Курсантка с фермы. Имитация любви

Грин Агата

Я сходила к управляющей и спросила, можно ли починить китель. Женщина с коварной ухмылкой назвала сумму:

— Десять п.е.

— Ск-о-о-олько? — охнула я. — Да сам китель и трех не стоит!

— Так надо починять, или нет?

— Нет!

На моем платежном браслете было всего-то двадцать, и это неприкосновенный запас. В академии хорошая стипендия, но… Мы с Туллом как-то, совершенно случайно, без злого умысла, сломали автомат в коридоре академии. Точнее, автомат сломал другой курсант, которым об автомат «постучал»

Тулл. А сделал он это потому, что курсант назвал меня плохим словом. Я бросилась разнимать парней, и в итоге нас троих оштрафовали, лишив стипендии до конца года.

Я сходила в другие корпуса, к другим управляющим, и услышала те же суммы (а в первом так вообще потребовали пятнадцать п.е.!) Ближе к обеду я была близка к тому, чтобы заплатить-таки наглой управляющей, но Звезды мне улыбнулись – я заметила у первого корпуса безупречного зеленоглазого центаврианина.

Сейчас Ли в отеле, но до этого пропадал куда-то на целые дни – я не могла подловить его ни у номера, ни где-либо еще. Центаврианин показывался только поздно вечером, и вид у него был очень усталый. Все это раззадорило мое любопытство. Я терялась в догадках: куда он уходит, почему выглядит усталым… Мне Ли сказал, что отдыхает в отеле. А если нет? Если и у него здесь какие-то встречи, сделки? И поскользнулся он тогда, у водопада, по причине сильной усталости?

Малейв медленно ко мне подошел. То, что он не выспался, было заметно по глазам – обычно ясная зелень затуманилась. Мужчина поклонился мне, прижав ладонь к сердцу, а потом взял мою руку и поднес к губам.

— Блага, Нина.

— Блага, Ли.

Удивленная тем, что он поцеловал меня не в губы и даже не в щеку, я разочарованно посмотрела на мужчину. Отчего такая церемонность?

— Прогуляемся? — предложил Ли.

— У меня нет времени, — я показала ему китель. — Нужно превратить эти лохмотья в китель.

— Что ты с ним сделала?

— Я споткнулась на инициации...

Ли посмотрел на меня с выражением в духе «Ага, конечно, а свиньи летают».

Тогда я добавила:

— …Примерно так же, как ты поскользнулся у водопада.

— И долго ты мне это еще будешь припоминать?

— Всегда, — пообещала я. — Должен же тебе кто-то напоминать, что ты не идеальный.

Ли забрал китель, и предложил мне руку, вытянув ее так, чтобы я могла опустить на нее свою. Так центаврианские мужчины сопровождают женщину, которую уважают.

— И зачем все эти церемонии и целования ручек?

— Я буду относиться к тебе со всем уважением до тех пор, пока ты не осчастливишь меня согласием стать моей женой.

— Ну и фразочка! Такую только андроид без запинки выговорит.

— Или старший, желающий впечатлить особу, в присутствии которой в его организме повышается уровень эндорфинов.

— Ты заболел? — изогнув бровь, спросила я.

— Да, — признался Малейв с деланой печалью. — Тяжелая форма ниноветризма.

— Это

излечимо?

— Нет. Медицина бессильна. Данный вирус поражает даже старших.

— Какой ужас! И сколько тебе осталось?

— Все зависит от поведения вируса.

— Какой коварный вирус.

Мы посмотрели друг на друга требовательно. Причем я, со своей стороны, не знала толком, что мне нужно от Ли. На девяносто пять процентов я ему доверяла, но остальные пять процентов светились предупреждающим красным в моем сознании. И как понять, что не так? Как его проверить?

«Как вообще люди понимают, с кем связывать судьбу, а с кем нет?»

—Ты серьезно о браке? — спросила я после непродолжительных раздумий.

— Да. Либо ты моя жена, либо мы расходимся, — Ли улыбнулся, ненароком сразив наповал проходящую мимо апранку. Бедняжка (прилетевшая сюда в компании другого цента) уставилась на Малейва, как на чудо природы.

Центаврианин заметил, что на него смотрят, и повернулся к женщине:

— Блага, гражданка.

— Бла-а-ага, — выдохнула она, выставляя вперед внушительную грудь, обтянутую лифом розового натинового платья. — Не подскажете, где висячие сады? Я в отеле только первый день, толком не знаю, где что…

— Вам вперед. Приятного отдыха.

— И вам, гражданин, — сверкнув золотистыми глазами, проворковала прелестница и пошла вперед, демонстрируя изумительные изгибы фигуры и волосы, отливающие бледным золотом.

— Какая женщина, — протянула я, не зная, то ли завидовать, то ли восхищаться.

— Да, — согласился Малейв, без интереса провожая ее взглядом. — По апранским меркам – редкая красавица. Но в отеле она не впервые. С виду ей лет пятьдесят, но на самом деле не меньше ста двадцати лет.

— Как ты определил?

— У нее энергетика зрелой женщины. Она сюда, как и многие другие красавицы, прилетает за кристаллами-накопителями, чтобы молодость поддерживать.

— А ты зачем в отель прилетаешь?

— Я тоже курсант, Нина, и практика у меня похлеще твоей. Мне нужно восстанавливаться.

— А куда ты днем уезжаешь?

— Вести дела, навещать старых знакомых. А еще у нашего Рода на Хауми есть владения.

— Раз у вас есть владения, почему ты отдыхаешь в отеле?

— Лирианская энергия, — ответил Ли так, как будто это все объясняло, и повел меня к первому корпусу, чинить китель. Кода управляющий первого корпуса увидел, в чьей компании я вернулась, то не смог скрыть неприязни. Решил, что я известно как упросила состоятельного гражданина помочь мне.

Зато китель был готов через полчаса – его починили, выстирали и выгладили так, что он казался почти нормальным.

— Довольна? — спросил Ли.

— Еще бы. Куратор бы меня прибил, явись я на ужин в оборванном кителе. У меня к тебе еще одна просьба, Ли. Я нечаянно… ну… во время тактики…