Курсантки
Шрифт:
Пятая резко повернулась к нему. Народ уложен почти на лопатки.
Он взирал на них победной улыбкой, в уголках его глаз прыгали смешинки.
— Но она сказала… развод, — пытался прояснить обстановку только что окрылённый слушатель, который не собирался так запросто выпускать впорхнувшую в его руки жар птицу. — Я пригласил Марину в ресторан.
— В таком случае, я тоже, — воспрял духом Валера. — Пусть выбирает. Сколько можно за нос водить.
— Что? Какой ресторан. Вы слышали, милые бранятся только тешатся. Дипломы получили и ну догонять жизнь. А ты, барышня, — ухватил он цепко Марину за локоть и, кинув цветы оторопевшим девчонкам, потянул за собой. — Пошли-ка со мной.
Абсолютно бессмысленный поступок. Чего он добивается…,- покорно подпрыгивала рядом с ним Марина, пытаясь уложиться в шаг. Её голова от таких его заскоков шла кругом. Она не знала, как на этот бзык реагировать и хорошо это или плохо.
Бред какой-то! Вся наша пятая, переглянувшись, потрусила следом. Начальник курса, как с цепи сорвался. Перешвырял цветы. Нёс какую-то жуть. Эти тоже горшки с солдатской кашей хороши, с чего решили, что Марина жена Богуша. Когда вешают лапшу на уши, то явно принимают за дураков. Хотя, может, курсовой нарочно придумал, чтоб этих двух ишаков отпугнуть. Но тогда почему такое бесение сегодня… Что-то не сходилось. Шарики окончательно зашли за ролики и забуксовали. Ничего не понять. Хотелось бы думать, что это прикол. Но на него не похоже. Тогда что? Это называется, приплыли.
Дотащив Маринку до кабинета, он обернулся на топающую следом нашу группу поддержки.
— А вы чего пригнались, я вас не приглашал. Идите по своим делам. — Развернулся он к стоящей стеной пятой.
Расстроенные и не менее озадаченные мы, отошли на безопасное расстояние, за поворот коридора и встали. Что он там с ней делает даже подумать страшно. Напугав самих себя, вздрогнули.
Втолкнув Марину в кабинет, он плотно прикрыл дверь. Так что Вика, сколько не прикладывала ухо, ничего не разобрала. Но вскоре та мрачнее тучи появилась сама.
— Что? — окружили её мы.
— В наряд поставил.
— Не гони туфту.
— Если бы.
— Куда? — удивилась Лена.
— В институт, на всю ночь.
— Он что сдурел…
— Не спрашивала, чтоб ещё не добавил. Принесите мне камуфляж, я переоденусь и резиновые перчатки, наверняка драить придётся полы.
— Но там не предусмотрено ничего подобного. Он что на ходу этот наряд сочинил? — пыталась докопаться до правды Вика.
— Он точно девки заболел, — присматривалась сверля дрелью подругу Лена. — Комок нервов.
— По его цветущему виду не скажешь, — отмахнулась Марина.
— Но и его базар, нормальным не назовёшь, — развела руками озадаченная происходящим Вика. — Состояние невменяемости. Это то на что его бред похож.
— Отхомячиться от него нельзя? — покрутила у виска я. — Может задавить его массовостью просителей?
— О чём вы вообще-то говорите, и не мечтайте. — Отмахнулась Марина. — Он так щёлкал зубами. Хотите, чтоб вас рядом со мной, через пять метров, по всему коридору расставили…
Нам, конечно же, жаль подругу, но составить компанию ей никто не горел желанием.
— Праздник накрылся, а так хотелось посидеть, — вздохнула Лена. — Да ладно, не переживайте, после каникул наверстаем. Мы поедем Марик, держись. Натка сейчас сгоняет и тебе всё быстренько принесёт. Подумай, может ещё что захватить. Пока мы до общаги дотопаем, позвони.
Маринка топталась около дежурного офицера не зная куда себя деть. Он тоже не врубался в ситуацию. Всё было очень даже непонятно. Оба ждали Богуша. Тот не торопился. Потом, расставив все точки над «i» нашёл ей дело. Приволокли тумбочку и поставили у лестницы. Когда удивление дежурных прошло, народ так ничего и не поняв, принялся посмеиваться. Курсанты хихикали не прячась. Марина отвернулась. Что с дураков возьмёшь. Хотя это должно быть действительно смешно.
Натка, запыхавшись, прибежала через сорок минут. Переодевшись в туалете, Марина отдала парадный костюм и заняла своё место у поставленной ей на втором этаже тумбочки. Носорог. Пусть радуется.
Услышав про такое ЧП и ничего не поняв из рассказанного Наташей, принёсся взводный.
— Курсант Браун, доложите о происшедшем.
— Получила наряд.
— А… Какой? — критически оглядел он неизвестно откуда появившуюся здесь тумбочку.
— Вот этот. — Обвела она коридор и лестницу руками.
— Ёлки — палки… За что?
— Если б знать. Спросите, что-нибудь попроще.
— Ладно, разберусь. Ты обедала? Нет. Я так и думал. Иди в столовую.
— Не хочу я.
— Не сочиняй.
— Но не смотрите так, мы давно уже не ходим в столовую, а готовим сами. И нет там наверняка ничего. Такой наплыв. Съели всё давно.
— Я принесу ряженки и булочку. Сойдёт?
— И пару бананов на вечер.
— Учту.
Взводный обернулся за полчаса. В пустом здании гулко раздавались его шаги. Она вздрогнула. Нервы были накалены до предела.
— Ешь. Разошлись все. Пусто. Но я покараулю.
— Спасибо.
— С чего он так завёлся? — всё же пытался прояснить обстановку Тарасов.
— Развивается паранойя.
— Не финти. Должна быть причина. Богуша можно взорвать, но не протаранить. Почему именно к тебе он прицепился, непонятно.
— У всех свои закидоны. — Упиралась, выкручиваясь Маринка.
— Дальше в лес, больше дров. Давай ближе к делу.
— Меня пригласили выпускники в ресторан… А он разорался. Цветы выкинул.
— Гым… Ну, милая, а ты что хотела. Ещё год поста и запорхаете бабочками. А ты удумала с новыми кавалерами его дразнить.
— Скорее уж с забытыми старыми, — вздохнула она.
— Нарвалась.
— От нашей жизни одичать можно. Он не имеет права. Каникулы. У меня отпускной лист на руках. Какое ему дело до моей личной жиз…,- всхлипнула Маринка, запивая булочку. Она застыла не договорив, на неё не мигая смотрел Богуш. "Чёрт, чёрт, чёрт! подошёл совершенно не слышно, а я на него бочку качу. Сейчас опять заведётся. Хотя иногда ей ужасно хотелось его проучить…"