Шрифт:
Евгений Козловский
Квартира
Друзьям: Сулиму, Сайдо, Шухрату
– - Все равно этаквартирабудет моею!
– - кричит пьяный Мафиози под июльским проливнем, задрав лицо к окну третьего этажа, и молния высвечивает лицо до трупной голубоватой белизны, агром, не в силах полностью его перекрыть, соперничает с криком.
– - Небом клянусь: бу-удет!..
– - Будет вашей, будет, не кричите, пожалуйста, -- успокаивает немолодой Шестеркав кожаном пиджаке, разрываясь между стараниями удержать патронаот падения в лужу и стремлением поймать машину, которых мало проезжает мимо в этот
А там, наверху, с другой стороны окна, к которому обращает свои клятвы Мафиози, пытается остудить лоб о стекло пьяный Печальный, хозяин этой самой квартиры. Лоб не остужается, головаплывет. Печальный в три качкадобирается до исцарапанного временем сервантика, из дверки, как из рамы, извлекает старенькую, со сломами по углам фотографию: под портретом усатого, оспою побитого Богастоят в обнимку три третьеклассника, три мушкетера, три юных пионера, Риму и миру демонстрируя дружбу, нерушимую вовек: Печальный слева, Мафиози справа, ав центре -- покане знакомый нам Энергичный: самый маленький из троих, но самый, пожалуй, крепкий ию энергичный. Печально поглядев нафотографию, Печальный ничком валится натахту и то ли плачет, то ли смеется: со спины не разобрать.
– - Похож наяблочко, но с родинкою черной = твой подбородочек, прелестно округленныйю -- настроение Мафиози успело тем временем поменяться с агрессивного налирическое настолько, что вынудило декламировать из классика.
– - Это про неею -- проникновенно признается Мафиози Шестерке, когда, повторив двустишье разачетыре, смиряется с тем, что дальше не помнит.
– - Про неею Родинки, правда, нету, атак -- все точно. Портрет. В школе учили!
– - поясняет. Рудакию
Хотя по виду Шестерки поверить, что он когда-то учился в школе, нелегко, он заверяет патрона:
– - Учили, учили, успокойтесь.
– - Едвакоснулся, руку обожгло!..
– - вспоминает вдруг Мафиози, как дальше.
– - Едвапригубил -- потерял покой! Про нее! Не веришь?
Красная пожарная машинапролетает, подобная торпедному катеру, мимо и обдает волною воды, накоторую Мафиози и внимания не обратил.
– - Почему не верю?
– - соглашается с патроном Шестерка, пуская пузыри, ибо просто не имеет в запасе рук, чтобы вытереть лицо.
– - Почему не верю?!
– - А я потерял!
– - Найдете, не переживайтею Эй, шеф!
– - кричит вдогонку уже унесшейся машине и тут же комментирует.
– - У, с-сволочь!
– - Чт найду?
– - живо заинтересовывается Мафиози.
– - Что захотите, то и найдете! Успокойтесь, пожалуйста.
– - А знаешь почему я сказал ей, что это моя квартира? Знаешь?! Потому что онапохожаю ну, вылитаяю наю наигрушкую наослика! Понял или не понял?
Если б последний вопрос Мафиози звучал не так требовательно, Шестеркапросто отмахнулся бы -- тут же пришлось отвечать и по возможности вежливо:
– - Вашаневестапохожанаослика?
– - Сам ты похож наослика! Наишака! Мы когдамаленькие были, часто ходили сюда, -- сноваподнимает голову к окну натретьем этаже.
– - Тетя Ленакормилаю дядя Бако самоделки показывалю
Останавливается машина. Шестерка, промокший, замученный
– - Извини, друг, -- отзывчиво отзывается водитель.
– - В другую сторону.
– - Сто рублей даю!
– - вмешивается Мафиози.
– - Эй, ты не расслышал?!
– - и лезет в карман, вытягивает оттудапачку мятых купюр.
– - Зад себе подотри своими бумажками!
– - выкрикивает вдруг разозлившийся водитель и рвет с места, как наралли.
– - Дерьмо, -- сплевывает Мафиози и грозит кулаком вслед автомобилю, после чего, вернувшись в лирико-исповедническое настроение, оборачивается к Шестерке, подбирающему с асфальтаподмокшие денежные бумажки.
– - Я ей, понимаешь, рассказал про эту квартиру, как про своюю Про фонтан под окном, про игрушки. Ну так как жею -- берет Мафиози Шестерку загрудки столь решительно, что обачудом только удерживаются наногах, -- как я могу привезти ее сюда, если это не моя квартира? Отвечай, как?! Чего ты мне эти деньги суешь? Как?!
– - Станет, станет вашей, -- пытается Шестеркаприслонить Мафиози к стене, -- уймитесь, пожалуйста.
– - А оню -- Мафиози старательно, точно клоун по проволоке, шагает раз, другой, аостановясь, утвердясь, грозит кулаком куда-то вверх: Аллаху ли, третьему ли этажу, -- аон посмел мне отказать! Для него это, ишь -- память о родителях!
– - Колхоз Ленина, -- сообщает Шестеркаводителю притормозившего РАФика-скорой.
– - Пятерка, -- мгновенно ориентируется водитель в ситуации.
– - Кто шестерка?! кто шестерка?!
– - взвивается обидевшийся Шестерка, нервы которого напределе.
– - Датаких и денег-то нету, -- торопеет водитель.
– - Пятерка, я сказал.
– - Аю -- опадает Шестерка.
– - Тогдаладно, -- и идет запатроном, все грозящим небу, все выкрикивающим:
– - Я ему такой дом предложил, я ему мебелью я ему десять тысячю я ему машиную
– - Кудаты его?
– - противится водитель.
– - Заднюю дверцу откройю
Шестеркараспахивает задние воротца, и Мафиози плюхается наподтолкнутые навстречу водителем брезентовые носилкию
юОдин Аллах знает, что там с чем и как именно сцеплялось в подсознании Печального, когдаон, отхохотав, отрыдав ли, вырубился нанезастеленной кушетке, он и сам, продрав глаза, не сумел бы ничего толком рассказать, -- сновидение, однако, вызвало отчетливое, как накинопленке, воспоминание: трое мальчиков, трое пионеров (с той самой, под дедушкой Сталиным, фотографии) стоят напороге квартиры, просторной и уютной, пронизанной солнцем.
– - Это мои друзья, мама. Из нашего класса.
– - Заходите, заходите, ребята, -- появляется в дверном проеме отец.
– Чего стали? Приготовь-каим, Леночка, закусить после трудов праведных.
– - Я не голодный!
– - агрессивно выступает мальчик, одетый похуже остальных, и Печальный никак не может соотнести его с Мафиози, хоть и отлично знает, что Мафиози вырос именно из этого плохо одетого, с обостренной гордостью мальчишки.
– - Не голодный, так чаю выпьешь, -- мягко, делая вид, что не заметил выпад, произносит отец.
– - А покапошли в мастерскуюю