Лафраэль и доспехи тьмы
Шрифт:
Она отпустила служанок, оставшись совсем одна в своей привычной келье. Ничто не мешало ей придаваться мыслям.
Ее комната была просторной, украшенной розовыми и зелеными шторами, гобеленами и туалетными принадлежностями, но помимо них возле стены, справа от входа, стоял шкаф с довольно потрепанными книгами, посредине комнаты расположилась огромная постель с прозрачными занавесками. Большие окна с выходом на балкон были пусты.
Какая-то слабость одолела внезапно принцессу, после известия о том, что Хайрама поймали и заключили в тюрьму. Она, признаться, не раз слышала о таких происшествиях, случавшихся с
Но почему же сейчас ее одолела тоска?
Да, точно, то была изнывающая тоска, поселившаяся в ее груди,– но почему и когда она успела овладеть сердцем принцессы? Никто не знал ответ на этот вопрос, даже сама Мэрион. Ей хотелось лезть на стену, царапать гранит, но только, чтоб беспокойство это прекратилось. Она давно не видела Хайрама, не слышала его голоса, не замечала его застенчивой улыбки и пронзительного взгляда. Ей вспомнились его натруженные сильные руки, когда он прикасался к ней, его полные жизни губы, когда он целовал ее нежную белую руку в знак приветствия.
Краска залила ее лицо.
Он ушел два года назад, внезапно, никому ничего не сказав и не объяснив своего поступка. В то время он стал в народе известен как непобедимый и могучий воин, его любили, он пользовался успехом, его принимали во всех благородных домах,– но все же он ушел, отказался от будущности и ушел.
Но куда?!! В народ?!
В эту неизвестную принцессе массу, скопище необразованных и жестоких людей, которые каждый день только и умеют, что воровать, бить, грабить. Она никак не могла понять и принять этого факта.
Как он мог покинуть короля и принца, променяв их на пустые увеселения и никчемную выпивку? Как он мог отвернуться от достатка и богатства, что сулило вновь подъем его дому, на вот такую жизнь, какую он влачил сейчас? Она этого не могла ни принять, ни понять.
Но кроме всего прочего, ее озадачил в большей степени совсем другой вопрос, выбив почву из-под ног, в котором она старалась не признаваться даже самой себе. Эта жгущая изнутри тайна, не дававшая ей успокоения, как она не пыталась его подавить в себе. Все больше к ней по ночам являлся всего один навязчивый вопрос, который подступал и тревожил, поминутно то затихая, то вновь возрождаясь подобно сказочному фениксу из пепла. Он был для нее важнее всех остальных в ее жизни вопросов.
Как смел он променять ежедневные встречи и беседы с ней, на отверженность и отчуждение, каким окружил себя сейчас? Как мог он променять ее на вот такую вот «свободу»?
Да, она принцесса. Она это слишком хорошо понимала, с ее статусом о любви не могло быть и речи. Ей предстояло выйти за принца или герцога, но никак не за бедного рыцаря, хоть и благородного, и родовитого, каким ей представлялся Хайрам; да она и не видела себя рядом с ним,– он был ей дорог, как друг и только как друг…
Он был единственным, кто угождал ей, веселил ее, был ей мил и, самое главное, рядом в любую тяжкую минуту. Теперь же ее окружали какие-то фальшивые личности, приносящие одни только огорчения, ненатуральный смех и неприязнь. Он оставил ее одну, оставил без объяснений своего поступка. Она чувствовала себя человеком, которого предали и обманули, бросили на съедение волкам, оставили, наконец, совсем одну!
Правда, она его вовсе не любит, просто он веселый, добрый, всегда заботился о ней, с ним ей было хорошо, тепло, уютно, но царская доля иная, чем у людей, не обремененных обязательствами,– она должна выйти за лорда!
Герцог Станиш, был одним из богатейших людей восточного королевства. Владел землей, был знаменитым рыцарем, которого все уважали, участвовал в войнах,– не в войнах этого королевства, конечно. В этих местах, правда, он много известным не был, а вот в иных землях о нем слагали песни, которые доходили и до ее слуха. По рассказам он был смел, обворожителен, красив, любая из аристократок приняла бы его сватовство за счастье.
Так она и поступила два года тому назад, когда впервые ее отцом было выдвинуто решение выдать ее за этого благородного мужа.
Она была действительно счастлива, как дитя, радовалась этому без умолку, рассказала обо всем своему другу и товарищу, который стал мрачнее тучи, но тогда она этого просто не заметила, а потом Хайрам пропал, исчез на неделю, а через неделю объявился и подал в отставку. Затем она слышала, что он нанимался к какому-то лорду на службу, на войны в других странах, где героически себя проявил, но нечего более. Через шесть месяцев снова появился в королевстве, дал разрешение на помолвку сестры с его приятелем, сэром Альбусом, после чего запил и опустился, как говорит отец.
Однажды она видела его, когда проходила по саду. Он шел с ее братом к отцу. Прошел уже год. Он был хмур, оброс темной, курчавой бородой, был грязен и, как видимо, пьян. Она сначала его не узнала, но потом, все же признала в нем ее дорогого Хайрама. Что-то оборвалось в ее сердце, что-то с устрашающей силой сжалось в груди. Боль одолела ее, она со слезами подбежала к ним, но Хайрам не отвечал на ее расспросы, не смотрел ей даже в глаза, только мучил ее своей молчаливой неучтивостью. Она даже толком припомнить не может, что говорила ему тогда. Она вроде даже дала ему пощечину и расцарапала лицо, после чего ее в припадке бешеной истерики оттащили служанки и прислужницы, а он надменный и холодный прошел дальше, так ни разу и не посмотрев на нее. Во всяком случае, она только это запомнила.
При воспоминании о случившемся ее обдало яростью, не на него,– почему-то на него она не умела как следует сердиться, не умела ненавидеть его лютой ненавистью, хоть порой ей и хотелось это сделать. Что за гнев ею тогда овладел, ей было не известно, но он поглотил ее всю, что привело к заболеванию и срыву нервов. А он все так же не приходил. Зима стала для нее холоднее и печальней, чем обычно, а дни бесконечно тяжелыми…
– Я не могу его любить! Я люблю его как друга, брата, как родного себе человека, но никак женщина! Это даже не смешно!.. Это немыслимо, чтобы принцесса полюбила того, кто ниже ее по статусу!.. Я точно не такая!.. Я привыкла к роскоши! Я не смогу отказаться от нее, ради него!.. Ведь он беден, а это на многое влияет!..– говорила она себе безостановочно, то и дело ходя по пустой комнате взад и вперед.– Но почему же у меня так бьется сердце? Почему, я не могу успокоиться?..