Курсантка с фермы. Имитация любви

Грин Агата

— Ты куда? — спохватился Ридд.

— Следующего ликвидировать. А ты разыщи Линду: может быть, она даже не парализована.

Вот теперь моя совесть чиста: о Линде и пленном сообщила. Можно подумать о своем деле. До сектора Тулла я шла долго, соблюдая все предосторожности, и обдумывая в сотый раз свой план. Задача проста: прийти к месту, где Туллу «поплохело», и притвориться, что мне «поплохело» тоже.

По пути я так и не встретила ни одного врага, но заметила Ноури – хауми-охотника, дружка Ли. Он следовал за мной на

отдалении, но не очень-то скрывался: я то и дело замечала его пятнистую шкурку в кустах.

Малейв знает, что я любительница непредсказуемых поступков и запросто могу устроить проблемы кому угодно и когда угодно. Вот и послал за мной приглядывать своего дружка. Как будто знал, что я что-то задумала.

Слежка настораживала и нервировала.

«Хауми не может быть помехой. Даже хорошо, что он рядом: заметит, что мне стало плохо, и доложит об этом начальству».

Я сделала вид, что меня тошнит, и присела у кустов. Где-то тут, по рассказам Чанда, Слагор избил работника отеля. Скорее всего, неподалеку вход в подземные ходы, ведущие в Хранилище или какой-нибудь заброшенный Дом Жизни. И, скорее всего, после случая с Туллом этот вход закрыли.

Я схватилась за живот, продолжая изображать муки тошноты. Ноури остановился, выбрав для наблюдения за мной удобное местечко. Нужно выждать еще немного, а пока можно осмотреться.

Кустарники, утоптанная тропка, деревья – ничего необычного. Вот была бы я психокинетиком, без труда бы заметила, что здесь не так. А без эо можно шарить по кустам неделю, и ничего не обнаружить.

Вздохнув, я присела на травку и оперлась спиной о ствол дерева, размышляя, как же сделать так, чтобы мое ложное помешательство выглядело настоящим. Солд, конечно, быстро поймет, что я задумала, а вот остальные могут начать копаться в моей голове. Так ли сильна моя устойчивость к внушению? Удастся ли?

Из задумчивости меня вывело появление Рэй.

Откуда она здесь? Как?

Мне захотелось протереть глаза, чтобы понять: в порядке ли мое зрение, или это галлюцинация? Человек не может появиться так бесшумно! Девушка как будто соткалась из воздуха, или предстала передо мной в виде голограммы. На ее костюме не было ни одной подпалины от мазера, не было и ожогов – ни от бластера, ни от мазера. В правой руке центаврианка держала ПП.

— Блага, Нина.

— Блага, Рэй.

— Тебе плохо?

— Да, — с досадой ответила я.

Какая жалость, что именно Рэй меня выследила! Другого курсанта я смогла бы облапошить, но эту девушку – нет. Центаврианка вряд ли хорошо меня изучила за время нашего совместного проживания, но одно она должна была понять: я не так проста.

Рэй подняла руку с ПП и медленно ко мне подошла. Как полагается идеальной центаврианке, она внешне сохраняла невозмутимость, и можно было только догадываться, что она чувствует и о чем думает. Вот я и рассуждала, почему она не обезоружила меня, не обездвижила, имея такую

возможность.

— Что ты задумала? — задумчиво «прострекотала» Рэй на самом сложном центаврианском наречии – третьем официальном.

— Отдых, — «прострекотала» я в ответ.

— Что ты искала в кустах?

— Отдых, — используя манеру Насупони уходить от ответов, сказала я.

— Не лги.

Интересно, какую игру ведет Рэй? Девушка начала «стрекотать» быстрее. Смысла половины слов я не поняла, моих знаний языка хватило, только чтобы выхватить самое важное: «ответы» и «помощь».

«Чего же ты хочешь, принцесса? — задумалась я. — Подловить меня на нарушении правил, подставить? Или ты так загорелась желанием повеселиться на практике, что готова помогать землянке с дурной репутацией?»

— Не понимаю, — я пожала плечами.

Центаврианка терпеливо повторила свою тираду, и на этот раз я поняла больше. Рэй хотела, чтобы я рассказала ей, что ищу, и тогда она мне поможет и не станет нападать.

Она все говорила и говорила, а у меня на уме было только одно: как достовернее сыграть безумство.

«Хватит откладывать! Пора начинать!»

Поднявшись, я изобразила шатающуюся походку и пошла к кустам мимо центаврианки. Поморгала, протерла глаза, как будто увидела что-то и не могу поверить своим глазам.

— Куда ты? — спросила Рэй.

Отлично! Твое удивление мне на руку…

Я залезла в кусты и пошла к Ноури, держа ПП в вытянутой руке. Кот не сразу сдвинулся с места – а когда шевельнулся, я выстрелила. Ноури шарахнулся в сторону – теперь его заметила и Рэй. Курсантка побежала к нам, а я начала беспорядочно стрелять по кустам.

— Что ты делаешь? — крикнула Рэй. — Остановись!

— Это гибрид! Стреляй в него!

Рэй стрельнула.

Дротик попал мне в правую ягодицу.

Когда мой язык вновь обрел нормальный размер, и двигательные функции организма восстановились, план перешел к завершающей стадии, самой неприятной и непредсказуемой – допросу.

Как я и предполагала, Солд сразу понял, чего я добивалась, и только для проформы задавал простые вопросы: «Почему ты пошла в тот сектор?», «Когда тебе стало плохо?», «Что ты почувствовала?». Я отвечала путано и невнятно, выводя из себя Риса и начальника охраны. А врач-цент, который следил за моим состояниям, только задумчиво на меня косился.

— Почему вы решили, что хауми – гибрид? — холодно спросил начальник охраны.

— Глаза, — страшным шепотом ответила я. — Его глаза…

— Что – его глаза? — недовольно пошевелили усами Рис.

— Странные глаза.

— И поэтому вы начали стрелять? Из-за того, что глаза Ноури вам показались странными?

— И в чем выражалась их странность?

Я сжалась, показывая: посмотрите, какая я уязвимая, худенькая и растерянная! И голос был по стать: дрожащий, тонкий.

— Я была уверена, что он – гибрид…