Квест
Шрифт:
– Луиза! – радостно воскликнул он, разводя руками, как если бы хотел немедленно обнять меня, как если бы только меня и ждал, – Это же Луиза! Как хорошо, что ты пришла! Какое счастье видеть тебя здесь, в нашей теплой компании! Иди же, скорее иди сюда!
Он поманил меня. С трудом переставляя ставшие ватными ноги, я сделала несколько шагов. И буквально повисла на его руке, он подхватил меня, иначе бы я упала. На лице Аллы, как мне показалось, мелькнуло еле заметное неудовольствие, но она тут же стала приветливой вновь. Очень быстро я забыла о ней: она смешалась с толпой, скрылась, а Тонино, бережно поддерживая меня за локоть, подводил все к новым и новым гостям, среди
Оркестр заиграл вальс. Его звуки придали происходящему сказочную торжественность, и я почувствовал себя Золушкой, явившейся на бал без приглашения. Меня всегда удивляла эта сказка: разве может девушка прийти на бал, куда ее не позвали, да еще одна, без сопровождения? Поступок Золушки с детства казался мне чем-то непозволительным, недопустимым, почти преступным. И вот теперь, когда я сама пришла сюда, одна, по собственной воле, и попала на этот бал, куда меня никто не звал, понимала, что нельзя судить о Золушке прежде, чем наденешь ее хрустальные башмачки.
– Позвольте пригласить на танец, дорогая, – Тонино с улыбкой поклонился, не дожидаясь ответа, обхватил мою талию и закружился по бальной зале. Я пыталась улыбнуться, не сказать, чтобы умела хорошо вальсировать, чувствовала себя неловкой, да и наряд мой не способствовал тому, чтобы вальсировать со столь блестящим господином. Он был совсем близко от меня, его объятия заставили цепенеть, не только танцевать, даже просто идти было бы сложно, но он крепко держал меня, и я скользила почти по воздуху, мои ноги едва касались зеркального пола. Все это было так похоже на сон, на удивительную волшебную сказку, что невольно подумала об Артеме, и его голос в моем сердце спросил, не выдумка ли все это? Что если я сплю или попала в мир своих фантазий, ведь реальность никак не может быть таким чудом!
– Тебе нравится у нас? – тихо спросил Тонино, склонившись к самому моему уху, и его дыхание обожгло меня.
– Не знаю, – шепотом ответила я, – Мне тревожно. Все это напоминает бал у сатаны из романа Булгакова!
Тонино весело рассмеялся и покачал головой.
– Уверяю, это не сборище нечисти и мертвецов. Все присутствующие – живы, это нормальные люди, успешные и уважаемые!
– Я предпочла бы оказаться среди мертвецов…
– Это почему же?
– Тогда бы не чувствовала себя так неловко… Мне стыдно быть среди этих людей, так чудесно одетых, красивых, торжественных, в своем стареньком платье, в плаще… Клянусь, не знала, что здесь такое общество, думала, не застану никого. Может быть, если только тебя… Надеялась, что застану тебя.
– Понял, – Тонино кивнул и вдруг резко остановился. Он махнул рукой, и по одному жесту гостеприимного хозяина музыка смолкла. Воцарилась тишина. Толпа замерла, как если бы все они были не живыми людьми, но куклами, марионетками, что еще больше заставило меня думать, что это лишь сон, один из тех, после которых так не хочется просыпаться.
– Спасибо за визит, дорогие гости! Теперь оставьте меня наедине с Луизой! Проходите, пожалуйста, в соседний зал, вам будут предложены еда и напитки…
Толпа медленно потянулась к выходу, гуськом они протискивались сквозь узкие двери. Алла была последней. Она бросила на меня испепеляющий взгляд, теперь мне точно не показалось, однако без возражений последовала за остальными. Когда последний гость вышел, дверь захлопнулась. Мы остались одни.
