Кузня Крови
Шрифт:
Мы замерли. Оба в одинаковой позе, которую последнюю неделю вбивали в нас наставники: ноги полусогнуты и готовы шагнуть в любую сторону, рука с ножом впереди. Самые простые вещи из пути меча, которые только и возможны с таким коротким клинком. То, чему и учат егерей из простолюдинов, предки которых не сумели удержать в крови ихор дара.
Кровь в жилах кипела, и я не сумел удержать язык за зубами:
— Реольские твари на наших землях. Сегодня я швырну ваши головы на алтарь Хранителей.
Бихо
Я тут же подставил левую руку и шагнул назад. Лезвие ножа бессильно скользнуло по кольчужной вставке егерской куртки. Бихо зарычал и шагнул следом, полосуя воздух перед собой. Два удара сердца и мы разменялись ударами. Он всадил нож мне в плечо, а вот я ему в шею. Не сердце, но тоже неплохо. Когда Бихо свалился мне под ноги, едва удержался от того, чтобы пнуть его.
Вырвал нож из плеча, несколько ударов сердца глядел на рукоять, лишившуюся клинка, а затем уронил его под ноги и шагнул к стонущему на земле Хасоку.
Помог ему стереть кровь с лица, а затем и подняться.
Из-за деревьев шагнул наставник. Я, наконец, хотя бы увидел кто это. Визир. Неприятный тип. Я считал так и раньше, а теперь, после веток под его ногами, в этом окончательно уверился. Визир коротко кивнул:
— Засчитано. Тащите этих двоих в лагерь.
И вновь я не успел сдержать язык:
— Отказываюсь.
Визир ожёг меня взглядом:
— Я ослышался, наверное?
Я сжал губы, несколько ударов сердца думал, заставил себя молчать, а затем ухмыльнулся:
— Нет, наставник, вы все верно услышали. Я отказываюсь тащить этих двоих. И вы должны понимать, что послужило тому причиной. Верно? Или вы думаете, я буду молчать в лагере, что эти двое пытались на самом деле убить товарища по обучению?
Теперь молчал наставник, наконец глухо произнёс:
— Это вы будете обсуждать со старшим наставником Глеболом. Сейчас же я отдал приказ, и вы должны его выполнить.
Я хмыкнул:
— Или получить наказание. А я что-то давно его не получал, пора бы, — повернувшись, я спросил: — Хасок, ты как? Потащишь их?
Он, растрепанный, с торчащими во все стороны волосами, какой-то весь растерянный, непонимающе уставился на меня.
Но когда я уже решил, что ошибся в нем, медленно покачал головой из стороны в сторону и уронил короткое:
— Нет.
Наставник Визир рявкнул:
— Значит, бегом в лагерь, даю вам двадцать минут. Доложить старшему наставнику Глеболу, что вы бросили в лесу двух пленников. Марш!
Сорвавшись с места, я позволил себе ухмыльнуться. Какие ещё пленники? Никто нам не давал такого задания сегодня, и я бил наверняка. Насмерть.
Глебол оказался совсем не рад нашей истории. Помяв ладонью лицо, он обвёл нас четверых взглядом и с расстановкой произнёс:
— Мне кажется, птенец Лиал, что ты сгущаешь краски. Думаю, тебе нужно немного остыть. И уже утром ты поймёшь, что не стоит превращать небольшую ссору в подобный скандал. Это не лучшим образом скажется на отношениях между вашими Домами, а для Малого дома это важно.
Я честно несколько ударов сердца молчал, заставил себя обдумать и прозвучавшие слова, и свой вопрос. Но затем произнёс его таким, каким он и просился на язык:
— Старший наставник, думаете, владетель Великого дома Хонесто благосклонно отнесётся к тому, что его сына пытались убить? Не обучить, не перековать, а убить? И это…
Я замолчал, многозначительно ухмыльнувшись. И это случается в вашей Кузне не в первый раз. Да, я молчу о том адепте, что выпустил ко мне каторжника. Но я молчу лишь пока.
Глебол скривился:
— Я же просил не раздувать скандал. Уверен, ты не так понял слова Бихо, а потому…
Я не выдержал:
— Не так понял? А что будет завтра? Завтра окажется, что наследник Малого дома и вовсе глуховат? Ничего не слышал на самом деле, сам всё домыслил?
Глебол вскинул руку:
— Довольно!
Я замолчал. Повернулся к Хасоку, который стоял рядом, поджав губы. Увидел и довольно ухмыляющегося Бихо, который только что заявлял, что всё было совсем не так. И что? Нам с Хасоком уже успели назначить наказание, а им всё сойдёт с рук? Клянусь Хранителем севера, что так это не оставлю.
Вновь обернувшись к Глеболу, я негромко произнёс:
— Старший наставник, прошу разговора наедине.
Он скривился, махнул рукой:
— Оставьте нас.
Когда в палатке, которую мы уже научились ставить с закрытыми глазами, остались лишь мы двое, я всё так же негромко сказал:
— Старший наставник, я совершенно не согласен с тем, как вы оцениваете произошедшее. И не оставлю этого, обращусь к владетелю Суаву.
Глебол грохнул кулаком по бедру:
— И снова ты думаешь, что я что-то буду скрывать от своего владетеля? Щенок! У моего терпения тоже есть предел! — вскочив, Глебол навис надо мной, зарычал. — Уединённая тренировка! На три дня! Немедленно!
На эти крики внутрь ворвался наставник Визир. Следом два стражника в цветах Верде.
Словно назначенного наказания было мало, с меня сорвали егерскую курту, приказали взвалить на плечи мешок с камнями и бежать в лес. К пещерам, в которых тьма и воспоминания.
Правда, когда я добрался до той скалы, то взмок и устал так, что давно позабыл о криках. Хотелось одного — упасть на землю и отдохнуть.
Только поддаться этому желанию — означало погибнуть. Это отец, Великий паладин меча, Клинок ледяной стужи, может спать на снегу, а мне ещё далеко до посвящения.