Лабиринты Гипербореи
Шрифт:
– Ну и фиг с ней! Царевна-несмеяна нашлась! Ярослав Быстров и без помощи справится. Конечно, справится. А тупо ждать и соглашаться на очередную авантюру не станет! Но вот разведать бы, что затевает Совет... Как?
Сон долго не шёл к мальчишке. Уже вечерняя заря сдала смену, заалел восточный небосвод, когда глаза закрылись и мысли унялись. Понятно, выспаться не удалось, и зря. Стоило ли так ломать голову, если решение приснилось само, простое и надёжное?
Глава девятнадцатая
Шпионские
Утро и первую половину дня Славка трудился вместе с наставником, ошкуривая сырые заготовки для пик, копий, дротиков, подвешивая к балке и привязывая к ним грузы. А когда Ждан приступил к обучению недорослей, мальчишка направился на школьный плац - исправлять вчерашнюю глупость.
Дружинники отрабатывали сечу со щитом. Славку не замечали в упор. Он нашел взглядом Грума, встал сбоку, громко попросил извинения. Тот повернулся, словно только что увидел, протянул руку:
– Здравствуй, Яр! Со мной в пару станешь?
И всё. Отношения восстановились, будто ничего и не было. Рыжая узнала, что он помирился с дружиной, тотчас примчалась. Разулыбалась, получив аппарат. Надо же, как необычно пригодился навороченный спортивный мобильник с подзарядкой от солнца! Оказывается, брат Алешка не зря перегнал туда записи своих любимых групп. Славке его "Аквариумы", "Наутилусы", "Звери" - на дух не нужны. Он, как папа, предпочитал мужественные группы, вроде "Любэ". И потом, кому нужны записи с телефона, когда эмпитришка в сто раз удобнее? Чисто из лени Славка не стёр их, и вот - пригодились.
Милана одним ухом выслушала указания по самостоятельной зарядке телефона. Заверила, что поняла, вставила второй наушник и умчалась рыжим вихрем. Русы отправились на поле, отрабатывать рукопашный бой. Нападавшись и устав до чертиков, Славка подошёл к Скитану. Хотя свободное время у дружины начиналось вечером, но отпроситься всегда можно. Если повод веский.
Отговорившись, что идет попроведать Русану, Славка искупался, переоделся в джинсы и футболку. Льняная одежда слишком светлая, а не надо, чтобы его заметили. Опять направился к реке, выждал, когда сумерки достаточно сгустились. И по береговому урезу пошел к знакомому дому. Залёг под валуном. Так он видел всех, кто шёл на Совет.
Волхвы прибыли кучно, двумя группами. Борун последним взошел на крылечко, не оборачиваясь, скрылся в доме. Мальчишка перелез изгородь. Осмотрелся. Вокруг никого. Конечно, здесь про сыщиков и суперагентов не знают, не принято в Затулье следить за кем-либо. Зашуршало и тихонько вздохнуло нечто лохматое, выбираясь их-под крыльца. Мокрый нос ткнулся в ладонь, жарким дыханием выпросил ласку. Славка присел, почухал могучую шею под ошейником, поднял ухо на громадной башке, шепнул туда:
– Не сердись, я очень занят. Ты же меня не выдашь, промолчишь?
И поднялся по ступенькам. Пес понимающе вздохнул вслед мальчишке, вернулся под крыльцо. Славка осторожно потянул дверь на себя, протиснулся в сенцы. После вечерних сумерек на улице, здесь стояла темнота, но не кромешная. Полоса света выбивалась из горницы в щель неплотно прикрытой двери, которая пропускала самые громкие голоса. Члены Совета горячо спорили:
– Дрон, возврат сорвался по твоей вине! И прекрати обвинять всех. Тебе говорили, что надо не пентаграмму, а семиконечную. Тогда мы справились бы с силобором, а не он с нами...
Этот голос принадлежит синеглазой, несомненно. Славка запомнил его ещё с Совета. Только у неё получалось так звонко чеканить слова. А вот густой голосище Боруна:
– Гера права. Пригласи ты ещё волхвов на подмогу, того же Олена и Пана, и вместо пустопорожнего выброса земли мы отправили бы детей...
– Нет! Это слабеет не наша сила, а истощается жила земная, на которой стоим. Зря мы ушли так далеко, надо возвращаться, проситься назад к Нараде. Ариям не выжить без твердой руки!
И снова голос Боруна:
– Не меняй тему. Мы собрались исправить ошибку, допущенную Советом в единственном общем деле, проведенном за два десятилетия, а ты кручинишься о потере власти. Возмечтал о человеческих жертвах на алтаре? Их больше не будет!
Кто-то бормотнул:
– Олен знал, как вызвать или предупредить взрыв силобора, я помню точно. Мы с ним вулкан гасили, так земную жилу расплели вширь, мелким трясом отделались...
Гера и Борун одновременно воскликнули:
– Ты почему молчал на Совете, Аген? А ты, Дрон, если знал про опасность пустого прорыва, почему не позвал Олена?
– Олен, Олен! Одни выдумки и пустопорожние идеи. Вулкан они погасили, как же! Это по силам Нараде, а та гора сама затихла.
– Старейшина Совета скрипел голосом, словно сухое дерево.
Его становилось слышно все лучше. Скорее всего, Дрон направлялся к двери. Славка испугался. Если застукают, как подслушивал, позору не оберешься. И не только позора. На глаза попалась лестница, ведущая в проем на потолке. Прочная и устойчивая, даже не скрипнула, пока мальчишка карабкался вверх.
– Прекрати, - отчеканила Гера.
– Тебе не стыдно смотреть в глаза детям, которым мы собирались помочь? Забыл, что волхв, не сдержавший обещание, уходит от мира? Если тебе, Дрон, нечего сказать, то мы созовем большой Совет сами. Выбор за нами. Мы вернем детей в их время. Или уйдём. Все пятеро.
– Вместе с тобой, уважаемый старейшина Дрон Гай, - внушительно продолжил Борун.
– Вместе с тобой...
Тут кто-то из молчаливых членов Совета опять негромко забубнил. Борун воскликнул: