Лабиринты времени
Шрифт:
Взяв ребёнка на руки, мужчина поднёс его к пламени и тихо произнёс:
– Посмотри на свою мать, малышка. Скоро ты встретишься с ней.
Жар огня обдал хрупкое тельце и, нервно заёрзав, ребёнок издал пронзительный крик. Но, не обращая на это никокого внимания, Ведун положил его на большой плоский камень и, достав из-под полы тёмного плаща большой острый нож, занёс его над испуганно моргающим младенцем.
«Ты должна была жить…
Как минимум лет пятнадцать…
Но теперь…
Теперь это не важно.
Я заберу то, что принадлежит мне сейчас
Размышляя, Ведун высоко поднял нож и, прицеливаясь, остановился, увидев с надеждой смотрящие на него глаза младенца.
И в этот миг…
Промелькнувшее среди плотно окружающих поляну ёлок светлое пятно отвлекло его внимание и мужчина, опустив оружие, внимательно обвёл взглядом окружающие поляну тёмные кустарники.
Неожиданный треск ломающихся веток заставляет его моментально перевести взгляд в сторону деревьев и увидеть убегающую невысокую фигуру.
Не долго думая, Старик резко выбросил руки вперёд, закатил глаза и начал шептать, притягивая тощими руками невидимую верёвку так, что вены на них вздулись и быстро запульсировали.
И вскоре из – за деревьев на поляне появляется сопротивляющийся невидимой силе притяжения тоненький мальчик в длинной белой рубахе с испуганными глазами. Он так отчаянно упирался ногами, что непомерно большие лапти врезаются в сырую землю, покрытую мягким мхом.
И чем ближе Ведун придвигает его к себе, тем больше и больше расширяются тёмные зрачки мальчика с отражающимися в них языками пламени.
Ещё чуть-чуть и он упал на колени прямо у ног нависшего над ним Старика и зажмурил глаза.
–Что ты здесь делаешь? Подглядываешь? – голос Ведуна был таким тихим, что, кажется, он вовсе и не злился и Мальчик, открыв глаза, жалостливо, словно взывая к милости, посмотрел на него.
–Нет! Нет! Я коровку ищу. Потерялась она. Вот батька и послал искать,– дрожит голос ребёнка в слабой надежде на пощаду.
В ответ Старик неподвижно обводит поляну и лес взглядом и улыбается:
–Коровку, говоришь?
Рассчитывая на милость незнакомца, паренёк падает лицом в землю и начинает биться головой о его ноги:
–Пустите меня, дяденька! Я никому не скажу! Всеми богами клянусь…
Но тот брезгливо отталкивает его и, сделав шаг назад, ещё раз оглядывается по сторонам и тихо шепчет:
–Верно, не скажешь.
Голос мужчины так спокоен, что мальчик поднимает голову от земли и с надеждой смотрит на него. Но тот крепко берёт его костлявой рукой за плечо, легко, словно поднимает пушинку с земли, ставит на ноги перед собой и, наклоняясь так низко, что паренёк чувствует его холодное дыхание, начинает бормотать в самое ухо.
Мальчик неуверенно дёргается, пытаясь освободится, но рука Ведуна крепка, как сталь и тверда, как камень.
–Пустите меня, дяденька, богами кляну-у-у-у, – плаксиво ноет он, но слова внезапно зависают в воздухе, растворяясь и образуя зловещую тишину, утопающую в мрачных вершинах ночного леса.
Старик отталкивает мальчика от себя:
–Ну, ступай, ищи свою коровку.
Пытаясь что-то сказать, мальчуган беззвучно открывает
Глаза в ужасе смотрят на удовлетворённого своим злодеянием Ведуна.
–Ну, что же ты, иди, иди.
И, улыбаясь, словно ничего не произошло, старик машет рукой на мальчика и тот, сначала медленно пятясь, а потом ускоряясь, с обезумившим взглядом, бежит к лесу, подальше от этого ужасного места, падает, встаёт, снова бежит и вскоре скрывается за мохнатыми ветками деревьев.
Прислушиваясь к удаляющемуся топоту детских ног и треску сломанных веток, Ведун тихо бормочет себе под нос:
–Теперь-то точно никому не скажешь. – и, повернувшись к лежащему на камне младенцу, громко вскрикивает: там, где только что лежало пухлое тельце, осталась лишь маленькая жёлтая лужица, медленно стекающая на землю.
Глава 2
Далеко на востоке, за Мёртвой пустошью, раскинулись бескрайние степи. Сотни лет живёт там свободный от обязательств к внешнему миру кочевой народ – тургары. Низкорослые, плотного телосложения, с белыми лицами и раскосыми голубыми глазами, вьющимися длинными рыжими или чёрными волосами они взяли себе всё лучшее от своих предков: дикость и смелость, отвагу и страсть. И горит в их сердцах не погасающий вот уже много лет огонь войны. Изгнанные когда – то с восточных земель из-за неприязни новой веры, они так и не смогли потушить его и всё ещё надеялись вернуть утраченную власть. И только ужас перед выжженной на многие километры землёй останавливал их от длительного перехода. Да и зачем? С годами, обленившись от военного безделия, тургары забыли свою природную сущность и обратились к спокойной жизни в степи. Постепенно отары их овец становились больше и больше, а табуны лошадей исчислялись тысячами.
Разбросанные по степи коганы, иногда насчитывающие до нескольких сотен человек, выбирали себе вождя-каюма на пожизненное правление, со смертью которого ему на смену выбирался наиболее умный и сильный представитель клана, достойно показавший себя в ведении хозяйства, переговорах с соседями и торговле. И кровные узы в этих выборах не играли никакой роли. А сыновья каюмов, выращенные в строгости и по всем правилам суровой жизни кочевников, не пользовались никакими благами при отцах- каюмах и поэтому воспринимали как должное отсутствие у них каких либо прав на правление.
Так и Теймур, ловкий десятилетний паренёк с вьющимися чёрными волосами и миндалевидными тёмными глазами, нисколько не задумывался, резво скача на вороном скакуне по степи о том, что когда то может стать правителем.
Но пришедший в степь чужестранец с кожей необычного красного цвета изменил не только его жизнь, но и всю сущность кочевых племён на многие сотни лет вперёд.
Учитель, а именно так прозвали пришельца, знающий толк в лекарстве и звёздах, быстро стал доверенным лицом тогдашнего правителя – отца Теймура и учителем его сына.