Курсантки
Шрифт:
Отцы командиры рано начали считать кавалеров Марины. К концу недели появился третий. Брат школьной подруги, тот самый, что наскакивал в ночном клубе на майора. Парень вёл себя нагло даже не прося, а требуя отпустить с ним Марину в ночной клуб. Взводный немедленно сообщил курсовому. Базар мог прекратить только он. У него ловчее и солиднее в таком деле получалось. Но появление майора только прибавило накала. Узнав друг друга, мужики напряглись. У каждого родился моментально свой рассказ.
— Понятно, — цедя сквозь зубы, напрыгивал на майора парень, — понятно…
— Но раз тебе так всё понятно, чеши отсюда и, чтоб я тебя здесь больше не видел, — реагировал майор, выпроваживая парня из общежития.
Ставя чайник, взводный заметил:
— Вы что знакомы?
Глупее вопроса не придумаешь и ситуации тоже, морщится Богуш.
— Тебе показалось. Чует моё сердце, эта красотка ещё доставит нам хлопот. И пока это только цветочки, но будут ещё и ягодки.
— Тьфу, тьфу, постучать надо по дереву. — Поискал взводный деревяшку.
Сдав с горем пополам строевую. Мы расслабились. Но это нам досталось не просто. Причём нас три раза заставляли перепевать. Подполковник каждый раз кричал зычно: — Громче. Не слышу. "Кто виноват, что он глухой", — ворчали девчонки и шли на новый круг. Мы искренне возмущались: сколько можно? Правда, последние круги уже про себя.
— Курсант Кучер, вы в строю или на прогулке, — тут же орал он.
— В строю, — мямлила Наташа.
— Разговорчики в строю.
— Вот чего орёт, чего орёт, — морщилась Вика, — оглушил.
— Командный голос вырабатывает, — хмыкнула Лена.
Все дружно захихикали.
— Отставить смех. Веселушки, а ну ещё на круг. — Скомандовал подполковник.
— Всё, затыкаемся, — шепчет Вика, — а то неделю будем ходить.
— Курсант Браун, что вы виляете бёдрами, как непристойная женщина…
— Товарищ подполковник, откуда вы такой пошлости набрались, — срывается Марина.
— Из нашего кино. Классика между прочим. Но разговорчики в строю. Пошли на новый круг.
— Есть!
— Зачем столько страданий и пыхтений, обучили бы по ускоренной программе говорить нас "есть и так точно" и хана. Больше-то в армии ничего не требуется. — Бормочет Лена.
Отмучившись, побежали в корпус погреться и договориться Маринке о пересдачи уставов. Осень подходила к концу. Вовсю ей наступала на пятки зима. Перепутать нельзя. Ей просто пахло в воздухе. Но снег, не смотря на лёгкий морозец, не торопился выпасть. И от этого стояла неплохая погода. Однако торчать на плацу со строевой было всё равно не комфортно. Чтоб задавить того гада коллективом, решили идти все пять. На разведку отправилась Вика. Вернулась хихикающая.
— Что?
— Он пьяный спит. Вумат. За столом. Девчонки это наш час. Нельзя сидеть сложа руки.
— Предлагаешь что?
— Наказать. Обольём клеем башку. Пусть умнеет.
— Придумала, где ты его сию минуту возьмёшь.
— Дёргаться не надо. Он там у него на столе и стоит.
— Так, подруги, — возбуждённо заговорила Марина, — это моя проблема. Значит, рисковать мне. Вы на шухере и не в курсе.
— Так не честно, давай хоть я помогу, — сунулась Вика.
— Нет. Идём.
Разделись: бушлаты, шапки, внизу на вешалке и отправились за приключением. Всё прошло не хуже чем в кино. Маринка выскочила возбуждённая и пряча трясущиеся руки в карманы прошептала:
— Еs! Я сделала это. Скотина, он почешется.
— Уносим ноги. Нас тут нет. Мы в университете. — Хихикает Лена, первая несясь вниз.
О происшествии мы узнали, вернувшись в общежитие, как обычно с занятий вечером. Сам преподаватель хоть и лопался от злости и грозился убить, как найдёт, но не очень обнародовал то дело. Только заставшие его в таком виде коллеги растрезвонили о нерядовом событии на весь институт. Когда стриженый под нулёвку преподаватель вошёл в аудиторию, раздалось хихиканье. Народ не мог сдержать веселье. Нарвавшись на такой всплеск видимо уже не в первой, он, насупившись, сдержал эмоции не прореагировав. Мы, подталкивая подругу к столу, подсунули ему зачётку. Не тут-то было. Зачёт у Марины, посверлив нас водяными глазками, опять не принял.
— Придёшь одна, а не с сопровождением. — Бросил он ей зачётку.
Когда мы вышли, державшаяся молодцом Марина расплакалась. Вывернувшийся на нас Богуш, удивлённо поднял брови.
— Что за беда?
Маринка отвернулась, она чувствовала себя дико обиженной, но ябедничать не хотела, а Ленка рассказала. Надо как-то исправлять ситуацию. Курсовой потрепав своё ухо, забрал из её рук зачётку и пробормотав:
— Сейчас он получит индивидуальную сдачу. Будет он и я, — отправился к преподавателю.
Вернулся он через двадцать минут. Как всегда невозмутимый. Отдал зачётку и велел ехать в университет на занятия. Больше «уставник» с нами не связывался.
23
Претендентов на сердце Маринки не убавилось. Пятикурсник Валерка при разговоре с Богушем нагло заявил, что у него серьёзные намерения и он готов жениться, хоть завтра и никто ему не указ. Попереставляв на столе всё, что можно переставить, и придя в себя от таких крутых виражей курсанта, майор усмехнулся:
— А невеста в курсе, она в горький обморок не грохнется от твоих счастливых планов?
— Куда она денется. — Самодовольно заявил претендент. — Я что плохая кандидатура. Только свисну, желающих сбежится.
О! За это курсовой и ухватился.
— Настоятельно советую посвистеть, а курсанта Браун больше не донимать.
У жениха обозначилась колесом грудь.
— Кто мне помешает?
— Я. Мне, сколько их доверили курсантами, столько лейтенантами я и выпущу. Ясно? — отчеканил он сверля нахала гневными глазами.
Никакой ясности у Валеры не было. Он заканчивал институт. Через несколько месяцев будет свободным, как ветер, девушка ему нравится какие ещё у посторонних вопросы. Причём тут её курсовой. Через неделю подкатил его папик с джентльменским набором разбираться по душам. Вот это напор. Майор остолбенел.