Ламбрант и Зодиак Сатаны
Шрифт:
Едва Малинин хотел удивиться этим словам, как бычий пленник поднял из-под копыт камень покрупнее и пихнул его прямо в рот болтливому помощнику Охтина. Как ни странно, но обломок стены не повредил ни одного зуба, войдя внутрь как губка. А вот через мгновение он вновь затвердел, вынудив испуганного парня утробно замычать.
—Видишь, филь бессар,— улыбнулся Зибуэль и жестом указал всем на выход из пирамиды.— Мы идём в гости в соседнюю гёфэйннес...
За полуразрушенным залом оказалось тёмное пространство, уходящее вниз неровной лестницей. Здесь же к пещерной стене была прицеплена окровавленная верёвка с катушкой. Судя по следам, именно при помощи неё Дорфман и Богданчиков поднимали тела для зодиакального ритуала. Вот только Ксения ничего этого не помнила, беспомощно плетясь рядом с грязным рогатым существом.
Когда они спустились вниз, их встретила куча мёртвых быков. Все они напоминали того тельца, который до взрыва был привязан к каменному кресту. Видимо, кто-то уже пытался достать из них пленника, зазря вспоров брюхо.
—Амюзант-амюзант,— покивал Зибуэль, глядя на эту картину, но поспешил дальше.
Волны Хадаты бились о скалистый берег. С западной стороны дул пронзительный ветер, а на горизонте возникли тёмные тучи. С такой скоростью они грозились захватить пространство над озером буквально в считанные минуты. Впрочем, это не помешало нескольким фигурам пересечь пролив.
Первым двигался Малинин с торчащим изо рта камнем. Тем не менее, он держал сразу два пистолета. Вторым шёл Тимофеев, обмахиваясь цепью с острым наконечником. Оружие они нашли в нижней пещере Харнаурды-Кей, когда исполняли очередное повеление Зибуэля. Там же удалось обнаружить Гостицина и Сако, которые застряли в главном проёме, не уступив друг другу.
Сам люциферит выглядел крайне недовольным. Мало того, что он весь был испачкан бычьими внутренностями. Так ещё и перспектива оказаться в холодной воде с быстрым течением совсем не гармонировала с его тощим телом. Поэтому пленник, едва выбравшись из пещеры, накинулся на два растерзанных трупа, как шакал на падаль. Те по-прежнему валялись у горного склона. Сначала Зибуэль просто улёгся на одного из них и принялся дрожать, как от разрядов тока. Затем и вовсе попробовал останки на вкус тонким чёрным язычком. Ян наблюдал за этим странным действием уже из озера, одновременно понимая, что здесь отнюдь не так безопасно, как кажется на первый взгляд. Вот только вспомнить, по какой причине, ему не удавалось.
Закончив с глумлением над мертвечиной, люциферит стащил с растерзанных на берегу трупов куртки. Обе оказались сильно повреждены, так что пришлось устроить детальный осмотр выживших бесов. Особо содрать с них было нечего: одежонка Сапуренко не подходила по размеру, а вот плащ Сако вполне мог спасти ситуацию. Закутавшись в широкую ткань, Зибуэль удовлетворённо улыбнулся. Лезть в воду своими силами он не рискнул, поэтому забрался на спину к тучному кавказцу и приказал переправиться на соседний берег. Вот если бы имелись крылья, то проблема с попаданием на любую гору даже не стояла бы перед обладателем сломанных рогов.
Ксюша хранила молчание. Судя по её растерянному виду, она пыталась понять, кем вообще является и как здесь очутилась. Она недоумевала буквально от всего, что попадалось на глаза: от кучи мёртвых вспоротых быков перед лестницей, освещённой свечами в зубах бараньих черепов, а ещё от кровавых луж в пещере и от двух трупов, валявшихся недалеко от выхода. Однако холодные воды Хадаты привели девушку в чувства, и уже на соседнем берегу она смогла что-то произнести.
—Я... мне...— заикалась Сапуренко, дрожа от холода.
—Потеря памяти – ин арднунд,— похлопал её по плечу люциферит и поднял голову, чтобы взглянуть на тёмную гору с четырьмя вершинами.— Ищите все айнган... вход! И аккуратнее, здесь должен быть страж...
Никто не понял, о чём говорит этот странно выглядящий демон, но все принялись с энтузиазмом выполнять его очередное поручение. Хотя Ян ловил себя на мысли, что мог бы сейчас убежать или уплыть отсюда. Почему он так беспрекословно подчинялся этому дохляку? Вот только найти нужный ответ в гудящей голове не удавалось. Память скрывалась за пеленой тумана, отчего Малинин чувствовал себя опустошённым. Вдобавок, камень во рту мешал нормально дышать. Впрочем, и Гостицин выглядел примерно так же растерянно, бродя между серыми валунами наподобие ожившего мертвеца.
—Эй, слышь,— обратился к нему Тимофеев.— Тебя как звать?
Сергей Владимирович угрюмо уставился на него и развёл руками.
—А что?— напрягся он, на ходу выжимая из одежды озёрную воду.
—Тоже не помнишь,— кивнул Мирон и с дрожью вздохнул, присев на широкий камень.— Это хреново...
Их диалог прервал внезапный животный крик сверху. Оба закинули головы, пытаясь понять, кому он принадлежит. Однако в синем небе никто не летал. Лишь тучи сплошным фронтом медленно тянулись со стороны горизонта. Правда, Тимофеев остановил взгляд на тёмной скале, возвышающейся аккурат над ним, и испуганно замер. На отвесной стене висела вниз головой та самая крылатая тварь с несколькими глазами. Она почти идеально сливалась с цветом горы, хищно наблюдая за двумя непрошенными гостями.
—А,— послышался голос Зибуэля из-за спины, и он протянул к птице руку,— вот и страж...
Та дёрнулась, словно получив снаряд из невидимого пистолета, однако сохранила своё вертикальное положение. Двумя когтистыми лапами она держалась за выступ и больше напоминала летучую мышь с вытянутой мордой.
—Это эфонад!— восторженно произнёс Зибуэль, расплывшись в странной улыбке.— Я помню его, я-я...
Он вдруг посмотрел на Тимофеева и Гостицина и покачал рогатой головой.
—Вас бист ду веарт? Прячьтесь!..
Едва ему удалось договорить, как птица сиганула вниз, расставив широкие крылья. Её лошадиная пасть с большим количеством зубов щёлкнула прямо над обломками рогов люциферита. Вокруг поднялся вихрь и свист.
Существо ударилось о камни, накрыв собой Зибуэля, и кубарём скатилось к воде. Мирон с Сергеем Владимировичем удивлённо смотрели на неё, прижавшись к скалистой стене. От такой молниеносной скорости они даже не сообразили, куда можно убежать. Впрочем, замедленные реакции Тимофеев наблюдал у себя уже не в первый раз с момента пробуждения в Харнаурды-Кей.
Тем временем эфонад сменил вопль чайки на болезненное кряканье. Он перевернулся, расправил помятые крылья и тут же исчез под водой. Зибуэль, лишившись плаща, держал птицу за когтистую лапу, которой та пыталась барахтаться в озере. Со стороны показалось, будто она просто не удержалась на волнах, а люциферит пытался спастись, вцепившись в её ногу. Однако в следующий момент, когда Зибуэль оторвал твари один из когтистых пальцев, стало понятно, что в этой схватке преимущество перешло к нему.