Лазурный дракон
Шрифт:
– Хм! А другая самка взяла цветок. Хотя цветок даже на десятую долю не такой вкусный, как виноград. Вы, безволосые, такие странные...
– Это мы-то странные?!
– Зачем ты разрушил алтарь?
– осторожно спросил я, пытаясь сменить тему.
– Его ведь построили твои подданные?
– Алтарь? Ах, да, алтарь!
Упоминание о постройке рядом с Источником привело рыжего ванара в ярость. Он снова бросился топтать несчастные обломки, непрестанно бормоча себе под нос. Выкрики его были бессвязны и больше похожи на
– Они плохие! Негодные, негодные шаманы! О, я знаю... Я, конечно, знаю, что это все из-за него... Он шепчет им! Постоянно шепчет! Вестники, вестники... Какая чушь! Зачем он им это шепчет? Зачем они его слушают? Думают, он видит будущее? Как он может - у него ведь нет глаз!
– У кого нет глаз?
– спросил я.
– У него!
– отозвался ванар и взглянул на меня, как на идиота.
– У того, кто постоянно шепчет, хотя у него и нет рта. А эти глупые шаманы слушают, слушают его! И не слушают своего истинного царя!
– Так покажи им, кто здесь хозяин!
– усмехнулся Берс.
Хануман остановился и задумался. Но долго в этом состоянии не продержался. У него, по-моему, вообще настроение меняется каждые секунд пятнадцать.
– Нет-нет-нет, не могу! Хануман добр и справедлив. Он не может обратить свой гнев против своих подданных.
– Тогда, может, скажешь этому, который шепчет, чтобы не шептал?
– предложил я.
Ванар снова посмотрел на меня снисходительно.
– Я знаю, что безволосые не очень умные. Но ты, похоже, чемпион тупоголовых! Как же я ему что-то скажу? У него же нет ушей!
Я с трудом подавил в себе волну раздражения - эта самодовольная обезьяна уже здорово действовала на нервы. К тому же чем дальше, тем становилось очевиднее, что у нее давно поехала кукушка.
– Ты полегче, волосатый! Я, между прочим, Мастер Воды и победитель черных генералов. А пройдет время - я и тебе брошу вызов!
Хануман воззрился на меня с удивлением и ужасом, но секунду спустя стало понятно, что это не более, чем притворство. Потому что он разразился таким хохотом, что не удержался на ногах и принялся кататься по траве, дрыгая ногами в воздухе. Ладошки у него на всех четырех лапах оказались человеческие, с противопоставленным пальцем.
– Ты позабавил Ханумана, безволосый! Ты и правда думаешь, что любой червяк может бросить вызов Царю обезьян? Да ты пыль под моими лапами!
Он одним прыжком подскочил ко мне и принялся ходить вокруг меня, поочередно выдавая фразы то в одно, то в другое ухо, еще и с разными интонациями.
– Ты правда думаешь, что можешь? Да кто ты такой? Ты даже ни разу не слышал голос того, кто шепчет! Или, может, ты уже отведал плодов, исполненных неизбывной горечи? Или собрал семена, орошенные небесным туманом? Или перехитрил того, кто останавливает течение рек? Да ты даже не видел лазурный свет под сенью первого древа! И ты говоришь, что готов стать Мастером?
Он, наконец, остановился, и мы оказались лицом к лицу. В карих радужках его глаз плясали яркие зеленые искорки, а сам взгляд отдавал не то безумием, не то гениальным озарением.
– Не сейчас, конечно, - смутившись, ответил я.
– Позже.
Системное сообщение частично перекрыло мне обзор, и я, пробежавшись по нему взглядом, смахнул его в сторону.
«Вы активировали классовый квест «Мастер стихии Дерева». Для получения подробной информации о нем вы должны овладеть хотя бы базовыми умениями стихии Дерева, совершив паломничество к Лазурному дракону».
– Позже...
– эхом повторил ванар.
– Ну, что ж, Великий Хануман будет ждать. У Великого Ханумана много времени. Целая вечность!
Он вдруг гигантским прыжком взмыл в воздух и повис на ветке дерева на высоте этак пятого этажа.
– Эй, погоди!
– крикнул я.
– А что, если мы поможем тебе с этими мятежными шаманами?
Ответом было издевательское хихиканье.
– Безволосые? Помогут Великому Хануману? Великий Хануман сам повергнет любых врагов!
Мелькнув напоследок золотыми позументами, он скрылся в листве.
– Уф, наконец-то!
– облегченно вздохнула Ката.
– Какая-то сумасшедшая обезьяна! Хорошо хоть драться не кинулся!
– Да, что-то сдается мне, что он и один бы нас по поляне размазал, - согласился Стинг.
– Он столь же могущественен, сколь и безумен...
– пробормотал я, вспомнив слова Бао.
– Но мне кажется, что в его словах что-то было. Какая-то подсказка...
– Да какая подсказка?
– фыркнула Эдж.
– Он же бредит! Кто-то там у него шепчет, хотя у него нет рта. И ушей.
– И глаз, - добавил, хихикнув, Стинг.
– То есть он имеет дело с тяжелым инвалидом.
– А может, и не бредит, - проговорил Док, задумчиво поглаживая по загривку своего зомбипарда.
– Просто говорит загадками. Ну, иносказательно. Что там у него вообще было? Какие-то горькие плоды... И кто-то, кто останавливает течение рек...
– Нет, это немного про другое, - покачал я головой.
– Это, похоже, для классового квеста монахов. А начал он с шаманов и того, кто шепчет.
– А кто шепчет, не имея рта?
– спросила Ката.
– Похоже на детскую загадку...
– Ветер?
– предположил Гюрза.
– Ну... Сходится! Ни глаз, ни рта, ни ушей, а шепчет...
Док, улыбнувшись, покачал головой и молча потряс ветки ближайшего куста - те с уходом Ханумана потихоньку распрямились.
– А, точно! Дерево!
– совсем по-детски воскликнула Ката, радуясь догадке.
– Дерево тоже шелестит листвой, вроде как шепчет. Вот, наверное, что он имел в виду. Это подсказка!
– Ну, зашибись подсказка!
– сварливо проворчал Стинг.
– Да тут миллионы деревьев!