Кувалда

Борчанинов Геннадий

Публика здесь и в самом деле собралась самая разнообразная, но пересекались компании слабо, стараясь держаться поближе к себе подобным. Кувалда увидел нескольких нахмуренных рабочих в кепках и засаленных куртках, которые сидели в углу, искоса поглядывая на всех остальных, заметил студентов, голодных и бледных, которые громко обсуждали предстоящие экзамены и преподавателей. Были и девушки, кроме Исидоры, немного, но были, некоторые глазели на богатеньких дворян, некоторые тихо сидели и ждали.

Кувалда нашёл свободное кресло в углу зала, рядом с поющим

граммофоном, и уселся туда, оставив Морозова в компании его знакомых. Граммофон похрипывал и громко шуршал, но песню про ямщика всё равно было приятнее слушать, нежели занудные рассуждения о стоматологии. Он сидел, разглядывал людей и размышлял, что могло заставить таких разных персонажей собраться здесь вместе, тратить выходной день, зачастую единственный, на то, чтобы послушать сладкие речи какого-то замаскированного рептилоида. По всему выходило, что этот рептилоид просто говорил всем то, что они хотели услышать. И это, к сожалению, работало.

А ещё в зале было довольно много обычных горожан, по которым было заметно, что они никак не связаны с подпольем и революционной деятельностью. Какие-нибудь экзальтированные дамочки, увлёкшиеся вдруг социализмом и желающие послушать настоящий самиздат, или старички, желающие горячо подискутировать, попусту сотрясая воздух. Краснослав понял, что если начнётся заварушка, то стрелять придётся крайне аккуратно и точно. Лишние жертвы ему не нужны.

Обзор ему вдруг перекрыла внушительная грудь Исидоры, почти выскакивающая из глубокого декольте. Девушка наклонилась к нему и смущённо улыбнулась.

— Слава, верно? Вы же не заняты? Поможете мне? — произнесла она.

Кувалда был настоящим джентльменом. Он не привык отказывать девушкам в беде.

— Что случилось? — спросил он.

Исидора взяла его за руку, Кувалда встал. Рука у неё оказалась мягкой и тёплой. Она повела его на кухню, и Краснослав заметил злые и завистливые взгляды некоторых гостей.

На кухне они оказались наедине. Капитан увидел стоящие на столе чашки и блюдца, на которых лежали сладости. Тут же, рядом, стояла коробка из-под торта.

— У нас здесь нет слуг, — смущённо улыбнулась девушка. — Мы стараемся всё делать сами, как учит Вольдемар Илларионович. А я такая неловкая!

— Бросьте, Исидора, — сказал Краснослав. — Я помогу. Что нужно сделать?

Девушка вручила ему огромный, угрожающего вида нож.

— Поможете мне нарезать торт? — спросила она. — Я боюсь порезаться.

— Конечно, — произнёс Кувалда, пальцем пробуя лезвие на остроту.

Исидора начала разливать чай по маленьким кружечкам, и Кувалда удивился внезапной атмосфере уюта, воцарившейся на кухне. Он-то пришёл в этот дом резать рептилоидов, а в итоге нарезает тортик к чаю. Он разрезал бечёвку, раскрыл коробку. Внутри покоился высокий торт из красных бисквитов, Никон не поскупился на угощение.

— Ой, это же красный бархат, мой любимый! — воскликнула Исидора и протянула изящный пальчик к посыпке.

Кувалде пришлось легонько шлёпнуть её по пальцам.

— Потерпите, Исидора. Скажите лучше, а Вольдемар Илларионович это кто? — будто невзначай спросил Кувалда, отрезая очередной кусочек.

— Это наш вождь и учитель. Он очень умный, — ответила девушка, чуть обиженно, но Краснослав видел, что на самом деле она не затаила на него зла.

— Интересно с ним познакомиться, — сказал он.

— Он скоро будет, — сказала Исидора. — Ой, а вот же и он!

Кувалда обернулся. На пороге кухни стоял маленький плешивый мужичок в затёртом пиджаке.

— Здгаствуйте, — картаво произнёс он и прошёл к столу.

Вольдемар Илларионович потянул пальцы к посыпке торта. Кувалде пришлось шлёпнуть его по пальцам.

Глава 42

Вождь и учитель покорно убрал руки от торта.

— Левский, Вольдемаг Иллагионович, — представился он, и протянул ладонь для рукопожатия.

Но Кувалда никогда не жал руки рептилиям и не собирался. Он сделал вид, что усердно нарезает торт и не заметил его руки.

— Слава, — представился он, стараясь не смотреть рептилоиду в лицо.

Вместо этого Краснослав посмотрел на девушку, которая почему-то светилась обожанием при виде этого тщедушного мужичка, больше похожего на великовозрастного сельского дурачка, нежели на вождя и учителя.

Вольдемар Илларионович поспешно убрал руку за голову, делая вид, что почёсывает плешь. Он выглядел нелепо, но смеяться Кувалде не хотелось. Капитан знал, насколько опасны эти твари. И радовался втайне, что у него в руке острый нож, а под мышкой — крупнокалиберный револьвер.

— Пойдёмте? — прощебетала Исидора. — Все наверняка уже заждались.

Рептилоид растянул губы в притворной улыбке.

— Да, да, Исидогочка, позвольте я вам помогу, — прокартавил Левский и схватил поднос с чашками, едва не расплескав налитый чай.

— Нет-нет, что вы, я сама, — Исидора настойчиво забрала поднос и убежала в зал.

Левский почему-то окинул Кувалду долгим изучающим взглядом и вышел следом. Краснослав спрятал нож за пазуху и взял поднос со сладостями.

Зал мгновенно затих, стоило только Левскому показаться в дверях, один лишь граммофон продолжил хрипло надрываться про ямщика.

— Здгавствуйте, товагищи! — тепло улыбнулся вождь, и толпа вдруг разразилась аплодисментами, будто рептилоид сказал что-то невероятно умное и важное.

Кувалда с подносом протиснулся мимо Левского, прошёл к столу, где Исидора уже расставляла чашки.

— Спасибо, Слава, — она улыбнулась ему, захлопав длинными ресницами.

Краснослав коротко кивнул и отошёл. Он хотел было вернуться на своё место у граммофона, но обнаружил, что оно уже занято каким-то студентиком. Пришлось отойти к подоконнику и устроиться там. Он решил пока не отсвечивать, подождать, когда рептилия выдаст какую-нибудь информацию. По-хорошему, нужно было бы изловить рептилоида где-то отдельно от всех и допросить с применением полного набора специальных средств, но пока это не представлялось возможным.