Лавкрафт
Шрифт:
Лето 1936 года прошло спокойно. Восемнадцатого июля на два дня приехал Морис Мо со своим сыном Робертом. Двадцать восьмого июля прибыл еще один гость. Лавкрафт писал миссис Реншоу: «Однажды вечером, когда я пришел домой с писательской прогулки по Проспект-Терас… [646] я обнаружил юного гостя, расположившегося в гостиной и окруженного огромным количеством сумок и багажа… Маленький Бобби Барлоу, мой флоридский хозяин в 34–м и 35–м, прибыл на неопределенный срок, требуя максимума экскурсий, разговоров и вообще поглощающего время внимания! Веро1! Парень снял комнату в пансионе на той стороне сада, но, несмотря на такое независимое положение, постоянная ответственность осталась. Он должен увидеть тот или иной музей или книжный магазин… он должен обсудить какую-нибудь новую фантазию или главу из своего будущего грандиозного романа… и так далее, и так далее. Что мог поделать старик — особенно после того, как Бобби сам был таким великодушным и прилежным хозяином в прошлом и позапрошлом году? Что ж — я проделывал огромную работу в те короткие
646
Проспект-Терас Парк — парк в Провиденсе на Колледж-Хилл, основанный в 1867 г. (Примеч. перев.)
Никогда не зарабатывая на жизнь, Барлоу и понятия не имел, во что он обходится своему хозяину; Лавкрафт же — джентльмен, даже если бы это свело его в могилу, — не мог ограничить себя в гостеприимстве, особенно поскольку он сам пригласил своего гостя.
Семья Барлоу развалилась. Бернис Барлоу оставила своего чудаковатого мужа и переехала в Левенуэрт, штат Канзас, где жили ее родственники. Некоторое время спустя супруги развелись; подполковник женился вновь и дожил до 1952 года. Роберт Барлоу намеревался приехать к своей матери в Левенуэрт и поступить в Художественный институт Канзас-Сити. Лавкрафт писал: «Во время его визита у меня был еще один нежданный гость — старый Адольф Данцигер де Кастро, бывший друг Амброза Бирса, а позже мой клиент по переработке… Старый Дольф, которому уже семьдесят семь, все тот же любезный жулик, что и всегда… Он попытался навязать мне безумно невыгодную работу по переработке — но явственно безнадежное состояние моей программы позволило мне отделаться от него, не задевая его чувств. Между тем Бобби Барлоу и я показали ему город и получили немалое удовольствие от его напыщенных воспоминаний о великих. Раз мы сели на какое-то надгробие на запрятанном церковном кладбище на склоне холма, к северу отсюда, и сочинили акростихи (по предложению Барлоу) на имя Эдгара Аллана По — который девяносто лет назад бродил по этому же самому некрополю во время своих приездов в Провиденс» [647] .
647
Письмо Г. Ф. Лавкрафта Э. Т. Реншоу, 19 сентября 1936 г. Все отточия (в двух цитатах) принадлежат Лавкрафту. «Л5еро1» — латинское междометие, означающее «клянусь Поллуксом!». «Trans-hortense» — латинский неологизм Лавкрафта, означающий «на той стороне сада». (Поллукс (Полидевк) — в древнегреческой мифологии один из близнецов Диоскуров, в отличие от своего брата Кастора от рождения был бессмертен; оба брата считались богами рассвета и сумерек, покровителями моряков во время бури и воинов в битве. — Примеч. перев.)
Первого сентября Барлоу уехал в Канзас. Когда настала зима, Лавкрафт, пренебрегая возрастающими неудобствами от «нарушения пищеварения», продолжал усердно трудиться. Он купил два комода из орехового дерева, чтобы складывать в них книги и бумаги. Захваченный сказками о «пустыне черной крови» в Нью-Мексико, он подумывал о написании рассказа, действие которого происходит в Мексике и на юго-западе Соединенных Штатов. Он намеревался обратиться к Прайсу за помощью, чтобы верно отобразить местный колорит, и начал изучать испанскую колониальную историю.
Лавкрафта пленила идея разрушающего времени, которую он хотел отобразить во всей ее «ужасной и непостижимой сущности». Несколько лет он забавлялся мыслью о романе объемом с книгу. Его друг Эдкинс писал: «Незадолго до своей смерти Лавкрафт рассказал мне о честолюбивом проекте, отложенном на период, когда у него появится побольше свободного времени, — некой династической хронике в художественной форме, описывающей наследственные тайны и судьбы старинной новоанглийской семьи, запятнанной и проклятой через вырождающиеся поколения некой отвратительной разновидностью ликантропии. Это должно было стать его magnum opus [648] , заключающим в себе результаты его глубоких исследований оккультных легенд той зловещей и тайной страны, которую он знал так хорошо; но, очевидно, общая идея произведения лишь начала вырисовываться у него в голове, и я сомневаюсь, что он оставил хотя бы черновик своего замысла» [649] .
648
Ликантропия — превращение человека в волка, оборотня; magnum opus (лат.) — крупное, выдающееся произведение. (Примеч. перев.)
649
Письмо Г. Ф. Лавкрафта Э. X. Прайсу, 16 марта 1936 г.; Е. A. Edkins «Idiosyncrasies of Н. P. L.» в «The Olympian», No. 35 (Fall, 1940), p. 6.
