Ларец Зла
Шрифт:
В конверте лежал единственный листочек бумаги, на котором прописными буквами была выведена лаконичная надпись:
ПРОШУ, ПОМОГИ МНЕ.
А на обороте — торопливая приписка:
Времени совсем не остается.
Подписи нигде не было. Впрочем, Роберт и так сразу узнал почерк Адама и на несколько мгновений зажмурился.
«Наступит день, когда тебя призовут…» В его ушах до сих пор стояла эта фраза, произнесенная Адамом два десятилетия назад. Роберт вдруг ощутил во рту неприятный металлический привкус и, смяв записку, швырнул ее в выдвинутый
Стенки ларчика покрывала богатая инкрустация, причем резчика явно вдохновляли геометрические мотивы. Интуиция подсказывала Роберту, что ларец как-то должен открываться, но как именно — он не имел ни малейшего представления. Он снова и снова вертел его в руках, пытаясь обнаружить хоть какие-то швы или трещинки, скреб поверхность ларца ногтем — все было бесполезно. Через пять минут он снова вспотел и испытал первый приступ сильного раздражения. В какой-то момент ему даже показалось, что упрямый ларец стал больше весить. В конце концов он плюнул и передал его Кэтрин.
— Это в его репертуаре. Нет, ты только полюбуйся! Вот же чертов сукин сын! — буркнул Роберт. — Взрывать его, что ли, прикажешь?
Кэтрин приняла ларец как драгоценный дар и принялась разглядывать его самым внимательнейшим образом, поднеся почти к глазам.
— Я вот не пойму… Это точно металл? Очень странные ощущения, когда к нему прикасаешься… Будто это на самом деле стекло… Думаешь, Адам в очередной раз придумал какую-то каверзную шараду?
Не предприняв ни одной серьезной попытки вскрыть ларец, Кэтрин вернула его на стол.
— Не знаю, — мрачно отозвался Роберт. — Ты не помнишь, куда мы запрятали нашу страховку на дом? Полагаю, самое время вспомнить о ней. На всякий случай.
— Ты просто терпеть не можешь, когда тебя называют сэром Бобом!
Роберт вновь кинул взгляд на ларец, который в эту минуту почему-то напомнил ему дремавшую жабу. Странное дело — он как будто чуть изменил свой цвет и теперь отливал не золотисто-белым, а золотисто-розовым, с редкими всполохами багрянца…
— Да! И он это прекрасно знает!
— Ладно… Я пойду наверх. Если надумаешь устроить здесь взрыв, предупреди меня, чтобы я успела смыться. — Невесело усмехнувшись, Кэтрин вышла из кабинета.
Роберт провозился с чертовым ларцом еще около часа. Он полностью сосредоточился на своем занятии, не отвлекаясь на посторонние мысли. В какой-то момент он вздрогнул, увидев, как верхняя крышка диска чуть подалась против часовой стрелки и, тихонько щелкнув, замерла, словно он случайно задел какую-то тщательно запрятанную пружинку, но не дожал ее… Смахнув со лба капли выступившего пота, Роберт склонился над ларцом и попытался повторить те манипуляции, которые совершал полминуты назад, но у него ничего не вышло. Крышка больше ни разу не сдвинулась с места.
Сдавшись, Роберт пошел к Кэтрин.
— Знаешь, в детстве у меня тоже была одна коробочка с секретом. Копилка. Ее было невероятно сложно, почти невозможно, открыть. И в этом как раз заключался ее секрет, — сказала ему Кэтрин. На лицо ее падали голубые тени от работавшего ноутбука. — Мне ее подарила одна подружка, с которой мы как-то отдыхали летом во Франции. Коробочка, правда, была квадратная, а не круглая. Из дерева. Очень тонкая работа. Для того чтобы открыть ее, необходимо было совершить весьма сложную последовательность действий, что у меня очень
— Слушай, мне такая копилка очень пригодилась бы на работе.
— Да ладно тебе! Я даже придумала ей звучное название.
— Какое?
— Bo^ite `a malices.
Роберт даже присвистнул.
— Если мне не изменяет память, то по-французски это значит «шкатулка с сюрпризом».
Он даже достал с книжной полки французский словарь и стал вяло листать его.
— Совершенно верно. Но у слова «malice» есть и другое значение: «злость, злоба». Вот именно его я и имела в виду, когда давала название своей копилке. Для меня это была не столько шкатулка с сюрпризом, сколько… я не знаю… ларец Злобы.
— О! Ларец Злобы? — Он хмыкнул. — Да вам бы готические романы писать, сударыня!
— Мне было тринадцать лет, Роберт, что ты хочешь!
— Знаешь, а мне нравится это название! Ларец Злобы! Мрачно и красиво. Весьма-весьма мрачно и красиво… Думаю, умница Адам был бы в восторге. Ну как бы то ни было, я придумал, что делать с этим ларцом. Я собираюсь расколошматить его каминной кочергой.
— Не надо.
— Что не надо? Кочергой?
— Не надо говорить со мной менторским тоном, как с ребенком. И уж Адам тут решительно ни при чем.
Роберт набрал в грудь воздуха, чтобы как-то ответить на незаслуженный упрек, но лишь шумно выдохнул.
— Лучше дай мне еще разок взглянуть на ларчик, Роб. В нем явно угадывается что-то восточное или мавританское. А может, даже египетское… В любом случае давай обойдемся без кочерги. В конце концов, ларчик не похож на дешевую поделку, которую не жалко разбабахать. Он слишком красив для этого.
Роберт молча вернулся в кабинет, забрал барабан и отдал его Кэтрин.
Когда ей наконец удалось открыть ларец Злобы, она отыскала в нем аккуратно закрученный жгутом мягкий кожаный кисет. Внутри лежали два ключа и клочок бумаги, на котором был выведен чей-то адрес и начертано еще только одно слово: «vitriol». [7]
7
Купорос ( лат.).
Взглянув на адрес, Роберт сразу понял, что это где-то в Уэст-Виллидже.
— Замечательно! — взволнованно воскликнула Кэтрин. — Нет, ты только взгляни на это «vitriol»! Узнаю старину Адама! Он вновь затеял одну из своих фирменных проказ!
— Как тебе удалось открыть ларец?
— Сама не знаю. Я битый час вертела его в руках, сжимала, давила в разных местах. При этом почему-то не спускала глаз со спирали на крышке. Она меня будто притягивала чем-то. Знаешь, это похоже на рисунки, которые вызывают у человека оптический обман. Иногда мне казалось, что крышка выпуклая, а в следующее мгновение — уже вогнутая. А еще знаешь, как играют дети? Пристально смотрят друг на друга. Ну кто раньше моргнет… Вот у меня было похожее чувство — будто я выдерживаю чей-то взгляд. Я словно провалилась куда-то на несколько минут, попала под чей-то гипноз…