Кувалда
Шрифт:
Граф Румянцев о чём-то тихо совещался со своей свитой, стоя чуть поодаль. Кувалда сначала терпеливо ждал, но быстро утомился, понимая, что теряет время, и извозчик за простой может попросить не рубль, а два.
— Давай скорей, гузно рыжее! Иди сюда! — рявкнул он. — Поговорим как мужчины!
— Мы с тобой все поговорим! По одному! — ответил Румянцев.
Краснослав вздохнул. Он хотел всё решить быстро. Но с другой стороны, так было гораздо проще. Да и на здешний ринг было бы трудновато уместиться вдевятером.
Наконец, на ринг вышел
— Итак, господа. Делайте ваши ставки, потому что зрелище предстоит невероятное! — хорошо поставленным голосом произнёс он. — Битва дворян, настоящих, и я клянусь, вы такого прежде не видали!
Кувалда приложил руку к лицу.
— В правом углу ринга — его благородие Вячеслав Сычёв! Восходящая звезда, тёмная лошадка, но уже широко известный своими кулаками, которыми выбил зуб аж наследнику Анпиратора! — как можно громче произнёс конферансье, и толпа восхищённо загудела. — Сегодня мы увидим, превосходит ли его умение драться его дерзость!
Капитан вдруг подумал, какие слухи теперь пойдут по городу, и идея драться на ринге перестала теперь быть такой привлекательной.
— В левом углу ринга — его сиятельство Дмитрий Румянцев сотоварищи, в представлении не нуждаются, ведь вы и так прекрасно знаете нашего благодетеля и его друзей! — сказал конферансье, и после этих слов толпа загудела ещё сильнее, выкрикивая слова поддержки Румянцеву.
Сам граф, тоже переодетый в одни только кожаные штаны, шутливо поклонился толпе. Его прихвостни улыбались и щеголяли мускулами, позируя и рисуясь перед чернью.
— Правила? — спросил конферансье, будто беседуя с толпой. — Никаких правил! Родовая магия? Разрешена, ведь все бойцы дворянского сословия!
Зрители зашумели, заорали, засвистели, бурно выражая свой восторг, ведь зрелище предстояло воистину эпическое.
— Могу я сделать ставку? — спросил Краснослав.
— Конечно, — ответил конферансье.
Кувалда пошарил в карманах брюк и выгреб оттуда горсть мелочи.
— Восемь рублей, сорок копеек. На мою победу, — произнёс он.
Мужичок рассмеялся, но ставку принял, и на доске в зале записали сумму и коэффициент. Его ставка на победу оказалась единственной, все остальные ставили лишь на то, в каком бою Сычёв проиграет, и суммы там вертелись на порядок выше.
— Первым будет биться его благородие Архип Горский! — выкрикнул конферансье, и на ринг вышел один из прихвостней графа. — Да начнётся битва!
Краснослав посмотрел на противника, и понял, что тот проиграл ещё до выхода на арену. Архипом Горским оказался тот самый наглец, которого Кувалда придушил пятнадцать минут назад, и теперь он затравленно смотрел на Краснослава потухшим взглядом, не выказывая сопротивления.
Кувалда сложил руки на груди, ожидая хоть каких-нибудь действий со стороны Горского. Толпа мгновенно уловила настроение и засвистела, понуждая бойцов к сражению.
Наконец, Горский осмелился выставить руки перед собой, как в классическом английском боксе, и, неловко прыгая на носочках, начал медленно приближаться к капитану.
Кувалда подпустил его на расстояние удара, легко уклонился от прямого выпада, а затем ударил сам, аккуратно, но сильно. Так, чтобы не убить. Кулак прилетел Горскому прямо в челюсть, лишь клацнули зубы, и Архип упал прямо на месте, будто у марионетки разом обрезали все нити. Толпа взорвалась восторженными криками, а капитан отошёл со скучающим видом, даже не глядя на то, как уносят Горского.
— И это первая победа! — воскликнул конферансье, тут же появившийся на ринге. — Между первой и второй промежуток небольшой, а значит, на ринг выходит следующий боец!
В клетку вошёл другой парень из свиты Румянцева, тоже обнажённый до пояса. Его правая рука была аномально перекачана по сравнению с левой, на широком бицепсе бугрились узловатые вены, в то время как левая рука казалась тощей и слабосильной.
— Любимец публики, его благородие Дрочило Нагибин! — представил бойца конферансье.
Дрочило ухмыльнулся. Правую руку вмиг окутало фиолетовое пламя. Зрители единогласно исторгли очередной восторженный вопль.
— Да начнётся битва!
Глава 25
Конферансье выскользнул из клетки с такой скоростью, будто сам Сатана жарил ему пятки. И едва закрылась решётка, Дрочило бросился в атаку, дико размахивая рукой.
Толпа заревела от восторга, ставки полились рекой, и монеты, и ассигнации. Кто-то даже дошёл до того, что ставил в долг.
Фиолетовое пламя гудело и трепетало, напоминая Кувалде промышленный лазер или ацетиленовую горелку. Что-то ему подсказывало, что под удар лучше не попадать. Капитан сосредоточился, активировал внутреннее зрение, чтобы видеть ауру Нагибина и предчувствовать все его движения.
Тщетно. Пламя ослепило его, и могучий кулак Дрочилы просвистел рядом с его ухом, Кувалда только в последний момент сумел уклониться. Провёл два быстрых удара в корпус, но ощущение было такое, будто он ударил в бетонную стену. Нагибин, похоже, даже не почувствовал этих ударов.
Краснослав отбежал назад, разорвал дистанцию. Зрители засвистели, осыпая его насмешками, но Кувалду таким было не пронять. Он дрался не на потеху черни, а за свою честь. Мозг судорожно перебирал варианты, просчитывал комбинации и схемы, но рука Дрочилы со своим пламенем была слишком опасна, чтобы переходить в партер.
— Э-э-э! Не бегай, — протянул Нагибин, снова сокращая дистанцию и замахиваясь правой рукой.
Кувалда поднырнул под руку, чувствуя, как от жара скручиваются волосы на голове, оказался позади Дрочилы, снова провёл серию быстрых ударов по почкам и печени, добавил коленом в бедро, пытаясь отсушить ему ногу, и отбежал назад, пока он не развернулся.