В октябре Талман уговаривал Лавкрафта приступить к такому роману, чтобы он мог представить образец и краткий обзор «Уильям Морроу энд Компани». Редакторы фирмы отказались от сборника коротких рассказов Лавкрафта, но проявляли живой интерес к произведению подобного рода объемом с книгу. Лавкрафт находил различные предлоги, чтобы не браться за задачу. В феврале он наконец признался, что по состоянию здоровья это для него невозможно, добавив: «Если я когда-нибудь выберусь из этой чертовой передряги, а фирма по-прежнему будет выказывать интерес, мы, возможно, еще поговорим об этом».
В октябре Лавкрафт также посетил собрание «Небоскребов»,
Лавкрафт все так же боролся с перепиской, клянясь сократить ее, но затем сокрушаясь: «…Как, черт возьми, можно отказываться от эпистолярных обязательств, не будучи снобом и хамом?»
На Рождество его юный корреспондент Уиллис Коновер прислал ему человеческий череп из индийского могильного кургана. Лавкрафт назвал его «подходящим подарком» [650] — но ни он, ни даритель не осознавали, насколько подходящим он оказался.
На выборах 1936 года Лавкрафт поддерживал Рузвельта, в то время как Энни Гэмвелл и ее друзья из предпринимательского класса так же решительно стояли за Алфреда М. Лэндона. Один из этих друзей оставил значок Лэндона в форме подсолнечника для Лавкрафта, который после этого сообщил, что из-за политики «едва не оказался втянутым в семейную междоусобицу!». 21 октября он пошел в Капитолий взглянуть на «единственного первоклассного и дальновидного лидера в Соединенных Штатах» — Франклина Д. Рузвельта.
650
Письмо Г. Ф. Лавкрафта Э. X. Прайсу, 16 марта 1936 г.; Е. A. Edkins «Idiosyncrasies of Н. P. L.» в «The Olympian», No. 35 (Fall, 1940), p. 4; письмо Г. Ф. Лавкрафта У. Б. Талману, 28 февраля 1937 г.; P. X. Барлоу, 3 января 1937 г. (ошибочно датировано 1936 г.); 27 декабря 1936 г.
В то же время несколько его юных друзей-леваков засыпали его коммунистической литературой — такими книгами, как «Кризис капитализма» Джона Стрейчи, «Фашизм и социальная революция» Р. Палма Датта и даже экземплярами «Нью Мэсиз» («Новые массы»). Лавкрафт воспринимал это добродушно: «Парни, неужели вы думаете сделать из вашего дедули коммуниста!» [651] Принявшись за книгу Стрейчи, он признал свое невежество относительно экономики и решил восполнить этот пробел. Он собирался начать с книги Г. Дж. Уэллса «Здоровье, богатство и счастье человечества».
651
Письмо Г. Ф. Лавкрафта P. X. Барлоу, 30 ноября 1936 г.; 3 января 1937 г. (ошибочно датировано 1936 г.); Arthur S. Koki «Н. P. Lovecraft: An Introduction to his Life and Writings», магистерская диссертация, Columbia University, 1962, p. 305.
Лавкрафт все так же выступал за последовательные социальные перемены в реформистском или социалистическом ключе. Он считал марксистское преувеличение классового сознания и экономического классового противоречия «ошибочным принципом». «Я осуждаю его в богатом или знатном снобе — и равным образом я осуждаю его в безденежном или трудящемся снобе». Он предвкушал тот день, когда джентльмен будет цениться исключительно за свою культуру, независимо от его состояния или занятия.
Он уверял, что, несмотря на свои нападки на модернистское искусство и архитектуру, он не противится прогрессу в целом. Он всецело выступает за удобства. Красота, однако, требует связи с личным стилем. Обустройство должно быть удобным не только физически, но и психологически. «Нас нельзя оставлять тоскующими по родине и сбитыми с толку посреди чуждого мира странных форм…» То есть обстановка должна быть физически удобной, эстетически гармоничной и по видимости соотноситься с «предшествующими привычными образцами такого же предмета». Здание или предмет геометрической мебели Фрэнка Ллойда Райта [652] теоретически могут быть красивыми, но они не подойдут для «человека с историческим восприятием и развитым чувством групповой целостности» [653] . Некоторые современные архитекторы и психологи согласились бы с этим.
652
Фрэнк Ллойд Райт (1867–1959) — американский архитектор, выступал с оригинальными проектами т. н. «органической архитектуры», в которых использовались природные формы, цвета и текстура. (Примеч. перев.)
653
Письмо Г. Ф. Лавкрафта P. X. Барлоу, 11 декабря 1936 г.; Ф. Ютпателу, 11 января 1937 г.
В своей личной жизни Лавкрафт не видел выхода из все возрастающей бедности. Он считал, что у нужды есть одно ироническое преимущество: она защищает «старое безденежное ничтожество» вроде него от коварных женщин. Он с грустью выражал надежду, что ему удастся посетить Старый Свет «и еще глубже погрузиться в поток истории» [654] . Он жалел, что не может позволить себе «форд Т», который Прайс продавал в Калифорнии за пятнадцать долларов. Лавкрафт любил скорость — как выяснили друзья, возившие его; в повседневной же езде его, однако, вполне устраивали вялые тридцать миль в час [655] . (Принимая во внимание его неумение обращаться с механизмами, возможно, это и к лучшему, что в среднем возрасте он не дал себе волю с машиной).
654
Письмо Г. Ф. Лавкрафта P. X. Барлоу, 30 сентября 1936 г.; В. Финлею, 10 октября 1936 г.
655
Т. е. чуть менее пятидесяти километров в час. (Примеч. перев.)