Квест империя
Шрифт:
История с контейнером была того же рода, что и история с кодами к курсу на Курорт, и могла быть записана в пользу теории «заговора». В том смысле, что Легион готовился к эвакуации на Землю и делал ставку на тех землян, что находились в резерве. Правда, тут тоже не все сходилось. Например то, что их не поставили в известность. Да и с датами не все было понятно.
Когда «Шаис» добрался до Курорта, одного беглого взгляда с орбиты стало достаточно, чтобы понять – на планете случился Армагеддон. По-видимому, по Курорту работала целая эскадра. Не меньше. Но даже при этом императорский флот потерял здесь не менее четырех тяжелых кораблей. Курорт – главная и наиболее секретная
«Против лома нет приема, – грустно подумал Виктор, вспоминая выжженные пространства Курорта. Флот пустил в дело все, что имел: и ядерные заряды, и рентгеновские лазеры, и плазменные бомбы.
Наглядевшись на этот случившийся всего-то несколько месяцев назад апокалипсис, они тем не менее с упорством фанатиков полезли на планету в робкой надежде хоть что-нибудь найти. И, естественно, ничего не нашли. Ну что могут найти три человека на миллионах квадратных километров сильно пересеченной местности, топографию которой до неузнаваемости изуродовали атомные и тепловые взрывы большой мощности? Ничего.
«Вбомбили, елки, в мезозой», – с тоской подумал тогда Виктор, смотря на то, что осталось от Скалы Прощания.
А потом они вспомнили о «кладбище» и решили, что уж «могилки»-то они просто обязаны проверить, прежде чем навсегда покинуть Курорт. На самом деле никакого такого кладбища в природе не существовало. Просто на сленге легионеров-землян так назывались личные клады отставников. Схроны эти по-другому назывались «могилами», отсюда и «кладбище». Это была, в сущности, безобидная традиция. Уходившие навсегда из Легиона и возвращавшиеся на Землю люди хоронили в каком-нибудь одним им известном месте контейнер с личными вещами. У кого что было. Виктор, например, положил в контейнер свою парадную форму черного полковника, свой «фамильный» меч и сложил свои кровью и потом заработанные на службе императору награды и прочие не подлежащие ввозу на Землю и никому, кроме него самого, не нужные вещи. Набралось чуть не двести килограммов, еле допер. Но допер. И другие клали в «могилки» порой самые фантастические вещи, в том числе уникальные сокровища. Поэтому и ходили по Легиону слухи, что командование бдит, и в контейнеры заложены радиомаяки, позволяющие их после всего втихую изымать. И слухи эти подтвердились самым неожиданным образом.
И Вика и Виктор свои схроны нашли целыми и невредимыми. Хоронили они далеко от баз, в дикой местности, и взрывы «могилок» не потревожили. Так что Виктория получила назад и свои драгоценности, и великолепный меч, сработанный еще тысячу триста лет назад в Западном Ахане известным мастером Цройей, и гардеробчик по моде семидесятилетней давности. А Виктор снова мог щеголять в форме верка и курить любую из ста одиннадцати коллекционных трубок, сделанных из корня зимнего дерева, которые он покупал по одной в течение многих лет.
А вот Макс обнаружил, что его клад потревожили. Нет, его вещей, среди которых были и очень дорогие, как, например, некоторые фамильные драгоценности клана Ё, никто не тронул. Но ему подложили в схрон еще один контейнер, и не просто так контейнер, а контейнер, содержащий архив Легиона. Конечно, это был не весь архив, и даже не половина от него, но это была значительная часть архива собственной разведки Легиона, то есть именно того подразделения, где служил Макс. Кто-то, кто имел доступ и к архиву, и к информации о месте «захоронения», положил сюда этот контейнер не раньше, чем восемь стандартных месяцев назад, и не позже последнего штурма Курорта. По косвенным данным, этот неизвестный тоже был землянином. Он что же, знал, что Макс вернется?
Загадка. Но хотя бы загадка со знаком плюс, потому что архив позволил им легализовать Лику и, даст бог, будет еще полезен – и еще как! – столько там всего. А ведь были и загадки со знаком минус. И главная среди них, самая больная, самая гадская из всех свалившихся на них непоняток – та, что связана с Хельгой и Олафом. Что, черт их побери, с ними случилось? Они ведь были такими же легионерами-землянами, как Виктор и Макс. Они должны были сейчас быть вместе. Почему Хельга и Олаф хотели убить их троих? Как они оказались в компании с ЭТИМИ, которые, если следовать схеме их поведения, их абсурдной логике, кровожадности, наконец, должны были убить и Олафа с Хельгой, но ведь не убили.
Нет ответов. А вопросы есть. Много вопросов без ответов. Но жизнь ведь продолжается, не так ли? И в этой жизни есть место не только подвигу, но и тихой радости. Хотя бы иногда.
– Хорошо сидим, – сказал Виктор, закуривая трубку. Это была одна из тех трубок, кривая, покрытая черным лаком и инкрустированная серебристыми и розовыми опалами.
– Мне тоже нравится, – согласился Макс, окидывая долгим взглядом зал ресторана. – Но не уверен, что все разделяют наше мнение.
Виктор посмотрел в зал («Ну что за люди!» – подумал он) и усмехнулся:
– А вот хрен им! Пусть хоть лопнут! Будем сидеть здесь до опупения, а они пусть слюни пускают. – Он кровожадно оскалился. – Устроим им бастион Сен-Жерве!
– Э… – сказал Макс и недоуменно посмотрел на Виктора. – Какой бастион?
– Макс! Ну ты, ей-богу, как из деревни! Ты что, Дюма не читал? – в свою очередь удивился Виктор.
– Дюма? – повторил Макс. – О! – просиял он. – Ты имеешь в виду «Les Trois Mousquetaires»? [78]
– Точно.
– Тогда у нас с тобой сейчас Le conseil des mousquetaires. [79]
78
«Три мушкетера», (фр.).
79
Совет мушкетеров (фр.). Название главы, повествующей о совете мушкетеров во время завтрака на бастионе Сен-Жерве.
– Ну вроде того, – согласился Виктор.
«Знать бы еще, чем занимаются наши мушкетерки?» – подумал он, но вслух ничего не сказал.
«Мушкетерки» находились сейчас далеко, на Сше. Думая об этих особах, вернее об одной из них, пепельноволосой даме Йя, Виктор испытывал смешанные чувства: тоски – ведь ее не было рядом уже восемь дней – и тревоги – «Господи, только бы с ней ничего не случилось!» Вот и железный Макс, судя по всему, тревожится о своей рыжеволосой «графине Нор».
– Ты знаешь, кто почтил нас своим благосклонным вниманием? – спросил неожиданно Макс.
– Вероятно, император, – усмехнулся Виктор.
– Нет, до этого еще не дошло, – Макс сделал глоток вина и начал снаряжать свою крошечную трубочку. Дело тонкое, не каждому слуге доверить можно. – На этот раз всего лишь герцог Йёю.
– Подождет, – отрезал Виктор.
– С дамой, – договорил Макс.
– Тем более, – отмахнулся Виктор. – Пусть пообщаются пока. Ему полезно, он писатель. И нам не помешает, хоть мы и не писатели. Поболтаем? У меня тут вопрос один наболел, а помахаться еще успеешь. До вечера далеко, надоест.