Латинист и его женщины
Шрифт:
История со взломом произошла в октябре 1995-го года. А надо сказать, что к этому времени Зина уже давно помирилась с младшею сестрою Татьяной, и вот, когда эти события разразились, Зина вдруг поняла: сестра — её единственный верный друг в этой жизни, который всегда и посочувствует, и поймёт.
Митин адрес Зина знала и раньше, и жену его тоже видела — Митя однажды показывал её вблизи, но из удобного укрытия, и вот обе сестры заявились в гости к Мите и его законной супруге. Что они при этом имели в виду доказать или сделать — они и сами хорошенько
Решительные, гневные, боевые, полные праведного негодования!
Муж и жена были дома и пребывали в прекраснейшем расположении духа. Ядвига — так звали Митину жену — спокойно и иронически выслушала всю историю (Митя при этом сидел на ковре у неё в ногах, невозмутимо курил, как-то неопределённо и очень миролюбиво улыбался и чуть ли не мурлыкал, даже и не помышляя о возражениях), а потом сказала:
— Да, я уже давно поняла, что он гад.
Ядвига много чего нехорошего порассказала обеим сёстрам про своего мужа, а те с изумлением слушали и, глядя на его дурашливую рожу с бессмысленными чёрно-синими глазами, постепенно переставали понимать, на каких правилах и вообще на чём держится этот брак. Ядвига отзывалась о Мите с откровенным презрением, но ясно было и то, что у них это так и принято, и что он для неё всего лишь непослушный шалунишка, и что он чувствует себя за этою женщиной, как за каменною стеной.
— Все убытки, какие я тебе нанёс, я готов возместить, — весело заявил он Зине. — Но только через суд.
— Ой, девочки! Только не вздумайте и в самом деле судиться с ним! — многозначительно предупредила Ядвига. — Вы эту скотину ещё не знаете! Он вам таких пакостей понаделает — и грязью обольёт, и оклевещет, и лжесвидетелей в суд приведёт, и вы же сами же ещё виноватыми и останетесь!
— Да будь ты проклят, подлец и дешёвка, чтоб мы ещё с тобой судились! — рявкнула на него Татьяна, характер которой сильно отличался от Зининого в сторону резкости и беспощадности.
Беседа протекала долго. Всем почему-то хотелось выговориться, хотелось что-то доказать, и через четыре часа вся квартира была так прокурена четырьмя курильщиками, что хоть топор вешай на этот густой и почти непроницаемый воздух. К табачным дымам примешивались запахи валерьянки (это у Зины один раз заболело сердце, а Ядвига дала ей капель), всеобщий нервный смех перемежался с Митиным хохотком и Зиниными всхлипываниями…
Выяснилось, что Зина — не единственное увлечение Мити. Всё это время у него были и другие женщины, а Ядвига — так даже и больше всех.
— Ну вот, вы и сами видите, какая это сволочь, — со смехом закончила Ядвига. — К сожалению, это и есть мой муж, а другого у меня нет. Приходится жить с таким.
Так обе сестры ни с чем и ушли. А уйдя поняли: и приходить не стоило. Будь он проклят, тварь гнусная!
Обе почему-то понадеялись, что его непременно когда-нибудь да накажет бог.
Libenter homines id, quod volunt, credunt — охотно веруют люди в то, что желают…
Глава 72. ПОД СТЕКЛОМ И С ЭТИКЕТКОЙ
И вот теперь и подошло время рассказать ещё об одном мужчине в жизни Зинаиды.
Лишь первых трёх мужчин Зинаида могла чётко и с чистою совестью пронумеровать: Андрей был самым первым; потом был ещё один тип и всего один раз, и это был второй номер; а затем третьим номером стал Митя.
Новый мужчина возник после расставания с Митей, и был он вроде бы как четвёртым. Но вроде бы как и не совсем четвёртым. И даже и не пятым. И не шестым… А впрочем, пусть он себе числится под четвёртым номером — какая ему разница! Ведь не спрашивает же бабочка, под каким номером её пришпилили к коллекции? Она просто покоится на своей подушечке и под своим стеклом и не дрыгается.
Да и любовь или не любовь — какая теперь разница? Тут уж не до этого. Просто кому-то всё-таки должна же была достаться бесхозная великолепная русская женщина, ибо, ничья вещь, как известно, переходит к тому, кто первым нашёл её на дороге. Res nullius cedit primo occupanti.
И так оно и случилось. Вскоре её заметил случайно проходящий мужчина с условно четвёртым номером.
Познакомилась она с Леонидом Антоновичем Татвановым летом 1996-го года во время своего отдыха в посёлке Шепси, что на Чёрном море.
Банкир — так коротко и ёмко представился он женщине. И далее: из Ростова-на-Дону. Земляк.
Если перевести это всё на чёткий и повседневный язык, то получается следующее: речь у нас может идти не о простом курортном романе, а о существовании реальных перспектив дальнейшего плодотворного и взаимовыгодного сотрудничества по основному месту жительства.
Прочие краткие сведения о банкире сводились к следующему: очень ограничен во времени и средствах (расходы, очень большие расходы!), холост и никогда не был женат, имеет хорошую квартиру и неплохую машину…
Аж целую неделю они провстречались «просто так». Потом, воздав необходимую дань необходимым в таких случаях условностям и обнаружив друг в друге не только взаимный интерес по принципу do, ut des (я даю, чтобы и ты мне дал), но и некую cognationem spiritualem (духовную близость), они стали укладываться в постель.
Глава 73. МЕХАНИЗАЦИЯ, АВТОМАТИЗАЦИЯ, РОБОТИЗАЦИЯ
По приезде в Ростов Зина сообразила: это шанс. Быть может, последний в жизни, потому что красота и привлекательность для женщины её возраста — категории не вечные. А если это шанс, то его нельзя терять. И нужно что-то срочно делать.
Кроме мер по обычному в таких случаях охмурению, нужно было на всякий случай ещё и размежеваться с бывшим мужем, который мог всё это дело поломать нежданным и скандальным визитом в квартиру, а та, как уже упоминалось, перед лицом закона была наполовину его… А что если бывший муж придёт, поскандалит и отпугнёт чересчур осторожного банкира? И тогда как быть? Терять последний шанс? Или так: бывший муж придёт и даже и скандалить не будет: а просто поселится — тихо, но насовсем — и опять отпугнёт банкира. Или так: поселится, но не один, а вдвоём с женщиной…