Лайдайа. Первый человек
Шрифт:
Готнерим не остановился. Он побежал вперед, на несущихся в нашу сторону, потрясая оружием, врагов. В какой-то момент он опустился на четвереньки, но уже не человеком, а массивным медведем. Зрелище заставило меня опешить, за что я чуть не поплатился головой.
Сзади раздался злой выкрик. Обернувшись, я успел заметить лишь блеснувшее лезвие топора и оскаленное в страшной ненависти лицо. Реакция была поразительной, я моментально присел, пропуская над головой топор. И тут же резко поднялся, мечом вспарывая живот врагу до самой груди.
Вывалившиеся внутренности едва не заставили
– Да чтоб вас всех!..
– я очень громко и нецензурно ругался на врагов, не забывая ударами отправлять к местным богам их поганые души.
Руки ломило от усталости - я хоть и силен, но мечом махать не привычен. Дыхание сбивалось, но меч раз за разом обрушивался на головы разбойников. Казалось, что эта сеча не закончится. Меня зацепили по ноге и голове, оставив неглубокие, но длинные бороздки. Левая рука от удара какой-то оглоблей безвольно висела, но правая справлялась и без нее. В какой-то момент я замер с занесенным мечом, поняв, что никого не осталось. Вокруг в неестественных и разнообразных позах лежали тела порубленных разбойников, некоторые, как я заметил, были убиты мечом или когтями будучи в спальниках - мы никого не жалели.
– Готнерим, ты как?
– спросил я, подхватив едва не упавшего союзника, когда тот снова приобрел человеческий вид.
– Бывало и хуже, - сказал тот, аккуратно ощупав разодранный бок, - ну что, друг, имеем мы право собрать трофеи?
– Похоже, ты только взбодрился, - устало посмеялся я, - трофеи - дело святое. Да и в карманах этих горе-бандитов нужно пошарить, а то воровать из чужих карманов они горазды были!
И начали мы мародерствовать. По молчаливой договоренности, наиболее "попорченных" врагов обыскивал Готнерим, а я шарил в карманах умерших менее жуткой смертью, а так же собирался разбросанное оружие и обшарил спальники с шатрами. Добыча в большинстве своем оказалась скудная - ржавое оружие, мелкие деньги, редко золотые (которые были мои), и неплохие запасы провизии. Естественно, коней своих мы тоже освободили. Но только после того, как поделили трофеи.
Готнерим согласился с тем, чтобы восстановить мои денежные запасы. Он был честен и понимал, что у разбойников столько золота быть не может, только в медном или серебряном эквиваленте. В общем, отчасти отсыпали золота в мой карман, а потом поровну разделили оставшееся. Несмотря на то, что до раздела денег мой "капитал" был меньше первоначального, я все равно прибавил на целых семнадцать золотых. Правда, деньги были мелочевкой, но, как говорить, копейка рубль бережет. Хотя, тут скорее медяк золотой бережет, да не суть.
Из оружия самым ценным трофеем оказался арбалет. Готнерим оценивающе осмотрел его и заключил - гномья работа, качественный, можно минимум за полсотни золота продать. Ржавчину, которую по ошибке судьбы назвали оружием, просто выкинули. Только вес лишний.
Покинули злосчастную стоянку разбойников как можно быстрее, благо у тех была протоптанная тропинка, как раз для коней. По ней и вышли на тракт. Уже была глубокая ночь, но мы после боя и глаз не могли сомкнуть, даже специально. Отдохнули, чтоб их, в беспамятстве! Да и адреналин бушует в крови. Поэтому сговорились ехать до небольшой речки, протекающей в паре километров отсюда. Там планировали помыться и отдохнуть, это нужно было даже не столько нам, сколько коням. Один Ворон еле ноги волочет, особенно под тюками со скудной добычей.
Добравшись до речки, оказавшейся пусть и не широкой, но достаточно глубокой, Нашли небольшую полянку, где оставили коней пастись, не забыв стреножить, а сами пошли мыться. Уже когда скидывали с себя всю одежду, я понял, что без плаща! Но, покосившись на Готнерима, не заметил в том ни малейшего интереса ко мне. Ну и хорошо, авось, и без плаща смогу сойти за жителя этого мира. Вот только как же гномы так сразу определили, что я человек? Загадка.
Приведя себя в порядок и избавившись от гадкого ощущения прошедшей бойни, устроились под кроной раскидистого дерева. Я лежал, укрывшись теплым меховым плащом, приобретением на холодные времена. Сон почему-то не шел, я ворочался, а вскоре понял, что не я один мучаюсь бессонницей.
– Глеб, можно тебя спросить?
– Конечно, - немного удивленно и настороженно ответил я.
– Объясни, как может быть такое, что ты совершенно не умеешь драться на мечах?
– вопрос поставил меня в тупик. Неужели, так заметно, что я никаким местом не воин?
– Так получилось, - не нашелся я с ответом, - ты не поверишь, но я меч первый раз в руку взял в тот день, когда на нас напали у кузницы.
– Не может быть!
– удивленно воскликнул Готнерим, - Я же видел и дрался с тобой, ты силен и опытен в драках! Твои движения всегда четкие, ничего лишнего, спину держишь, как воин. Как же ты не сражался на мечах?!
– Просто... я из таких краев, где никого с детства не учили обращаться с оружием. На мечах практически никто не сражался, да и не было необходимости.
– Это как?
– совсем обалдел варвар.
– Понимаешь, у нас было немного другое оружие, - поняв, что итак успел ляпнуть лишнего, я неожиданно нашелся с ответом, - мы используем специальные арбалеты, которые стреляют очень быстро и далеко. И попадать ими очень легко.
– А если ближний бой?
– с сомнением спросил он.
– Кинжалы и кулаки, - ответил я, - ты сам знаешь, как я дерусь на кулаках. Да и ногами могу.
– Это да, - задумчиво ответил Готнерим, - в странном ты месте жил, Глеб. Видать, издалека тебя занесло, раз ты даже языка нашего не знаешь и общаешься амулетом магическим. И книгу гномью читаешь с трудом. Ты что, действительно варвар с северных островов?
Я задумался. Соврать? А вдруг он меня поймает на вранье? Хотя, судя по всему, об этих варварах мало кто знает что-либо, они не шли на контакт, а у гномов даже их острова на картах не обозначены. Да и незнакомец в лагере меня принял за варвара, значит, я очень схож с ними, или он так мало знал о северянах, что и меня принял за одного из них.