Лабиринт
Шрифт:
– - А как его звали?
– - Не помню, -- пожал плечами Юллий Цезарович. -- Этот тип разглядывал мир через увеличительное стекло. Каждый раз, когда я встречался с ним, он настойчиво интересовался, не профессор ли я?
Юллий Цезарович открыл нотную тетрадь и начал старательно наигрывать сентиментальную мелодию.
– - А вы, действительно, были профессором? -- с любопытством сказал я.
– - Много лет назад, молодой человек.
– - Да папа кем только не был, -- сказала Кира, постукивая о край стола длинными коготками с отличным маникюром. --
Я снова взглянул в окно. Вдали какой-то человек убегал от огромной собаки, энергично размахивая продолговатым предметом, похожим на скрипку. Они быстро пересекли пшеничное поле. На опушке леса человек оглянулся и, бросив предмет на землю, скрылся среди деревьев. Собака немедленно бросилась к артефакту...
Я облегчённо вздохнул. За стеклом буфета в углу находилась целая коллекция новеньких скрипок.
– - Как же вам удавалось оставаться собой?
– - Существует три аспекта себя, -- усмехнулся Юллий Цезарович. -- Сначала вы вне себя, тут сказать совершенно нечего. Потом обретаете себя, радуетесь жизни, и имеете опыт. Однако, вскоре, опыт начинает иметь вас, и тогда вы становитесь кем-то...
– - Значит, всё дело в опыте, -- задумчиво произнёс я.
Юллий Цезарович выпил сока прямо из горлышка бутылки.
– - А вы что скажете? -- повернулся он к приятелю.
Себастьян поднял голову от красочного журнала. Он стоял рядом с книжными полками и с любопытством рассматривал литературу.
– - Опыт, он и в Африке опыт. Его, как говорится, не пропьёшь.
– - Точно, -- согласно кивнул Юллий Цезарович. -- Ну, а вы, что можете сказать, молодой человек?
Я задумчиво посмотрел в окно. В поле колосилась пшеница, и одинокий сокол медленно кружил над ним. На опушке леса снова появился человек.
– - Сложно говорить о себе... в общем, менеджер тнп.
– - Manager? -- сказал Юллий Цезарович. -- Насколько я помню перевод с латинского языка, ager это поле или пашня, а что такое тнп?
– - Это просто аббревиатура логической цепочки: товар, народ, потребление.
– - То есть, вы работник пашни...
– - Ну, можно и так сказать, -- пожал я плечами.
– - Садитесь, молодой человек.
Юллий Цезарович сделал широкий жест, показывая на мягкую мебель.
– - Да мне и тут хорошо...
– - Так и будете стоять у окна?
Я пожал плечами и осторожно присел на краешек сиденья. Стало клонить в сон...
Глава одиннадцатая
– - Что это?
Я лежал на животе, и перед глазами был зелёные растения. Крупные красные ягоды сами просились в рот. Я осторожно попробовал дары природы.
– - Проснулся?
Чья-то нога появилась рядом, и я увидел знакомое лицо Кэт. Она с любопытством разглядывала меня, склонившись к земле, отчего голова у неё повернулась почти на сто восемьдесят градусов.
Тело приняло вертикальное положение.... Прямоугольные фигуры из камня возвышались на широком плато фиолетового оттенка. Местами покрытые зеленоватым мхом, они были беспорядочно разбросаны на большой территории.
– - Что-то случилось в незапамятные времена, что-то очень странное, -- нахмурила брови Кэт
Пустые глазницы, высеченных в камне лиц, равнодушно смотрели на меня чёрными зрачками провалов, вокруг веяло вечным покоем и невозмутимостью льда.
Внезапно, окружающее пространство изменилось. Смутная тень отделилась от камня, быстро обретая плотность материальной формы -- это был человек в звериных шкурах. Седые волосы густыми волнами лежали на плечах. На умном лице была печать вырождения, а звериные черты делали его немного хищным.
Человек пронзительно свистнул. Послышался какой-то шум, и через мгновение странный зверь большими прыжками примчался на зов. На спине у него было кожаное седло.
– - Хейо-о!
Животное стремительно удалялось на север. Седые волосы человека развевались на ветру. Прямая фигура сидела, как влитая, словно они были одним целым.
Я устало прислонился к каменному истукану. Лёгкая дрожь прошла по телу, осознание затуманилось, и, неожиданно, я увидел себя со стороны. Маленький человечек рядом с безмолвным памятником. Контуры тела стали расплываться, очертания границ потеряли былую чёткость...
Я медленно плавился, превращаясь в смутный призрак. Ещё немного и облачко тумана растворилось в камне. В этот момент я осознал себя грандиозной скульптурой: мои глаза уже многие тысячелетия смотрели в вечность, и, хотя жизненный ритм был значительно меньше, чем у человека, неподвижно застывшего рядом, всё же между нами было нечто общее.
За короткой вспышкой последовала непроницаемость глубокого сна. Сумрак пробуждения, и зрение постепенно вернулось. Я снова стоял рядом с каменной фигурой.
– - Егор, ты слышишь?
Кэт удивлённо смотрела на меня.
– - Где ты был?
– - Не знаю.
– - Ты стал, как каменный, я даже боялась прикоснуться к тебе.
Она недоверчиво покачала головой.
– - Ладно, мне надо отлучиться, жди меня и я вернусь...
– - Хорошо.
Я уселся на большой камень и предался мечтательным размышлениям. В небе кружила какая-то птица. Она медленно парила в вышине, словно высматривая добычу. Высота полёта становилась всё меньше, и вскоре я мог различить необычное существо -- это была птичья фигура с женской головой!
– - Здравствуй, дружок, -- услышал я мелодичную речь.
Птица ходила по земле, как курица. Крупное тело хищника с мощными когтями было увенчано очаровательной головкой симпатичной дамы. Её нельзя было назвать идеалом красоты, но для среднестатистического гражданина она производила самое благоприятное впечатление.
– - Простите, мы знакомы?
– - Нет, -- нежно пропела женщина. -- Но мечтаю познакомиться.
– - Егор, -- прижал я подбородок к груди.
– - Сирена, -- взмахнула она крыльями. -- Можно Ирэна. Чем займёмся, Егорушка?