Лаки Старр и кольца Сатурна
Шрифт:
Лаки улыбнулся.
— Я просто рассчитывал на неискренность сирианцев. Если бы они на самом деле верили в то, что говорят, они не тронули бы моего друга на Мимасе, и мы остались бы с маленьким куском льда и предстоящей войной.
— Вы правы. Конечно, когда делегаты вернутся домой, многие передумают, начнут гневно обвинять Землю и меня тоже, но, я думаю, все уляжется. Успокоившись, они поймут, что установили прецедент — принцип независимости звездных систем, и я думаю также, что этот принцип важнее всей их оскорбленной гордости и предрассудков. Я считаю, что историки будут рассматривать эту конференцию
И он энергично пожал землянам руки.
Лаки и Верзила снова оказались вместе, и хоть пассажирский корабль был велик и места в нем было много, они не расставались. Марс остался позади (Верзила больше часа с довольным видом смотрел на него), приближалась Земля.
Наконец Верзила решил высказать, что его мучит.
— Космос, Лаки, — сказал он, — Как это я не понял, что ты делаешь? Я думал… Только, пески Марса, тебе следовало предупредить меня.
— Верзила, я не мог. Это единственное, чего я не мог сделать. Разве ты не понимаешь? Мне нужно было заставить сирианцев вывезти Бена с Мимаса так, чтобы они не задумались о последствиях. Мне нельзя было показывать им, что я хочу этого, иначе они сразу заподозрили бы ловушку. Нужно было действовать так, будто я иду на это вопреки своему желанию. Уверяю тебя, я с самого начала и не знал, как это сделать, но понимал одно: если бы ты Верзила, знал о моем плане, ты бы его сорвал.
Верзила страшно рассердился.
— Сорвал? Да знаешь ли ты, земной слизняк, что от меня и бластером ничего бы не добились?
— Знаю. Никакая пытка не помогла бы. Но ты выдал бы план сам. Ты очень плохой актер. Стоило тебе по-настоящему рассердиться, и так или иначе все вышло бы на поверхность. Вот почему я хотел, чтобы ты остался на Мимасе, помнишь? Я знал, что не могу тебе рассказать все, знал, что ты не понимаешь, что я делаю, и мне было плохо из-за этого. Но ты оказался настоящей находкой.
— Я? Потому что побил этого подонка?
— В каком-то смысле да. Это дало мне возможность показать, что искренне обмениваю Бена на твою жизнь. Это было легче, чем выдавать его на каких-то других условиях. Я как будто вообще не играл. Ты за меня все сделал.
— Ах, Лаки!
— Ах, Верзила! К тому же ты так расстроился, что они не заподозрили ловушку. Все, кто наблюдал за тобой, были убеждены, что я действительно предаю Землю.
— Пески Марса, Лаки! — Верзила был поражен. — Мне следовало знать, что ты ничего подобного не можешь сделать. Я придурок.
— Ну, я рад, что это так, — сказал Лаки и ласково взъерошил волосы Верзилы.
Когда за обедом к ним присоединились Конвей и Бен, Бен сказал:
— Не о такой встрече нас дома думал Девур: субэфир и газеты полны рассказами о нас, особенно о тебе, Лаки.
Лаки нахмурился.
— Тут нет ничего хорошего. В будущем нам станет трудней работать. Известность! Только подумай, что говорили бы, если бы сирианцы оказались хоть немного сообразительней и в последнюю минуту сорвались бы с крючка.
Конвей поежился.
— Не буду об этом думать. Но теперь Девур получает заслуженное.
— Переживет. Дядюшка его вытащит, — сказал Лаки.
— Во всяком случае мы с ним покончили, — сказал Верзила.
— Ты думаешь? — серьезно спросил Лаки. — Я в этом не уверен.
После этого несколько минут ели молча.
Конвей, желая развеять атмосферу, сказал:
— Конечно, сирианцы не могли оставить Бена на Мимасе, так что мы им не дали выбора. В конце концов они искали капсулу, а Бен находился всего в тридцати тысячах миль от колец и…
Верзила выронил вилку, глаза его превратились в блюдца.
— Взлетающие ракеты!
— В чем дело, Верзила? — спросил Бен. — Ты случайно о чем-то подумал и перенапряг мозг?
— Заткнись, тупоголовый, — сказал Верзила. — Послушай, Лаки, во всей этой суматохе мы забыли о капсуле агента X. Она все еще там, если сирианцы ее не нашли, и у них еще есть несколько недель для поисков.
Конвей сразу ответил:
— Я думал об этом, Верзила. Откровенно говоря, я считаю, что она навсегда потеряна. В кольцах ничего не найти.
— Но, шеф, разве Лаки не рассказывал вам об особых масс-детекторах, которые у них есть, и…
К этому времени все смотрели на Лаки. У того на лице появилось странное выражение, как будто он не мог решить, что ему делать: смеяться или браниться.
— Великая Галактика! — воскликнул он. — Я о ней совершенно забыл!
— О капсуле? — спросил Верзила. — Ты забыл о капсуле?
— Да. Я забыл, что она у меня. Вот. — И Лаки достал из кармана металлический предмет размером в дюйм и положил его на стол.
Первым схватил его Верзила, потом его выхватили остальные; все поворачивали капсулу, рассматривая ее.
— Это капсула? Ты уверен? — спросил Верзила.
— Да. Конечно, совершенно точно будем знать, когда откроем ее.
— Но как, где, когда… — все задавали вопросы одновременно.
Лаки постарался ответить.
— Простите. Я на самом деле… Помните слова, которые мы перехватили перед тем, как агент X взорвался? Там были слова «на нормальной орб…». Мы, конечно, решили, что это значит «на нормальной орбите». Сирианцы тоже подумали, что «нормальный» значит «обычный», что капсула находится на орбите, обычной для частиц кольца, и стали обыскивать кольца.
Однако «нормальная» значит также «перпендикулярная» [1] . Кольца Сатурна вращаются с запада на восток» перпендикулярная орбита означает вращение с севера на юг или с юга на север. Это имеет смысл, так как в таком случае капсула не затеряется в кольцах.
Но любая орбита, по которой тело движется с севера на юг или с юга на север, должна проходить над северным и южным полюсами, независимо от других элементов. Мы приближались к Сатурну со стороны южного полюса, и я следил по масс-детектору, отмечая все подходящие орбиты. В полярном пространстве частиц почти нет, и я думал, что смогу ее обнаружить, если она там. Но говорить об этом не хотел, потому что шансы были невелики, и мне не хотелось возбуждать ложные надежды.
1
Английское многозначное слово normal, помимо значения «обычный», значит также «вертикальный, перпендикулярный». — (Прим. перев.)