Куртизанка
Шрифт:
– Не забывай, ты почтенный паж.
– О да, мой господин. – Волк тяжело вздохнул. – Но почтенность может быть адски утомительна.
Реми легонько шлепнул парнишку по уху.
– Сходил бы ты лучше посмотреть, не можешь ли помочь оруженосцу короля с лошадьми. Это избавит тебя от неприятностей.
– Ах, сударь, вы же знаете, я никогда не ладил с лошадьми, – застонал Волк.
– Иди! – Реми был неумолим.
Волк пробурчал что-то себе под нос, но повиновался. Только он исчез за палаткой, как появилась великолепная карета, запряженная лоснящимися вороными конями.
Реми шагнул вперед, намереваясь подать ей руку, чтобы помочь выйти из кареты, но король уже опередил его. Несмотря на тяжесть брони, Наварра пулей выскочил из откидной створки палатки. Широко улыбаясь, он обхватил Габриэль за талию и опустил вниз. Его темная голова склонилась к Габриэль, он начал какую-то доверительную беседу, возможно, договаривался о свидании после турнира. Одной этой мысли было достаточно, чтобы заставить Реми чувствовать себя так, словно он проглотил горячие угли. Максимум, что ему удалось, это удержать себя, чтобы не рвануться вперед и не оттащить Габриэль прочь от короля. Будь проклят его долг перед Наваррой!
Внимание Реми было так глубоко сосредоточено на этой паре, что он не сразу заметил еще двух женщин, выходящих из кареты Габриэль. Одной из них была Бетт. Другой оказалась молоденькая девушка в простеньком зеленом платье, тут же притянувшая к себе немало восхищенных взглядов. По контрасту с солнечным блеском Габриэль ее красоту можно было сравнить с серебристой луной.
Она стала намного выше ростом, и ее когда-то по-мальчишески плоская фигура округлилась. Но ее прямые светло-русые волосы и необычные, неземные глаза остались такими же, какими их запомнил Реми.
– Мири? – окликнул девушку Реми, не веря своим глазам.
Мирибель повернулась, услышав свое имя. Габриэль уже начала представлять свою младшую сестру королю, но в этот момент Мири увидела Реми и вспыхнула от радости. Не замечая протянутую руку Наварры, Мири ликующе вскрикнула, помчалась к Реми и кинулась в его объятия с такой силой, которая заставила его сделать шаг назад, чтобы удержать равновесие. Тронутый этим несдержанным проявлением радости девочки, капитан схватил ее в охапку, словно она была его собственной маленькой сестренкой.
– Отлично, похоже, нашего отважного, но самоуверенного Бича взяли в плен, – громко расхохотался Наварра, ничуть не оскорбленный пренебрежительным обхождением Мири.
Несмотря на первую радость от новой встречи с Мири, Реми пламенно желал, чтобы девочка вернулась домой на остров Фэр. Она только усложняла и без того переполненную трудностями жизнь, добавляя в нее еще один повод для волнений. Реми услышал тихий шелест шелковой юбки и краем глаза увидел Габриэль, приближающуюся к нему. «Ее милость соизволила, наконец, заметить меня», – горько отметил про себя Реми.
– Здравствуйте, капитан Реми.
Сдержанное приветствие Габриэль прозвучало почти болезненно по сравнению с горячей радостью Мири. Холодность Габриэль ужалила его, и он, не сдержавшись, сорвался на грубость.
– Проклятие, Габриэль! О чем,
Габриэль надменно выгнула шею, но от его упрека на ее щеках выступил легкий румянец.
– Я тут вовсе ни при чем, и, как вы, возможно, успели заметить, Мири уже не ребенок. Она выросла и превратилась в довольно своевольную девушку. Но вы не должны волноваться. Думаю, очень скоро с негодующими криками в Париж примчится Арианн, чтобы увезти Мири прочь от моего тлетворного влияния. Вы испугались, что я намерена держать Мири при себе и поощрить ее стать куртизанкой? Научить ее хитростям своего ремесла?
– Нет, – огрызнулся Реми. – Черт побери, вы прекрасно знаете, я вовсе не думал ничего подобного. Я слишком хорошо помню, как вы всегда оберегали свою сестренку.
Габриэль попыталась вернуть ледяные манеры, но у нее ничего не получилось.
– Реми, пожалуйста, давайте не будем ссориться, – как-то обреченно ссутулившись, неожиданно взмолилась она. – С меня хватит на сегодня одной Мири.
За внешним лоском Реми обнаружил следы тяжелых переживаний. Ему захотелось взять ее за руку, но он пообещал никогда больше не прикасаться к ней. Клятва, о которой он искренне пожалел. Он сжал кулаки и опустил руки по швам.
– Из-за чего же вы ссорились с Мири?
– Из-за всего. Из-за ее желания сопровождать меня сегодня на турнир. Из-за ее желания остаться в Париже. Я даже угрожала связать ее и на подводе отправить назад на остров Фэр. В ответ она твердит только одно: что тут же убежит и снова вернется сюда. Она одержима идеей уберечь меня от какой-то беды. Только представьте себе! И это моя маленькая сестрица. – Габриэль подняла на Реми взгляд, полный надежды. – А вы сможете уговорить ее? Сможете убедить ее быть благоразумной?
– Я могу попытаться, – с сомнением произнес Реми. – Но ни одна из барышень Шене никогда не относилась к числу тех, кого мужчины называют покорными и благоразумными.
Его слова заставили ее невесело улыбнуться.
– Да, полагаю, вы правы.
– Господи, как же я буду рад, когда все мы оставим далеко позади этот проклятый город.
– И я тоже, – пробормотала Габриэль, но в голосе ее не слышалось большого энтузиазма.
Она все еще не слишком ревностно поддерживала его план тайком вывезти Наварру, но он убедил короля, и Габриэль ничего не оставалось, как соглашаться.
Неловкое молчание повисло между ними. Реми начал чувствовать на себе любопытные взгляды, на них смотрели, их обсуждали. Он выпрямился и постарался не реагировать ни на что. Но Габриэль вела себя, как настоящая принцесса: благодушно кивала, отвечая на приветствия других дам, желала успеха в предстоящем турнире мужчинам, облаченным в доспехи.
Какой-то рыцарь, проезжая мимо, специально задержался подле нее, чтобы поклониться. Со своими белокурыми кудряшками и веснушками, он напоминал подростка, но был так торжественно настроен, словно сошел со страниц рыцарского романа и отправлялся сражаться с драконом или уезжал в Крестовый поход.