Лавровый венок я отправил на суп…

Губерман Игорь Миронович

* * *

Мне не жаль моих азартных дней,ибо жизнь полна противоречий:чем она разумней, тем бедней,чем она опасней, тем беспечней.

* * *

Есть время жечь огонь и сталь ковать,есть время пить вино и мять кровать;есть время (не ума толчок, а сердца)поры перекурить и осмотреться.

* * *

По здравому, трезвому, злому суждениюТворец навсегда завещал молчаливобессилие –

мудрости, страсть – заблуждениюи вечную смену прилива-отлива.

* * *

Мир так непостоянен, сложен таки столько лицедействует обычно,что может лишь подлец или дурако чем-нибудь судить категорично.

* * *

О девке, встреченной однажды,подумал я со счастьем жажды.Спадут ветра и холода —опять подумаю тогда.

* * *

Что мне в раю гулянье с арфойи в сонме праведников членство,когда сегодня с юной Марфойвкушу я райское блаженство?

* * *

Ко мне порой заходит собеседник,неся своих забот нехитрый ворох,бутылка – переводчик и посредникв таких разноязыких разговорах.

* * *

Брожу вдоль древнего тумана,откуда ветвь людская вышла;в нас есть и Бог, и обезьяна;в коктейле этом – тайны вишня.

* * *

Может быть, разумней воздержаться,мысленно затрагивая небо?Бог на нас не может обижаться,ибо Он тогда бы Богом не был.

* * *

От бессилия и бесправия,от изжоги душевной путаницысо штанов моего благонравияпостепенно слетают пуговицы.

* * *

Как лютой крепости пример,моей душою озабочен,мне друг прислал моржовый хер,чтоб я был тверд и столь же прочен.

* * *

Мы чужие здесь. Нас лишь терпят.А мерзавец, подлец, дураки слепые, что вертят вертел, —плоть от плоти свои. Как рак.

* * *

Нынче это глупость или ложь —верить в просвещение, по-моему,ибо, что в помои ни вольешь —теми же становится помоями.

* * *

Что ни день – обнажившись по пояс,я тружусь в огороде жестоко,а жена, за мой дух беспокоясь,мне читает из раннего Блока.

* * *

Предаваясь пиршественным возгласам,на каком-то начальном стаканевдруг посмотришь, кем стали мы с возрастом,и слова застревают в гортани.

* * *

Завари позабористей чай,и давай себе душу погреем;это годы приносят печаль,или мы от печали стареем?

* * *

Когда сорвет беда нам дверь с петельи новое завертит нас ненастье,то мусор мелочей сметет метель,а целое запомнится как счастье.

* * *

Отъявленный, заядлый и отпетый,без компаса, руля и якорейпрожил я жизнь, а памятником ейостанется дымок от сигареты.

* * *

Один я. Задернуты шторы.А рядом, в немой укоризне,бесплотный тот образ, которыйхотел я сыграть в этой жизни.

* * *

Даже в тесных объятьях землибуду я улыбаться, что где-тобесконвойные шутки моикаплют искорки вольного света.

* * *

Вечно и везде – за справедливостьдлится непрерывное сражение;в том, что ничего не изменилось, —главное, быть может, достижение.

* * *

За периодом хмеля и пафоса,после взрыва восторга и резвостинеминуема долгая пауза —время скепсиса, горечи, трезвости.

* * *

Здесь – реликвии. Это святыни.Посмотрите, почтенные гости.Гости смотрят глазами пустыми,видят тряпки, обломки и кости.

* * *

Огонь и случай разбазариливсе, чем надменно я владел,зато в коротком этом заревея лица близких разглядел.

* * *

Спасибо организму, корпус верныйустойчив оказался на плаву,но все-таки я стал настолько нервный,что вряд ли свою смерть переживу.

* * *

Мы многих в нашей жизни убиваем —незримо, мимоходом, деловито;с родителей мы только начинаем,казня их простодушно и открыто.

* * *

Всему ища вину вовне,я злился так, что лез из кожи,а что вина всегда во мне,я догадался много позже.

* * *

Порой оглянешься в испуге,бег суеты притормозя:где ваши талии, подруги?где наша пламенность, друзья?

* * *

Сегодня дышат легче всехлишь волк да таракан,а нам остались книги, смех,терпенье и стакан.

* * *

Плоды тысячелетнего витийствасоздали и залог, и перспективытого, что в оправдание убийствавсегда найдутся веские мотивы.