династии скоро прекращались; скоро прекращается Саксонская династия и сменяется Франконскою; скоро прекращается и эта; опять Саксонская на короткое время, I ютом Гогенштауфены и т. д. Ни одна династия, следовательно, не имеет времени усилиться и чрез это усиление сообщить единство стране.