Тонино подошел ближе и положил руки мне на плечи, он был значительно выше и вынуждал смотреть на него, высоко задрав голову.
– Так что? – спросил он, наконец. – Зачем ты пришла? Чего хотела?
Я отступила, опустив голову, почувствовала, что губы задрожали, готова была заплакать.
– Не знаю, – прошептала я. – Не знаю. Ты сказал, что я могу прийти, и вот, пришла….
– Вижу, что пришла, – он ласково улыбнулся. – И я рад тебе. Хотел узнать, есть ли причина. Но если ее нет, если ты пришла просто так, все равно рад. Ты всегда желанная гостья в этом доме.
– Как долго ты еще пробудешь здесь? – спросила я. – В нашем городе?
– Долго, конечно, долго. Мы будем собирать труппу, репетировать. Я намерен играть в театре, возможно, останусь в Донске навсегда.
– Чудесно, – я просияла. – Так жду первый спектакль!
– У тебя будет лучшее место в зрительном зале, – он снова улыбнулся чарующей улыбкой, а я почувствовала, что краснею и не могу больше молчать.
Я всегда была откровенной и ничего скрывать не умела. Торопливо прошлась по зале, стараясь успокоиться, отошла к окну, а после снова приблизилась к Тонино, пытаясь замедлить дыхание, чтобы не сбиться.
– Скажи мне, – спросила я, глядя ему в глаза, – Что такое любовь? Настоящая любовь? Ты знаешь? Вот я люблю Артема. Уже много лет, с детства. Мы должны пожениться и обязательно поженимся. Он тоже любит меня. Но разве это и есть настоящая любовь? Или она – какая-то иная? А если это и есть настоящая любовь, почему я пришла сюда сегодня ночью? Почему постоянно думаю о театре? Почему постоянно думаю о тебе?
Тонино застыл, будто окаменел, медленно отошел к окну, отвернулся, вглядываясь из сияющей залы в непроглядную темень. Что он там видел? Что можно различить во мраке ничем не освещенного двора? Или просто не желал смотреть на меня? Не желал отвечать? Я терпеливо ждала, раз уж пришла, мне хотелось получить ответ на вопрос, и наконец он обернулся.
– В театре есть своя магия. Она живет на сцене. Рождает чувства в наших сердцах, рождает волшебство, соединяя в единое энергетическое поле зрителей, персонажей, артистов, они словно сливают свои силы, чтобы прожить новую, яркую, сиюминутную и иллюзорную жизнь. Но падает занавес, и то, что происходит за кулисами, – совсем другое. Там тоже есть своя магия, свое волшебство. Но оно – иного порядка, не такое, какого ты ищешь. Молодым прекрасным девушкам, вроде тебя, свойственно переносить чувства с артистов, играющих на сцене, на живых людей. Но между ними пропасть, поверь.
Он замолчал и снова отвернулся.
– Разве это ответ на мой вопрос? – тихо спросила я. – Я просила показать мне, что такое любовь. Настоящая любовь.
– Я покажу, – не поворачиваясь, произнес он. – Когда придет время.
Больше он ничего не сказал. Понимая, что не добьюсь ответа, я вдруг ощутила смущение, мне стало непереносимо стыдно, что пришла сюда среди ночи, что осмелилась говорить такие слова. Ведь я видела его третий раз в жизни, мы почти незнакомы, имею ли я право что-то спрашивать у него! Пробормотав «до встречи», я запахнула плащ, опустила голову, и вышла из залы, а потом из пустого дома. Он не остановил и не задержал меня. Снаружи ни музыка, ни голоса гостей не были слышны. Что если все это лишь мое воображение, снова мелькнуло в голове. Артем всегда говорил, что я фантазерка и живу среди иллюзий, в волшебном мире. Я торопливо шла домой, а сердце продолжало стучать, щеки все еще полыхали от невыносимого стыда, когда раздался звонок Артема.