Курсант: Назад в СССР 7
Шрифт:
А моя ласточка вязла в травостое, то и дело билась днищем о пригорки.
Сергей снова полез в окно. Я сбавил ход, чтобы дать ему возможность балансировать и хорошенько прицелиться. Но под колеса неожиданно откуда-то скакнула кочка.
Бум! — «Волга» подпрыгнула и выплюнула Вахрамеева наружу. Тот кувыркнулся по траве. Я видел в зеркало заднего вида, как он, прихрамывая, встал на ноги и махал мне руками, мол, все нормально, командир, не вздумай останавливаться.
Ландшафт поменялся. «УАЗ» нырнул в лес. Я матюгнулся и сбавил скорость, обруливая
Проехал еще метров двести и уткнулся в чащу. Впереди бурелом, проломленный «танком», но даже в образовавшуюся «просеку» соваться на моей пузотёрке бесполезно.
Я злобно стукнул по баранке обеими руками, плюнул в открытое окно и остановил многострадальную «Волгу». Кажется, еще и радиатор закипел.
Вылез из машины и пошел по примятым кустам, что вели в глубь леса. Пешком я его явно не догоню, я это знал, но азарт погони и досада от упущенного шанса гнали вперед. И, о чудо! Впереди показался знакомый желтый бок с синей полосой. Я выхватил пистолет и побежал. УАЗ приткнулся в зарослях шиповника. Странно, будто завяз.
До него метров тридцать. Я пригнулся и осмотрелся. Похоже, в машине никого. На просвет в окнах силуэтов в салоне не видно.
Я осторожно подобрался ближе, еще ближе... Затаил дыхание. Хрусь! — под ногой предательски треснула веточка. Я вздрогнул и замер.
Тишина. Слышно только, как листочки треплет ветерок и комарик пищит. Подобрался к машине метров на десять. Выставив вперед руку с ПМ-мом, обошел ее по кругу. Никого.
Странно. Хитрожопый Березов мог и засаду устроить. Неспроста же он так остановился? Надеюсь, наши олухи в погонах не оставили в машине оружия… Иначе мне хана.
Но, приблизившись еще на несколько метров, я разглядел в районе правого порога аккуратную дырочку. Нагнулся и увидел, что под днищем висит капля. Пахнуло бензином. Все ясно. Пробит бензобак. У Березова банально кончился бензин. Молодец, Вахрамей, отличный выстрел. Надеюсь, напарник у меня не переломался… Вроде на ноги встал, значит, жить будет.
Я обшарил машину. Рация раскурочена, ключ в замке зажигания.
Открыл самодельный ящик-бардачок между сиденьями. Выгреб из него всякую ерунду. Спички, смятую сигаретную пачку, пассатижи, какие-то бумажки. Бинго! Карта местности. Свернутая, истертая на сгибах, разбухшая и замусоленная, как старая колода игральных карт. Когда не было навигаторов и смартфонов, в каждом уважающем себя милицейском «УАЗе» имелась подобная штука.
Спешно развернул карту на теплом капоте. Та грозилась рассыпаться в руках, но выдержала. Так… Я примерно здесь, — пальцем провел, ища знакомые ориентиры. Там река, туда Березов не пойдет. Угу… Сзади шоссе. Туда тоже, скорее всего, он не полезет. Понимает, что есть вероятность напороться на нас с Вахрамеевым или на подмогу. Он же не знает, что рация у нас сдохла, и мы никого не вызвали. Но штатную, паскуда, догадался раскрошить на всякий случай.
Примерно в десяти километрах деревня. Я бы на его месте пошел туда, раздобыл бы транспорт и свалил окончательно.
Я бережно свернул карту и, сунув ее в карман, поспешил по направлению к Дехановке. Первые пару километров бежал, продираясь через кусты. Потом пришлось умерить свой пыл. Нужно быть осторожнее. Треск вот такого вот бегущего «кабана» издалека слышно.
Шёл, пригибаясь и аккуратно отводя веточки. Очутился в ложбинке. Пахнуло сыростью и прохладой. Дорогу мне преградил ручей. Блин… Не помню его на схеме. Снова развернул карту. Не нашел его. Очевидно, он пересыхает, и топографы его не удостоили своим вниманием.
Но журчит громко. Так громко, что я не заметил, как кто-то подкрался ко мне сзади. В последний момент услышал шорох. Бл*ть! Схватился за расстёгнутую кобуру, крутанулся, но было поздно. Бум! — что-то твердое припечатало по темечку. Из глаз сыпнули искры. Лес поплыл. Я зарылся носом в вонючий мох и потерял сознание.
— Очнулся? — знакомый хриплый голос вывел из оцепенения.
Я разлепил глаза. Голова гудела, ушибленное место пульсировало вздувшейся шишкой. Я попробовал пошевелиться. Запястья стянуты. Судя по всему, веревкой. Колючей. Дьявол! Ублюдок связал мне руки за спиной.
Я проморгался, разгоняя пелену перед глазами. Во рту привкус металла, ресницы слиплись от пота.
Передо мной материализовался Березов. На поясе моя кобура с пистолетом. Уставился на меня, как удав на кролика.
— Не дури, Березов, — мои пересохшие губы еле выдали слова, только сейчас я почувствовал, как хочу пить. — Куда бы ты ни пошел, тебя будут гнать как зверя. Все кончено…
— Нельзя мне сейчас в тюрьму, мент, — ухмыльнулся тот. — Я еще свои дела не доделал.
— Развяжи меня. Я скажу, что ты сам сдался. Добровольно. Это тебе зачтется. Про то, что напал на меня, никто не узнает. Не делай глупостей. Ты же воевал…
— Ты меня не понял! — глаза Березова блеснули. Мне даже показалось, что красным цветом (после удара по башке дубиной и не такое привидеться может). — Я не собираюсь в кутузку. — он помолчал и тихо добавил: — Раздавлю каждого. Кто только встанет у меня на пути.
Сказал еле слышно, но голосом мертвым и таким холодным, что даже у меня побежал по спине холодок.
— И многих ты уже раздавил? — я улыбнулся одним уголком рта, второй отказывался меня слушаться. — Не считая Афгана? Здесь, на гражданке…
— Не твое дело, мент, — на виске вояки запульсировала жилка. — Я не на исповеди, а ты не поп.
— Артур Дицони, — проговорил я, стараясь выдержать голос ровным. — Твоих рук дело? Молчишь?.. Что собираешься со мной делать?
— А ты как думаешь?
— Скорее всего, убьешь, — пожал я плечами, пытаясь показать безразличие. — Ведь я знаю, куда ты направляешься.
— И тебе не ссыкотно, мент? — Березов вскинул на меня удивленную бровь.
— Не боятся только дураки, Санёк. Я похож на дурака?