'Ламия', 'Изабелла', 'Канун святой Агнесы' и другие стихи
Шрифт:
От взгляда острого в тоске безмерной?"
375 "То Аполлоний - мой наставник верный.
Он муж ученый, но в мой сладкий сон,
Как злобных бредней дух, сейчас ворвался он".
Меж тем крыльцо пред Ликием предстало
С колоннами у пышного портала;
380 Сияние светильника текло
На темный мрамор - гладкий как стекло
И в нем звездой мерцало отраженной;
Переплетались вязью утонченной
Прожилки в камне дивной
385 Воистину богиня красоты
Могла ступать по ровным плитам пола.
С волшебною мелодией Эола
Дверь отворилась в царственный покой,
Сокрывший их от суеты мирской.
390 Уединенье слуги разделяли
Немые персы; их подчас видали
В базарном гвалте, но никто не мог
Проведать, где хозяев их порог.
Но, истины во славу, стих летящий
395 Расскажет о печали предстоящей,
Хоть многие желали бы сердца
Покинуть любящих в неведенье конца.
Часть II
Любовь и черствый хлеб средь нищих стен
Прости, Амур!
– есть пепел, прах и тлен.
Подчас любовь - и в золото одета
Мучительней поста анахорета.
5 Сказания из призрачной страны
Непосвященным чужды и темны.
Поведай Ликий о себе хоть слово
Нахмурилась бы нравственность сурово,
Но столь недолгим был восторга час,
10 Что не послышался шипящей злобы глас.
Сам Купидон от ревности мгновенной
К блаженству пары этой совершенной
Над створом двери, что в покой вела,
Парил, раскрыв шумящие крыла,
15 И полночи вокруг рассеивалась мгла.
Но вот пришла беда: перед закатом
За пологом, прозрачно розоватым,
(Подвешенный на нити золотой,
Колеблем ветром, он вплывал в покой
20 Меж мраморных колоннок, открывая
Голубизну эфира), созерцая
Друг друга сквозь ресницы в полусне,
На ложе, как на троне, в тишине
Любовники покоились счастливо.
25 Но тут донесся вдруг нетерпеливо,
Веселый щебет ласточек смутив,
Сторожевой трубы пронзительный призыв.
Очнулся Ликий: звук не повторился,
Но мыслей рой тревожный оживился.
30 Впервые он пурпуровый чертог,
Где обитал пленительный порок,
Душой обеспокоенной покинул,
Стремясь в тот шумный мир, что сам отринул.
У Ламии приметливой тотчас
35 Невольно слезы полились из глаз.
Она державой радостей владела,
Но Ликия блаженство оскудело:
Уйдя в раздумье, отдалился он...
Над страстью чудился ей погребальный звон.
40 "О чем ты плачешь, дивное творенье?"
"О чем твое, скажи
Оставил ты меня - и тяжело
Легла забота на твое чело.
В твоей груди мне места нет отныне".
45 Воскликнул он: "В твоих зрачках, богиня,
Себя я созерцаю как в раю;
Мечтаю страстно, чтоб любовь свою
Воспламенить рубиновым гореньем.
Каким твое мне сердце ухищреньем
50 В ловушку заманить и взять в полон
Таить, как аромат таит бутон?
До дна испить блаженство поцелуя?
Узнать ты хочешь, что в душе храню я?
От любопытных восхищенных глаз
55 Никто не в силах редкий скрыть алмаз,
Пред замершей толпой не возгордиться!
Хочу я изумленьем насладиться
Взволнованных коринфян. Пусть скорей,
Встречаемы приветствием друзей
60 И недругов досадою открытой,
На улице, гирляндами увитой,
Мы в колесницу брачную взойдем
Перед Гимена шумным торжеством".
Но Ламия упала на колени:
65 Не сдерживая жалобных молений,
Ломала руки, горем сражена.
Переменить намеренье она
Возлюбленного пылко заклинала.
Задет он был и удивлен немало,
70 Но кроткую строптивицу склонить
К согласию желал - и, может быть,
Невольно властью упивался новой
Терзать и речью бичевать суровой.
Разгневанный ее упорством, он
75 Стал так прекрасен, точно Аполлон
В тот миг, когда, Пифона поражая,
Вонзилась в пасть змеи стрела златая.
Змеи? О нет! Змея ли перед ним?
Безропотно со жребием своим
80 Она смирилась, юноше покорна,
Во власть любви отдавшись непритворно.
Он прошептал в полночной тишине:
"Открой же имя сладостное мне!
Не спрашивал о нем я, почитая
85 Тебя богиней. Гостья неземная,
Как среди смертных ты наречена?
Заздравный кубок алого вина
Поднимут ли друзья твои высоко,
Родные соберутся ль издалека?"
90 "Нет у меня на свете никого,
Кто б мог придти на это торжество.
Безвестна я в Коринфе многолюдном.
Отец и мать навеки беспробудным
Почили сном. Их пыльный склеп забыт,
95 Над урнами лампада не горит:
Одна осталась я в роду злосчастном.
Из-за тебя в порыве сладострастном
Презрела я завещанный обряд.
Зови гостей, но если нежный взгляд
100 Имеет власть, как прежде, над тобою
Пусть Аполлоний с праздничной толпою
Не переступит свадебный порог".