Квест империя
Шрифт:
– А что! – раздумчиво сказала Виктория, рассматривая контрольную панель кокона. – Не вижу причин отказывать человеку в удовольствии. Тем более женщине. Хуже не будет. – Она улыбнулась. – Будет лучше.
– Мигом! – Виктор достал еще один стакан, и пока Макс регулировал систему подвески кокона, переводя его в положение «сидя», налил Лике немного коньяка. Символически, так сказать.
– Удержишь? – спросил он, подавая стакан.
– Коньяк не маузер, – грустно усмехнулась Лика и взяла стакан двумя руками.
– Ну, за победу! – провозгласил Виктор, поднимая свой стакан. – За нашу победу.
Они выпили. Макс быстро забрал
– Так вот, возвращаясь к твоему вопросу, Макс, – снова заговорил Виктор. – В Штатах до темноты еще ждать и ждать, а в Европе – всего пару часов. Отдохнем малость, и уже «пожалуйста». И потом… – Было видно, что он успел поймать на выходе какое-то очередное идиоматическое выражение. – Еда у американцев не так чтобы очень.
– Да, пожалуй, – согласился Макс.
– Да, – коротко выразилась Вика, а Лика не сказала ничего. Она просто полулежала в коконе, молча жевала шоколад, и на ее щеках расплывался легкий румянец.
«Великая вещь – грузинский коньяк восьмидесятилетней выдержки», – с восхищением подумал Виктор, а вслух сказал:
– Тогда объявляю тихий час на борту. Душ в «Сапсане» не предусмотрен, но туалет есть. Вот за той панелью. Так что если кому приспичит, то вперед!
– Ну, – сказал Виктор, выходя на автомобильную стоянку перед торговым центром. – Еще тридцать тысяч колпачков, и ключик наш! Ты не помнишь случайно, какая у нас вместимость?
– Случайно не помню, но порядка три-пять тонн, не больше. Правда, это под железо рассчитано, так что по объему меньше войдет, – почти равнодушно откликнулся Макс, мысли которого были, вероятно, не здесь, хотя и беспокоиться по этому поводу Виктор не собирался. Если что, Макс не оплошает, в этом Виктор был уверен. – А это откуда?
– Что?
– Про колпачки.
– Ах это! Это из «Золотого ключика». Фильм у нас такой был. Давно, – ответил Виктор, толкая перед собой тележку, с верхом нагруженную замороженным мясом и вакуумными упаковками с колбасами и копченостями. Макс шел чуть позади, толкая перед собой аж две не менее загруженные тележки. Шла восемьдесят третья минута «операции», и пока все – тьфу, тьфу, тьфу! – было спокойно.
Они высадились почти полтора часа назад, прямо на железнодорожные пути того, что Виктор, в свойственной ему манере, назвал «Падуей-Сортировочной». После высадки «Сапсан» сразу же ушел вверх и висел сейчас прямо над гигантской крышей торгового центра, прячась в темноте и страхуя своих хозяев. А хозяева, пешком преодолев невеликое расстояние от промзоны до супермаркета, ворвались в торговый зал, как будто опаздывали на поезд, и на глазах у немногочисленных посетителей начали смахивать в свои тележки такое количество мясных деликатесов и прочего иного, что, учитывая своеобразный наряд Макса и Виктора, итальянцы должны были решить, что речь идет о корпоративной вечеринке местных геев. Торопились они не зря. Три четверти времени, отпущенного на операцию, они провели у кассы. Сначала они попытались расплатиться фунтами или долларами. И те и другие кассирша принимать категорически отказалась. Виктор измучился, объясняясь с ней и ее прибежавшим на помощь боссом на своем сильно среднем итальянском – а из английского оба торговых работника знали только «yes», «no», и «sir» – но те по-прежнему требовали свои гребаные лиры, цена которым три копейки в базарный день.
Теперь нужно было только пройти вдоль всей автостоянки, свернуть на дорожку, ведущую под мост, нависавший над железнодорожными путями, и где-нибудь там, где потемнее, их подберет Вика. Честно говоря, нервы у Виктора были напряжены до предела, так как подходило время «Ч», и в любой момент на них могла обрушиться очередная облава.
«Не психуй! – сказал он себе. – И не от таких уходили. А от тебя, серый волк…»
– А вот и «Мурка», – непонятно сказал Макс, но Виктор уже и сам понял, что слышит в ушном телефоне чужой голос, говорящий по-английски четко, но как-то ненатурально.
– Добрый вечер, – сказал голос в ухо Виктору. – Я хотел бы поговорить с господином Дефризом.
– Мы что, к телефонной линии подключились? – Виктор спросил, понимая, что никакая это не телефонная линия, но его смутила форма обращения.
– Я вас слушаю, – ответил Макс, не останавливаясь и не снижая скорости.
– Господин Дефриз, мы знаем, что вы находитесь в Падуе, Viale della Grazie, у моста на развязку Padova Est, шоссе А4.
– Дальше, – сказал Макс.
– Мы не объявили тревогу.
– Это очень мило с вашей стороны. – Они уже подходили к дорожке, ведущей под мост.
– Мы предлагаем решить наши проблемы мирным путем.
– То есть вы предлагаете переговоры, – уточнил Макс, входя в тень моста.
– Да, господин Дефриз.
– Мы не против, – ответил Макс. – Но я предпочел бы отложить наш разговор на полчаса.
Виктор напряженно всматривался в темноту, ожидая появления «Сапсана», – Вика ведь тоже слушала этот странный разговор – и одновременно пытался понять, в чем тут подвох. То, что та сторона поняла, что проигрывает, и ежу понятно, но что их толкает именно на переговоры? Какие ставки? Вот это было ему пока неясно.
– Почему? – спросил голос.
Виктор с облегчением увидел бесшумно приближающуюся слева сверху массивную тень. Это мог быть только их штурмовик.
– Потому что я предпочитаю говорить с вами с орбиты.
– Хорошо, – согласился голос. – Через полчаса.
«Сапсан» наконец материализовался и распахнул десантный люк. Вика, видимо, решила плюнуть на возможных свидетелей.
– Быстро! – прокричала им изнутри Вика, игнорируя радиоканал. – Быстро! Бросайте все, грузитесь и уходим!
– Не суетись, солнышко! – откликнулся Виктор. – Бросай захваты!
Из «Сапсана» послышались неразборчивые ругательства по-французски, но в днище штурмовика открылся еще один люк, и из него выпали три пучка щупалец элеваторных захватов, и Виктор с Максом быстро закрепили их на своих тележках.
– Поднимай! – заорал Виктор и, пропустив Макса вперед, нырнул в люк.
Они быстро заняли свои места, и Вика, в привычной уже манере сумасшедшей гонщицы, погнала «Сапсан» на орбиту, попутно совершая противоракетные маневры, маневры уклонения и «скрадывания».