Латинист и его женщины
Шрифт:
Я задумался о чём-то своём, а потом почему-то спросил:
— А ты бы теперь смогла вот просто так — взять и продаться мужчине? За деньги.
— Смогла бы.
— Уже пробовала?
— Ещё ни разу, но я знаю: я готова к этому.
— И за сколько бы ты отдалась?
— За миллион долларов.
— Кто ж тебе столько даст? А вот как насчёт суммы в семьсот пятьдесят тысяч долларов?
— Отдалась бы.
— А за пятьсот тысяч?
— Отдалась бы и за пятьсот тысяч.
— А за двести пятьдесят?
— Нет! Даже и за четыреста девяносто девять тысяч долларов не отдалась бы. Полмиллиона —
Конечно, весь этот наш разговор был вроде бы как шуткой. Но на самом-то деле в каждой шутке всегда есть доля правды.
Всем своим нутром я тогда почувствовал: в этой шутке есть очень и очень большая доля правды. Баба мне фактически говорит: купи меня, если у тебя есть деньги! А нет — и не суйся.
Тогда же я очень серьёзно спросил её:
— Ну хорошо. Допустим, что нашёлся мужик с миллионами. И он пришёл покупать тебя. Но ведь существует известное правило: do, ut des — я даю, чтобы и ты мне дал. За свои деньги этот почтенный покупатель должен будет получить хороший товар, а перед покупкой — пощупать его руками.
— Ну и пусть пощупает. Если он почтенный и если он покупатель, а не так — бродяга какой-нибудь. Пусть даже в зубы посмотрит — они у меня все в отличном состоянии. Я — товар отличного качества!
— Вижу. У тебя сногсшибательная фигура, красивое и умное лицо. Ты, как и подобает настоящей русской красавице, естественная, а не крашеная блондинка и с настоящими голубыми глазами, а не с накладными линзами, как у американских кинозвёзд. Ты прекрасно умеешь держаться, говорить, рассуждать, смеяться. Ты одеваешься только со вкусом и никак иначе. У тебя великолепная походка, осанка, величественный поворот головы, властное или даже надменное выражение глаз, от которого любого мужчину бросит в дрожь…
— А тебя — разве не бросает?
— Нет. С чего бы это меня бросало? Я, хотя и не щупал тебя руками и в зубы не заглядывал, но знаю точно, что ты на самом деле дурочка.
— Спасибо за комплимент.
— Пожалуйста. Если не обиделась, я продолжу.
— Продолжай, я не обиделась, — ответила Зина сквозь слёзы.
— Итак, ты вся состоишь из одних внешних достоинств. Но что ты ещё сможешь дать мужчине, кроме всего этого?
— Ласку, заботу, внимание, — ответила Зина голосом, дрожащим от еле сдерживаемого плача. — Ты ещё не сказал, что я прекрасная хозяйка. Я отлично пеку! Я сошью всё, что угодно! Я прекрасно умею танцевать, потому что в детстве занималась балетом и фигурным катанием; у меня хороший голос, и я умею петь… И ещё: посмотри на мои две комнаты — у меня в них всегда идеальный порядок! Ни пылинки, ни соринки!
— Видел. Восхищаюсь, — сказал я. Вероятно, у меня это прозвучало как-то насмешливо.
И тут Зинаиду прорвало:
— Ну чего ты всё смеёшься и смеёшься надо мной? Издеваться только и умеешь!
— Я не смеюсь. И не издеваюсь. С чего ты взяла?
— Но я же чувствую!
— Ничего ты не чувствуешь. Я тебя, дуру, жалею.
— Жалельщик нашёлся! Чем жалеть, так лучше бы помог чем-нибудь!
— Хоть сейчас. Всё, что в моих силах, сделаю, — ответил я и достал из шкафа конверт. — Здесь гонорар за мою книгу об истоках величия того самого бедняги, у которого мы с тобой были в гостях. Дарю.
— Я не возьму. И я не о деньгах!
— А о чём тогда?
И тут она встала и ушла в свою комнату. А затем вернулась с газетой. Протянула — на, мол, читай.
Стал читать.
Это были сопровождаемые фотографиями брачные объявления из-за границы: средних лет голландец из Амстердама — знающий несколько иностранных языков и владелец казино; старый немец из Мюнхена — программист и одновременно человек очень положительный; швед из Упсалы — преподаватель университета; негр из Африки, утверждающий, что он очень богат; американец, итальянец, араб… «Стая стервятников! — с ненавистью подумал я. — Русских женщин им захотелось! Они поняли, что наши бабы остались без присмотра; все неженатые мужики у нас — или пьяницы, или психи, или безработные, или зэки, или погибают в горячих точках… А с другой стороны — почему бы и не взять то, что плохо лежит? Всё равно ж ведь добро пропадает!»
— Ну и что? — спросил я.
— Ты ведь знаешь языки?
— Да знаю кое-какие.
— А ты сможешь написать письмо этому симпатичному голландцу?
— Голландского не знаю, но по-немецки написал бы. Все голландцы ведь знают немецкий. А что?
— А этому шведу из Упсалы и этому американцу?
— Смог бы. По-шведски или по-английски.
— Ну так вот — напиши им всем письма от моего имени! Я-то сама не смогу! А ещё у меня есть адрес фирмы, которая вербует домработниц в Соединённые Штаты…
— И ты, получив положительный ответ, поедешь или в Голландию, или в Швецию, или в Америку?
— Да куда угодно поеду, лишь бы только отсюда вырваться!
— А если там окажется плохо?
— Ты же сам рассказывал — там хорошо!
— Я не рассказывал.
— Но ты же рассказывал про свою бывшую жену, которая живёт теперь припеваючи в Испании, на каких-то необыкновенных островах и горя не знает. Я тоже так хочу жить!
— Но ведь я приводил тебе её не в качестве примера, достойного подражания, а совсем наоборот. Баба совершила подлость, просто взяв и сбежав от меня и от собственной страны туда, где лучше!
— Я тоже хочу совершить такую же, как ты говоришь, «подлость». А сбегать мне ни от кого не надо, потому что я — ничья, я — сама по себе! И я вправе распоряжаться собой! И я хочу туда, где лучше!
— Послушай, — начал я терпеливо. — Сколько уже раз по телевидению передавали исповеди наших русских женщин, побывавших на Западе. И в масках, и без масок они рассказывают одно и то же: с ними там обращаются как с рабынями: то в Германии албанская мафия содержит их на тюремном режиме в публичных домах, то в Америке наши же бывшие эмигранты из числа вчерашних диссидентов заставляют вкалывать русских женщин служанками за совершенно смешные деньги!..
— Это для них — смешные, а для нас — это огромные деньги!
— Ну вот, ты поедешь туда и будешь там с утра до вечера убирать какую-нибудь виллу, готовить жратву, подносить выпивон-закусон и нянчить господских деток!.. А когда к хозяевам приедут гости, какая-нибудь дама скажет тебе: вы нам неправильно постелили постель! Перестелите!.. Пойми: они, там на Западе, считают нас рабами, а нашу страну — колонией, которую можно грабить, сколько угодно! «Славянин» — это ведь только по-русски звучит красиво, вроде бы как «славный», а к примеру, на скандинавских языках существительное «slav» имеет два значения — «славянин» и «раб»… Они там все глубоко презирают нас!.. Я хоть за границей ни разу и не был, но с ними, с иностранцами, сколько раз уже разговаривал и сколько всяких насмешек понаслышался!.. И ты ещё хочешь ехать к ним, к этим сволочам?.. Не буду я тебе ничего писать!