Лабиринт для Слепого
Шрифт:
– Ты будешь жить там, тебе необходимо скрываться, – сказал по дороге в машине полковник Поливанов Сиверову. – О твоем существовании уже слишком многие знают, и ты становишься для них очень опасен.
– Что с Савельевым? – спросил Глеб, потирая ноющее плечо.
– Продолжаем искать. Но думаю, что это бесполезно. Слишком уж он осторожен и опытен. Надежда лишь на то, что где-нибудь он случайно засветится.
– Мне кажется, – задумчиво сказал Глеб, глядя на заснеженные улицы, по которым мчался автомобиль, –
– Да, я об этом думал. Я успел допросить Олега Пескаренко.
– Это что, один из химиков?
– Да. Самый молодой, но и самый талантливый.
Правда, применение своему таланту он нашел гнусное.
Сейчас он в этом раскаивается, нечего раскаяние запоздалое.
– И что, думаешь, он пропадет? – скептично усмехнулся Глеб.
– Думаю, нет. Такие люди, как он, нужны. Его вытащат из зоны, и он будет продолжать заниматься своим гнусным делом где-нибудь в другом месте. Его, может быть, даже вывезут за границу…
– Так что он все-таки тебе сказал?
Поливанов даже на минуту задумался, не решаясь сообщить Глебу о результатах допроса. Глеб напряженно ждал, глядя на уставшее лицо полковника.
– Пескаренко мне сказал, что перед своим исчезновением Савельев попросил его сделать детальную и абсолютно точную технологическую документацию о производстве наркотиков и записать все на дискету.
– И что, он сделал? – спросил Глеб.
– Конечно, – спокойно ответил Поливанов – И скорее всего, Савельев исчез вместе с этой дискетой.
Надеюсь, ты понимаешь, – Поливанов чуть сбросил скорость и взглянул на Глеба, – что эта дискета стоит бешеных денег и Савельев обязательно будет искать на нее покупателей.
– А почему ты уверен, что Савельев будет искать покупателей, а не попытается организовать производство? Ведь производство – это постоянный доход, а продажа дискеты даст только разовую прибыль.
– Думаю, Савельев не так глуп. Дискету можно продать разным покупателям. Можно продать на Западе, можно продать американцам, китайцам, японцам – кому угодно.
– Если об этом узнают, его же уничтожат, – вновь скептично усмехнулся Глеб.
– Естественно, такая игра опасна. Но зато она принесет чистые деньги, и очень большие.
– Сомневаюсь, что Савельев так поступит. Я его немного знаю, имел счастье познакомиться, – в глазах Глеба вспыхнули злые огоньки. Он прищурился, словно целясь в невидимого противника. – Мне кажется, Савельев попытается продать дискету и на этом закончит свою карьеру предпринимателя-промышленника.
– Хорошо, если так.
– Именно так он поступит, – с уверенностью проговорил Глеб. – Поэтому советую попытаться выйти на тех, кто с ним был связан в Штатах.
– Если бы мы знали!
– Но хоть какие-то хвосты есть? Хоть за какую-то ниточку можно ухватиться?
– Да,
– Ну извини, Станислав Петрович, мне ничего не оставалось, и я не виноват в том, что этот мерзавец мертв.
– А хоронили его очень прилично, говорили красивые речи. Пришло много художников, артистов, музыкантов. В общем, прощались как с великим меценатом и покровителем изящных искусств.
– Ясное дело, – промолвил Глеб и уперся руками в панель перед собой.
– Что, больно?
– Да нет, я уже привык.
– Ничего, ничего. У моего брата прекрасные тренажеры, так что у тебя будет возможность привести себя в порядок.
– Постараюсь. Думаю, через неделю я уже окончательно встану на ноги.
– Только прошу тебя, будь осторожен, – сказал Поливанов, сворачивая во дворы.
– Что ты имеешь в виду, Станислав Петрович?
– Думаю, тебя попытаются найти. И кроме того, тебя попытаются убрать. Ведь ты абсолютно лишний свидетель.
– Со мной это не впервые. И поэтому я не очень боюсь.
– Все равно будь осторожен.
Автомобиль Поливанова остановился у подъезда, упершись колесами в бордюр.
– Третий этаж, квартира двадцать восемь. Сразу же по телефону снимешь квартиру с сигнализации. Вот тебе на всякий случай телефонный аппарат и номер, который не прослушивается. Сможешь со мной связаться в любое время.
– Что, спутниковая связь?
– Да, – сказал Поливанов и подал телефонный аппарат Глебу. – Пусть он будет у тебя. Если что – звони.
– Ты тоже, Станислав Петрович, звони.
– Давай не будем так официально.
– Хорошо, – кивнул Глеб.
Они пожали друг другу руки и только после этого, словно случайно вспомнив, Поливанов протянул Глебу тяжелый пистолет и две обоймы.
– Возьми. Может быть, он тебе понадобится.
– Надеюсь, это не твое табельное оружие?
– Не мое. Но этот пистолет чистый. И постарайся им не пользоваться.
– Хорошо, спасибо. Ты прямо как Дед Мороз, делаешь один подарок за другим…
Вот обо всем этом думал полковник Поливанов, сидя перед генералом Потапчуком.
Он не сказал своему шефу о том, где сейчас находится агент по кличке Слепой. Правда, Потапчук у него об этом и не спрашивал. Но даже если бы генерал и поинтересовался, Поливанов все равно бы ему не сказал.
Политическая ситуациям стране могла измениться в любой момент. Выборы в Думу были на носу, и никто не знал, какие силы придут к власти. Правда, пока еще был Президент, но с ним то и дело случались какие-нибудь болезни. А люди, о которых отставной полковник КГБ Савельев рассказал Глебу Сиверову в подвале загородного особняка, занимали очень высокие посты и пока еще находились у власти.