Лаборантка
Шрифт:
— Закрой уже рот! — он истошно заорал на всю улицу.
Ещё какое-то время душераздирающий крик раздавался в моих ушах. Я давно перестал различать, где заканчивались искренние чувства Максима, а где начиналась дурь… И от этого было жутко. Я неровно вдыхал, словно из воздуха исчез кислород, глядя за его истеричным состоянием. Мимо проходящая женщина с ужасом покосилась на нас и предусмотрительно ускорилась. Мы достигли крайней стадии неприязни друг к другу. Парень вымеренно заговорил.
— Либо закрой рот, либо уматывай
— Тебе не позволят, — увидев, что Максим готов наброситься на меня, лишь бы впредь совладать с выплёскивающейся наружу выедающей яростью, я подытожил. — Никуда я не уйду. Доведём дело до конца.
— Главное, чтобы эти идиотки тебя не отвлекали, — меня передёрнуло от выплюнутой колкости. Было слышно, насколько долго он её вынашивал… Будто вторая пощечина за день.
— Не твоя забота.
— Ещё как моя. Ты их имеешь, а они дерутся между собой. От лаборатории скоро живого места не останется, все разнесут!
Мы были словно два сосуда песочных часов: сначала злоба переполнила Максима, но теперь она перетекала в мои сомкнутые кулаки, потому что друг нашёл подходящие слова. Я был готов ударить его. Но вместо этого шагнул в противоположную сторону, не желая больше видеть смазливое обиженное лицо.
— Стой, — парень вцепился в моё плечо то ли пытаясь притормозить, то ли удержаться, чтобы не упасть. Я медленно обернулся, пытаясь совладать с гневом, но на его серьезном лице уже не было и тени трепещущего ожесточения. Он будто позабыл обо всём сказанном в ту же секунду. — Ты наблюдал за ней?
— За какой именно? — я с неприязнью стряхнул его руку и сурово всмотрелся в гниловатую улыбку. Саркастический вопрос Максим любезно принял за готовность продолжать разговор.
— Ещё какие-то симптомы были? — не успевая за настроением друга, я старался безучастно наблюдать, как он загадочно ухмыляется. — Она плакала сегодня?
Максим грезил собрать статистические данные, используя лаборантку как подопытную зверушку. Наконец, она начала проводить синтезы — теперь у него были все шансы стать экспертом на чёрном рынке… Вопросы Максим задавал прямолинейно, с каким-то садистским интересом, лишенным остатков человечности. Я долго молчал, стиснув зубы, пытаясь переварить его интонацию.
— Если не будешь содействовать, дело от этого не встанет. Я тебя предупредил, что могу и сам…
— Ну бредила она, спала лицом в стол часа четыре, — отнекиваясь от собственных подкрадывающихся домыслов и компрометирующего любопытства, я умолчал о том, что познакомился с Даной Евгеньевной поближе.
— Это я знаю. Слишком долго вдыхала, чересчур большая доза для неё…
— Слишком большая? Она же… Не умрет? — с петляющей, слегка равнодушной интонацией я постарался завуалировать животрепещущий напрашивающийся вопрос. Только мог ли Максим
Он иронично покосился на меня, не удержавшись от едкого комментария.
— Тебе не кажется, что ты слишком сентиментальный для таких серьезных дел?.. — в эту самую секунду я думал о том, что друг оказался на удивление бесчеловечным. Но его замечание засело мне где-то в рёбрах ноющей разжигающейся болью. — Не умрет, не умрет. Но раз уж она так много дышит этим, надо понаблюдать, какие дисфункции будут проявляться. А они точно будут…
Рассматривая его тёмный пустой взгляд, обращенный в никуда, я и сам невольно задумался.
Дана тогда бессвязно бормотала химические термины, недолго пыталась говорить с матерью будто по телефону, но ни один смысловой посыл я так и не разобрал. И будить не решился — лучше было дождаться, когда она проснётся сама. Я не знаю, почему так подумал… Во сне девушка подёргивалась, периодически что-то бубнила под копной волнистых волос. И когда она проснулась перед отъездом домой, уже могла выражаться разборчиво и вполне разумно. Только мне всё равно показалось, что она была слегка не в себе…
— И… На что же мне следует обратить внимание? — потерявшись в сбивчивых догадках, я заметил, что Максим пристально за мной наблюдает.
— На навязчивые идеи, — он многозначительно приподнял брови в доказательство того, что успел проверить действие пробы на себе. — Знаешь, я на американском форуме прочитал забавную историю. Парнишка, принимавший на протяжении нескольких месяцев, ночами уходил из дома. Его принудили к исправительным работам за грабежи, которые он даже не помнил, как их совершал…
Максим весело пожал плечами, не сводя с меня тяжелый пытливый взгляд. Я улыбнулся для вида.
— Действительно, забавная история…
Глава 12
Грудную клетку сдавило. Я непринужденно ухмыльнулся, сквозь шутливое выражение лица пытаясь ухватить немного воздуха. Но вместо этого из последних сил продолжил обескураженно стоять с замершим дыханием и рассматривать карие внимательные глаза.
— Ладно, я… Рад, что ты не соскочил. Колбу, конечно же, мне не вернёшь?
— Нет, — испугавшись своего мрачного просипевшего голоса, я глубоко вдохнул, стараясь притупить кислородный голод, и расправил плечи. — Хватит с тебя…
На этой суровой ноте мы и закончили. Я развернулся в противоположную сторону и зашагал туда, куда глядели глаза. Пальцы судорожно начали искать свежую пачку сигарет в нагрудном кармане. А сердце за ним с тревожным неминуемым ужасом колотилось, словно я прыгнул в пропасть и до сих пор ещё не столкнулся с землей. Затылок горел, кажется, от взгляда Максима, но я даже не смог обернуться, нервно и помногу раз пытаясь раскурить сигарету, пряча её под ладонью от усиливающегося дождя.