Лазурная глубина
Шрифт:
Мы бандито знаменито,
Мы стpелято пистолето, oh, yes.
Постоянно пьем чинзано,
Постоянно сыто-пьяно.
Деpжим банко миллионо
и плеванто на законо.
– Ага, спалилась. Дальше глянем. Так, что тут у нас: Тиграшик.
Не для меня закон,
Не для меня преграды.
И даже палец мой
Стреляет, если надо!
Вперёд же, смельчаки!
Вперёд, родные детки,
Дельцы и игроки,
Мои марионетки!
Ринар одарил Мариссу недобрым взглядом. Девушка
– Так. Дальше. Тушканчик.
А, как известно, мы народ горячий,
Ах, и не выносим нежностей телячьих,
Но любим мы зато телячьи души
Мы любим бить людей,
И бить баклуши.
– А Арабченок - это кто?
Деньги, деньги, дребеденьги,
Позабыв покой и лень,
Делай деньги, делай деньги,
А остальное все дребебедень.
– Рамзес - это Рамиль, что ли? А Сенечька - это Арсан? Тиграшик... Ха-ха...
– Марусик, никак с детством все не расстанешься? Ты когда себя серьезно вести начнешь?
– начал сердитым менторским тоном Ринар свои нравоучения.
– Не учите меня жить, помогите материально, - огрызнулась Мари, наконец, завладев своим телефоном.
– Мозги за деньги не купишь, - съязвил Кондор.
– То-то я смотрю, ты такой несчастный, - едко парировала Марисса.
– Не надоело еще?
– зарычал на них Рен.
– Вы - двое. Когда бодаться перестанете?
– Он первый начал, - голосом обиженного ребенка попыталась оправдаться девушка.
– Кондор, - Ринар свирепо уставился на друга.
– Заканчивай эту мышиную возню. Предупреждаю: еще раз я эти ваши разборки услышу: накажу обоих.
Тимур оскорблено отвернулся к окну, Мари надула губки и, обхватив себя руками, отодвинулась от Рена.
Эта поездка ей чем-то напоминала ее побег с Маратом. Остановки в придорожных кафе, перекусы наспех, грязные общественные туалеты, дорога, дорога, дорога... Города, поселки, деревни мелькали за окнами порша. Нещадно палило солнце. И девушка радовалась, что путешествовать приходиться не в какой-нибудь "консервной банке", а в комфортной иномарке с удобными сиденьями и климат контролем. Иначе бы совсем туго пришлось. "Еще бы душ в таких машинах придумали. И туалет, чтобы комарики в кустиках попку ни кусь-кусь", - мечтала девушка.
Наконец, они достигли цели. Въезжая в огромный северный мегаполис Ринар звонил, уже с ходу договариваясь о встрече, на которой должен был обсудить то, ради чего и предпринимался этот затяжной марш бросок.
Комнаты в гостинице были очень уютными. Рен заказал ужин в номер и вышел на балкон поговорить по телефону о делах, а Мари кинулась выполнять свое заветное желание: как следует помыться. Она приняла решение в пользу ванной, так как все тело ломило от долгого пребывания в одном и том же положении. Утомленные мышцы ныли. Девушка вытянулась во весь рост в теплой воде и блаженно вздохнула.
Кажется, расслабившись, она задремала, когда услышала всплеск и открыла глаза. В ванную садился Ринар.
– Иди ко мне, Котен. Расслабляться приятней вдвоем.
– Я верю, - промурлыкала Марисса и гибким движением русалки скользнула к Рену.
Марисса коснулась его рельефной груди, провела
Марисса мыла ему голову, запустив пальцы в волосы, нежно массировала кожу, целовала мокрое лицо, нос, губы, терла грудь, живот, покусывая их и лаская языком. Поглаживала его мускулистую спину в капельках воды.
Рен с удовольствием наблюдал, как она моет и обхаживает предмет его мужской гордости, а по его телу разливалась жаркая волна желания. Его умиляло и радовало поведение девушки. Ее непосредственность и искренность в проявлении чувств, заметных в каждом ее действии, ее движении, волновали и возбуждали его больше, чем опытные и изощренные ласки его прежних любовниц. Его орган воинственно пульсировал в ее руках. Ринар стонал и вздрагивал всем телом от испытываемого им удовольствия.
Бурная реакция мужчины на ее ласки наполняли сладким томлением Мариссу, каждую клеточку ее плоти, разливаясь жаром внизу живота.
Перебравшись в постель, они прильнули друг к другу, неистово сжимая объятия, сливаясь воедино, в порывистом страстном ритме упоительных движений достигая вершины блаженства. Все окружающее уплыло куда-то, и только безграничное наслаждение содрогало их тела.
Рена разбудил телефонный звонок. Он протянул руку к трубке и, выслушав сообщение, отключился. Вставать не хотелось. Марисса лежала на его груди, согревая своей нежностью и теплом. Ринар погладил ее полусонное тело. Безвольная, мягкая, податливая, с припухшими от поцелуев губами, она вся была его. Возникло желание продолжить то, на чем они остановились прошедшей ночью, когда уставшие и расслабленные отдались во власть сна.
Но на это не было времени. Он опрокинул девушку на спину.
– Вставай, соня.
Рен торопил Мариссу, не дав, даже как следует, позавтракать. Нужно было срочно ехать на переговоры.
– Верно заметил Кондор, с вами женщинами одни напряги, - бухтел он, - час в ванной, час одеваешься. Сейчас еще полчаса кофе пьешь. И почему с закрытыми глазами?
– Почему, почему.., - не уступала ему в сварливости Марисса, - поднять - поднял, а разбудить забыл. И не утрируй: на ванну и выбор одежды всего в совокупности час от силы.
Они приехали в один из модных местных ресторанов в центре города. Зал был полностью заполнен людьми. Им заранее было забронировано два столика. За одним из которых расположились Тимур и Рамиль. За другой сели Рен и Марисса. Через некоторое время к ним присоединился высокий седовласый элегантный джентльмен, с которым Ринар намеревался что-то обсудить. Этот мужчина выглядел очень респектабельно и был уже далеко не молод. Своей самоуверенностью и властностью, которые свойственны только очень богатым и благополучным людям, не сомневающимся ни на секунду в своем всемогуществе и принадлежности к высшей касте, он сразу вызвал у девушки однозначную неприязнь. Его два телохранителя, похожие на орангутангов в черных костюмах, разместили свои огромные тела недалеко от них у стены.