Лаки бессмертный. Гексалогия

Фирсов Алексей Сергеевич

Закутав ноги в коротких валяных сапогах краем тулупа, Лаки поднял воротник. Иней от дыхания стремительно прихватывался на ресницах.

Ехали долго, так что, укутавшись с головой в тулуп мальчик уснул под хруст наста под ногами лошади и шелест полозьев по снегу.

Морис его разбудил, тряся за плечо.

— Приехали, спящий красавец!

Санки стояли возле мрачного, серого здания без окон. Вправо и влево уходили высокие столбы с проволокой, густо намотанной, прямо как паутина.

В серой стене прорезалась

дверь и наружу выбрался человек в белом, мешковатом костюме и в сферическом белом шлеме, казавшийся из-за этого насекомым со сложенными крыльями. Лаки внезапно испытал страх. Подходить к человеку-насекомому и спрашивать про пропавших друзей моментально расхотелось.

Морис что-то невнятно сказал, что-то получил и потом перетаскал к ногам белого человека-насекомого все керамобутыли.

Белый человек, взял одну бутыль, раскупорил и поднес к шлему. Белое забрало скользнуло вверх. Внутри оказалось обычное мужское лицо, только без растительности под носом и на щеках. Он отхлебнул из бутыли, крякнул и улыбнулся.

— Как всегда отлично, как живой огонь!

— Смотри не сгори, Самел!

Человек в белом расхохотался и похлопал Мориса по плечу. Перчатки на руках Самела тоже были белыми.

Морис сел в санки и тронул вожжи.

— Все хорошо? — тихо спросил Лаки.

— А разве может быть по иному?! — засмеялся Морис, сверкая крепкими зубами.

Глава восьмая

За зиму Лаки еще дважды ездил с Морисом к блокгаузу охраны и даже познакомился Самелом. Забавный дядька, веселые истории рассказывал все. Но расспрашивать про друзей не решился, словно что-то за язык держало.

Весна пришла в поселок веритов через сто дней.

Днем по дну оврага струился мутный, рыжий от глины поток, а на ночь все сковывало льдом. По снеговому тоннелю ходили, с опаской поглядывая вверх. Если солнце припечет сильнее, все быстро рухнет вниз.

Морис засобирался с еще одной партией самогона, пока еще снег не растаял. Лаки быстро оделся в дорогу. Опять стянул с кухни нож. Как без оружия в долгом пути?

— Может мне его оставить? — спросил Морис у Эльзы.

— Почему? Пусть подышит воздухом! А хочешь, я поеду с тобой?

Морис улыбнулся жене.

— Как только высохнет, поедем на нашу поляну, собирать подснежники.

— Возвращайтесь скорее, на ужин приготовлю грибы.

— Обожаю грибы! — с жаром воскликнул Морис и облизнулся.

— Морис, прекрати! — вспыхнула Эльза.

Грибы росли в коробах в дальней комнате. Про это Лаки знал давно. Эльза сама этим занималась, а мальчика привлекала как помощника: подай и принеси. Грибы Лаки не нравились ни в каком виде. Они напоминали ядовитые лишайники на Рамуше.

Снег на поле просел и потемнел, стал влажным и рыхлым. Рыжая трусила не торопливо.

— Как все растает,

поедем на поле, делить участки. На тебя тоже причитается доля.

— Это хорошо?

— Это здорово! Больше земельный клин-больше зерна вырастим! Вдвоем мы с тобой ого сколько наработаем!

Лаки не очень четко представлял себе земляные работы, хотя в последние дни, налаживая плуг, Морис много чего рассказывал.

Кладовые в его доме изрядно опустели за зиму, но зерно на семена лежало в отдельном месте, в сухой, проветриваемой комнате.

Хлеб теперь давали только на завтрак. Его пекла Эльза из теста, замешивая все вручную. Лаки нравилось наблюдать, как она ловко это делает. Белый порошок-мука, немного воды, дрожжи, соль. Настоящее чудо!

Лаки мечтал о том, что по весне покинет норы веритов и отправиться в город. Ковыряться в земле ему совсем не хотелось, но он ничего не говорил Морису, чтобы не огорчать хорошего человека.

Они доехали в этот раз до блокгауза быстрее обычного.

Вот только дальше все пошло ни как обычно.

Вместо одного охранника наружу вышли трое.

Морису это не понравилось, и он поспешил к санкам.

— Стоять!

В глазах Мориса Лаки увидел страх.

— Стоять, открываем огонь!

Верит замер и, подняв руки, вверх медленно повернулся к охранникам. Лаки поднялся в санка, обернулся. Звуки выстрелов лазганов негромкие, словно пчела прожужжала мимо.

Не все пчелы пролетели мимо. Выстрелы отбросили Мориса на снег рядом с санками и из открытого рта хлынула алая кровь. Это было так невероятно, так что мальчик даже не испугался. Мориса не могли застрелить! Его же ждет Эльза и дети…

Лаки ударило в грудь как палкой с размаху. Он упал на спину и попытался вдохнуть воздух, но ничего не вышло. Он мучился от удушья несколько мгновений, но потом в глазах потемнело и горло наполнилось жидкостью, которую невозможно было проглотить. Рука правая вытащила из под куртки нож с кухни Эльзы и не смогла удержать…

Он ничего уже не видел, но слух угасающий уловил хруст снега под ногами и голоса.

— Зачем ты стрелял, Самел?

— Кажется, он полез за оружием, капитан!

— Тупой ублюдок, ты убил веритов! У них не бывает оружия!

— Капитан у того нож в руке!

— Он совсем пацан, Грон!

— Они сами виноваты…

«Они сами виноваты…они са-ми…»

Пришла тьма и ласково закрыла весь мир.

…Было холодно. Так холодно, что сердце замерло в груди! Нет…оно бьется, только очень редко…Грязный снег…Голубое небо с белыми облаками. Глаза заныли от яркого света. Лаки попытался отвернуть голову, но вскрикнул от боли. Его длинные волосы прилипли к чему-то! Куртка примерзла к земле…

Лаки расстегнул застежки на куртке, перевернулся на бок и, стиснув зубы, рванулся, оставив пряди волос в кровавом льду.